Леонид Алексеев - Полоцкая земля (очерки истории Северной Белоруссии в IX–XIII вв.)

Осталось. сказать несколько слов об Изяславльско-Аогожском и Ау-комльском уделах. Первый, судя по летописи, существовал уже в начале XII в. [288]и во второй половине этого столетия был разделен на две части [289]. Он располагался, очевидно, в междуречье Тайны, Вилии и Березины (днепровской), находился на волоках в Аитву и был довольно сильно заселен (рис. 5 и 12). Аукомльский удел, упоминаемый в качестве удела только во второй половине XII в. [290], располагался на торговых путях между Днепром и Двиной и граничил с Друцким и Полоцким уделами-волостями.

Рис. 12. Волости-уделы Полоцкой земли (реконструкция). а — волости; б — древние лесные массивы (реконструкция); в — современные лесные массивы; г — область длинных курганов Понеманья; д — область литовских курганов; е — примерная граница латгалльских памятников

Шесть первоначальных уделов-волостей соответствовали, как увидим, шести сыновьям Всеслава Полоцкого, между которыми после его смерти (1101) они и были, по-видимому, поделены.

Вслед за формированием территории Полотчины к XI в. определились и ее границы. Отсутствие прямых данных обычно вынуждает исследователей решать этот вопрос в самых общих чертах [291]. Изучив заселенность страны, мы можем подойти к теме намного ближе. Казалось, можно было бы считать, что пределы окраинных волостей-уделов в своей наружной части и составят границу Полоцкой земли. Однако некоторые топонимические наблюдения показывают, что здесь все было сложнее.

Еще Н. П. Барсовым было замечено, что названия деревень Межа, Межник, Рубеж, Сутоки могут отражать древние границы [292]. Наименованием Рубеж, Рубежевичи пользовался и А. Н. Насонов, определяя границы Полоцкой земли [293]. Однако специальное изучение этих терминов в письменных источниках показывает, что безоговорочно ими пользоваться нельзя. Слово межа (восходящее к индоевропейскому корню, обозначающему лес) более древнее. Впервые оно встречается в Правде Ярославичей (60-е годы XI в.); «…а иже межоу переореть…» [294], в Пространной правде (начало XIII в.): «…дуб… межьный» [295]; также в «Повести временных лет» под 1097 г.: «довлъть нама на межи своей стати» [296], где впервые выступают в качестве границы княжества. Это же слово можно встретить в «Грамоте Всеволода Мстиславича Юрьеву монастырю на рель у Волхова с установлением меж между Юрьевым и Пантелеймоновым монастырями» (1125–1 137) [297], в грамоте Антония Римлянина (не позднее 1147 г.) и в купчей Михаила Федоровича Крюка (конец XIV — 1410 г.) [298]и т. д. Сохранилось летописное свидетельство о том, что и в Полоцкой земле, по-видимому, в XII в. границы именовались межами (1180) [299]. Судя по письменным источникам, на межах уже с XII в. существовали знаки, именуемые межник, межень, портить которые возбранялось [300]. Слово рубеж, по-видимому, значительно более позднего происхождения. В «Русской Правде» обеих редакций, как и в «Повести временных лет», его нет. Судя по словарю И. И. Срезневского, этот термин начинает появляться в документах только с 1307 г. [301]Однако мы встречаем его в смысле границы в Лаврентьевской летописи еще под 1216 г. («И Смолнянъ на рубеж послаша») [302]. Полное господство оно получает, по-видимому, лишь в литовский период существования Полоцкой земли. В XVI в. получает распространение и термин сутоки (перекресток границ) [303]. Приводимая карта (рис. 13) показывает, что наименования межа, межно, межник и т. д. (их насчитывается сейчас 39) [304]распространены не хаотически, а в строго определенных местах: они либо окружают Полоцкую землю плотным кольцом, либо проходят ломаной линией с севера на юг, рассекая ее на две части, либо, наконец, составляют вторую линию, дублирующую северные пункты Полоцкой земли (но на известном расстоянии от нее). Наименования рубеж (известно 28 пунктов) также не расположены хаотично. Совпадая (с известным приближением) в некоторых местах с распространением названия межа, они охватывают большую территорию на севере (присоединяя к Полотчине Себежский район) и проходят внутри страны с запада на восток. Наконец, еще одна линия поселений с наименованием рубеж проходит между Смоленским и Витебском.

Приведенная карта показывает, что наименования современных деревень Межа и другие отражают пределы Полотчины домонгольского времени, когда граница шла не столько по рубежам заселенных территорий, но и частично захватывала пограничные леса (см. карту 13). Ломаная линия этих населенных пунктов, занявшая меридиональное направление, возникла, по-видимому, во второй половине ХII в., в тот период, когда Друцкая и Витебская волости вошли под эгиду Смоленска (см. главу VI). Какое-то время южная граница Новгородской и Псковской земель с северной границей Полотчины, по-видимому, не соприкасались, что нашло отражение и во втором ряда наименований межа на севере (см. карту, рис. 13). Судя по распространению наименования деревень Рубеж, Рубежник, можно заключить, что, в соответствии с письменными источниками, оно отражает границы Полоцкой земли XIII–XVII вв. Как показывают писцовые книги, в Полоцкий повет в это время действительно входила Себежская волость [305], а линия пунктов, делящая Северную Белоруссию с запада на восток, соответствовала границе повета. Наконец, восточная линия наименований рубеж обозначает границу Литвы и Руси в позднем средневековье.

Итак, граница Полоцкой земли в домонгольское время на севере проходила по южным пределам Себежской волости, захватывала озеро Неколочь (озеро Еменец, судя по летописям бывшее также на рубеже, принадлежало уже Новгороду), после 1021 г. — Усвятскую и Витебскую волости и далее шла на юг в междуречье Днепра и Друти (какое-то время Полотчине здесь принадлежало правобережье Днепра, см. главу VI). Северо-западнее Могилева граница уклонялась на юго-запад к Свислочской волости, а затем между Минской и Слуцкой волостями шла на запад к верховьям Немана, откуда вдоль неманской Березины и Ошмянки ломаной линией уходила на север к области Браслава. С образованием княжеств по Двине, Герцике и Кукенойс во второй половине XII в. полоцкие владения охватывали и большие земли нижнего течения Западной Двины. Возникновение четких границ требовало, по-видимому, их охраны, особенно с запада, где можно было ждать нападения литовцев. Так в XI в. возникли, по-видимому, пограничные укрепления — Брячиславль (современный Браслав, см. гл. IV), отстроенный полоцким Брячиславом (1001–1044), городища на островах озер Дрисвяты, Мядель (рис. 14, 1, 2), где найдена и керамика соответствующего времени (рис. 13), и т. д. Им же, вероятно, отстроены другие «Брячиславли», которые мы встречаем на границах Полотчины: дер. Бряслов у оз. Сивир в 20 км к северо-востоку от г. Краславки (восточная Латвия) [306], где есть сильно разрушенное городище [307], Браславо (в современном Абренском р-не Латвийской ССР) [308], Браславль в 15–20 км к северу от Орши [309].