Альберт Зейдель - План Сталина: борьба за войну и против политики мира, 1927–1946. Книга 2 [калибрятина]

Дальше расследование формально продолжалось, но по сути не делалось ничего. В 2004 году расследование было прекращено, но уже с другой юридической квалификацией расстрела – по статье 193-17 из главы «Воинские преступления» Уголовного кодекса, действовавшего в 1940 году. Эта статья говорит об уголовной ответственности за «превышение власти лицами начальствующего состава Рабоче-крестьянской Красной Армии». Дальше мы знаем, что, когда спустя полгода главный военный прокурор на пресс-конференции объявил о прекращении дела за смертью виновных и его спросили, а кто же виновники, он ответил, что не может сказать, потому что все материалы дела засекречены и в том числе постановление о прекращении дела. Беспрецедентный шаг в юридической практике – и российской, и советской: секретные дела и расследования бывали, но постановление о прекращении никогда не могло быть секретным». [255]. (А. Гурьянов).

Итогом расследования ГВП стало то, что в качестве виновных были назвали нескольких высших чиновников НКВД, которые непосредственно занимались проведением этой операции. Такое решение противоречило здравому смыслу, поскольку совершенно очевидно, что никакие чиновники НКВД без прямого указания Сталина принять решение о расстреле польских военнопленных не могли. Только в руках Сталина была сосредоточена власть, необходимая для принятия решения о совершении советским государством военного преступления. К этому же результату пришло и следствие ГВП. Только вмешательство в его работу высшего руководства России привело к тому решению, которое стало окончательным. Такое решение означает, что расследование не было объективным, и что точка в расследовании Катыни еще не поставлена. В частности, на те вопросы, которые были заданы в конце предыдущего параграфа, расследование ГВП ответов не дало.

Но вся эта поразительная история вызывает естественный вопрос:

«Что же такого страшного для власти обнаружило следствие, что его результаты пришлось силовым образом скорректировать и засекретить?»

Ведь все уже и так к тому времени было ясно... Ну не ради же спасения «репутации» Сталина в 2004 году было принято такое решение!

В то время открытое расследование и адекватное осуждение преступлений Сталина в Катыни могло бы иметь огромное значение для утверждения авторитета России во всем мире.

Но что-то не дало власти России пойти на это...

8.3. Факты, оставшиеся без объяснения

Результаты расследования ГВП выявили массу деталей, касающихся того, как происходило принятие решения относительно расстрела военнопленных, а также самого исполнения решения Сталина. Эти детали и позволяют сформулировать те вопросы, на которые до сих пор нет ясного ответа.

Первую группу вопросов можно объединить под условным названием: особенности Катынского расстрела и захоронения. (В дальнейшем –особенности расстрела)

1. Почему расстрел был произведен без надлежащего судебного решения?

Этот расстрел не был исполнением судебного решения, а был просто убийством, санкционированным по линии НКВД. При том, что в СССР расстрелы проводились в огромных масштабах, (в 1937-38 гг. каждый день в среднем расстреливали 1000 человек) они сопровождались соответствующим судебным решением, пусть и в упрощенной форме (решения тройки). Пленных же поляков сотрудники особого подразделения НКВД просто убили без решения судебного органа и без участия прокуратуры СССР. Ниже приведена цитата, описывающая «юридическую» процедуру расстрела поляков. Там также фигурирует тройка. Но это была «особая тройка». В этой тройке присутствовали только представители НКВД. В состав «обычных» кроме представителя НКВД входили местный прокурор и местный партийный лидер.

«Преступное решение дозрело и обрело завершенную утрированно-обвинительную форму. В записке с проектом решения Сталину от марта 1940 г. за подписью Берии констатирующая часть обосновывала разрешение на расстрел 25.700 поляков. Предлагалось оформить это в абсолютно незаконном, то есть так называемом «особом порядке». Существо этого порядка состояло в придании видимости законности акции по уничтожению поляков в глазах исполнителей расстрелов (поскольку никто другой об этом не должен был знать, так как акция проводилась в строжайшей тайне) и предусматривало провести рассмотрение дел на поляков «тройкой» в составе руководителей НКВД СССР В.Н. Меркулова, Б.З. Кобулова и Л.Ф. Баштакова, без вызова арестованных и предъявления обвинения, без постановления об окончании следствия и обвинительного заключения, а только на основании справок из их учетных дел.» И. Яжборовская, А. Яблоков, B. Парсаданова. «Катынский синдром в советско-польских и российско-польских отношениях», [256]. (протокол допроса Д. Токарева).

2. Почему для расстрела использовалось немецкое оружие (пистолеты Вальтер) и немецкие пули?

Обычно НКВД для расстрела использовало наганы. Для расстрела же польских военнопленных были специально привезены немецкие пистолеты Вальтер, которые после расстрела отбирались и увозились. Вот выдержка из протокола допроса (проведенного в 1991 году ГВП) участника расстрела поляков генерал-майора НКВД Д. Токарева.

«Яблоков (следователь): Если я правильно понял, польских военнопленных расстреливали из Вальтеров. Да?

Токарев: Из Вальтеров. Это я хорошо знаю, так как привезли их целый чемодан. (…) Этим руководил сам Блохин. Давал пистолеты, а когда заканчивалась «работа» — в кавычках работа — пистолеты отбирались. Забирал сам Блохин». [256]. (протокол допроса Д. Токарева).

3. Почему расстрелянных хоронили так, что в случае вскрытия могил была возможна идентификация расстрелянных?

Расстрелянные были в военной форме, имели знаки отличия, личные вещи, письма, дневники и даже газеты. Все это радикально отличает захоронения расстрелянных пленных поляков от захоронений жертв массовых расстрелов граждан СССР, где случаев идентификации жертв расстрелов не было.

К этим вопросам необходимо добавить вопросы общего характера.

4. Почему Сталин принял решение о расстреле пленных? Почему он их не отправил в ГУЛАГ, где они все равно бы погибли , как погибли там миллионы советских людей?

Здесь надо учесть, что расстрел пленных является международным военным преступлением, за которое международная общественность неминуемо спросила бы Сталина. Ведь весь мир знал, что польская элита попала в советский плен, и засекреченность самого акта расстрела не спасала Сталина от ответственности за исчезновение поляков. К этому надо добавить и то, что секретность, сопровождавшая расстрел, совершенно не сочетается с тем, что в могилах были оставлены все улики. Жертвам были оставлены предметы, которые в случае обнаружения захоронения, позволяли не только идентифицировать расстрелянных, но и установить точное время расстрела. Эти действия явно содержат внутреннее противоречие. Получается, что Сталин сам закладывал под себя мину замедленного действия.