Сергей Сорочан - Ромейское царство [Часть 2]

Водостоки, включая вертикально заложенные в стенах, если было возможно, как и в случае с уборными, тоже отводили в море, реку или в глубокую дренажную яму — поглощатель со слоем песка на дне. Вдоль улиц проходили связанные с усадьбами крытые водостоки из поставленных на ребро плит. В начале каналов иногда ставили каменные решетки, чтобы водостоки не забивались мусором. Лабиринты труб, опутавшие города наподобие греческих средневековых Фив или таврического Херсона, почти не изучены, но заставляют предполагать, что водопроводы продолжали существовать в провинциях, хотя общественные санитарные сооружения там были во многом непродуманны и спланированы кое-как.

Одна из обязанностей властей состояла в обеспечении всех щедрым водоснабжением. Для этого существовали общественные акведуки, которые на большой высоте вели воду из источников иногда за сотни километров от города. К примеру, в Константинополь вода поступала из акведука Адриана (Валента), тянувшегося на 250 километров от лесов Белграда на внушительной высоте от 35 до 65 метров и действовавшего с перерывами двенадцать столетий. В частности, он обеспечивал водой главный общественный фонтан — Большой Нимфей на форуме Тавра, который являлся завершением акведука Валента. И это не считая еще четырех фонтанов-нимфеев и около 150 общественных водосборных цистерн и резервуаров, способных вместить свыше 865 000 куб метров воды! Порой они, как мы уже описали выше, представляли настоящие открытые либо подземные озера под сводами из сотен колонн. Забота о больших запасах воды проистекала не только из физических нужд, соображений удобства, санитарии, но и жизненно важных потребностей на случай осады города. Недаром основные цистерны охраняла военная стража. Случалось, жители квартала совместно строили на внутриквартальной площади колодцы и водосборные цистерны, которые потом находились в общем пользовании. Некоторые колодцы функционировали еще с эллинистического времени, переходя из эпохи в эпоху.

Как уже сказано, проточная вода редко поступала в дома, и мало что известно о водопроводных кранах, регулировавших ее подачу в жилища. Но технологию их создания и сам факт наличия можно предположительно установить из их использования в римском мире и из того, что в других византийских механизмах, таких как автоматы в императорском дворце и сифоны для «жидкого огня», применяли при эксплуатации металлические вентили.

Нижний этаж усадьбы обычно использовали преимущественно для хозяйственных нужд. Часто там располагалась пропахшая многолетними запахами кухня, где находились низкий, обложенный камнями, плинфой очаг или сложенная из камней и обломков кирпичей, черепицы, обмазанная глиной сводчатая печь диаметром около метра, топившиеся хворостом, дровами или древесным углем. Ее плоский под в верхнем отделении был выложен черепицами или каменными плитами. Здесь запекали пищу, тогда как в нижнем отделении, под подом разводили и поддерживали огонь. В дополнение к очагам женщины могли выпекать хлеб во дворе, в малой печи для хлеба — крибане, или же просто в золе, полученной в результате сожжения дров или навоза в особого рода яме. Большая часть печей топилась по-черному, хотя во время раскопок встречаются черепицы с отверстием для дымохода. Зерно, вареные овощи растирали пестиками в известных с римских времен толстостенных керамических тазиках — мортариях, в них же замешивали тесто для лепешек. Пищу готовили на глиняных сковородах, противнях — тиганонах, в керамических горшках и кастрюлях — хутрах, куфах, которые накрывали крышками. Тут же в нижнем этаже находились комнаты для прислуги, рабов, бедных родственников или приживалок, которых тоже использовали в зажиточных домах в качестве слуг. К примеру, даже в небогатом доме отца будущего эрудита и мыслителя Михаила Пселла работало двое слуг.

В кладовой или складе стояли или были вкопаны на глубину от четверти до полуметра пифосы, двуручные амфоры и трехручные кувшины- стамныс запасом различных жидких, сыпучих продуктов — вина, масла, рыбного соуса- гарона, зерна. Впрочем, с XII в. керамическую тару стали все более теснить привычные западноевропейцам деревянные бочки или ведра. Под полом иногда выкапывали яму, погреб для хранения скоропортящихся продуктов. Так, херсониты приспособили для подвалов некоторые старые рыбозасолочные цистерны, облицованные толстым слоем цемянки. В их стенах на высоте около метра от пола иногда устраивали ниши для свечников, плошек-светильников. В кладовых полагалось хранить значительный запас продовольствия. Это требовала угроза безопасности любого города во время вражеского нападения, когда подвоз продуктов питания оказывался надолго отрезан. К примеру, в Константинополе начиная с VIII в. в каждой усадьбе еды должно было быть на три года. Тем, кто такими запасами не располагал, надлежало поторопиться покинуть город до начала осады его неприятелем. Византийский Херсон выдержал в 988 г. девятимесячную осаду войск Киевского князя Владимира и, как свидетельствуют письменные источники, сдался, скорее, не от отсутствия продовольствия, сколько от нехватки воды.

Основные жилые комнаты, помещения для женщин и детей старались устраивать на верхнем этаже: в случае, если он был, туда можно было попасть, не заходя в помещение на нижнем этаже, по деревянной или каменной узкой лестнице, часто расположенной снаружи. В любом случае лестница расценивалась как признак зажиточности. Усадьба обычно состояла из пяти-семи помещений, высота потолков которых была невелика — не более двух метров. Впрочем, на первом этаже за счет цоколя она достигала двух с половиной метров при толщине стен от полуметра до метра.

С IV до VIII вв. керамическая продукция, находившаяся в широком обиходе, еще сохраняла классические античные традиции. Значительная часть столовой посуды — кувшины- фласки, кубки- кавки, тарелки- вателлыбыли покрыты красным лаком, который делали из смеси жидкой глины с железистыми наполнителями. После обжига такая обмазка приобретала характерный красный или морковный цвет. Подобная посуда производилась в керамических центрах на территории современного Туниса, Кипра. Широкое распространение с V до VII вв. получила посуда, известная специалистам как фокийская сигиллата. Ее выпускали мастерские на западном побережье Малой Азии, между Смирнойи Пергамом. Важный центр по производству кухонной керамики — горшковидных сосудов, кастрюль с одной или двумя ручками и закраиной для крышки был на Кипре. К слову, изготовить такую высокотехнологичную, качественную посуду для варки и тушения пищи было нелегко, так как необходимость повседневного использования выдвигала особые требования к характеристикам материала, из которого ее изготовляли. Глиняная масса, составлявшая стенки и дно кухонной посуды, должна была иметь в своем составе вкрапления, позволявшие выдерживать перепады температур, которым подвергалась кухонная посуда, а также проводить тепло настолько, чтобы быстро нагревалось содержимое. Необходимые для этого соответствующие примеси даже могли импортировать в производственный центр и уже там смешивать с глиной. Лучшая посуда для приготовления пищи была тонкостенной: объемистые сосуды с горловиной диаметром 24 сантиметра могли иметь стенки 5–6 миллиметров толщиной, чего было не так-то просто добиться при изготовлении.