Константи Зельин - Борьба политических группировок в Аттике в VI веке до н. э.

Он ясно намечает план своего описания Эллады в начале восьмой книги, посвященной Пелопоннесу (VIII, 1,3). Следование морской линии, описание паралии в позднейшем смысле слова является для него и в первой главе девятой книги, посвященной Аттике, руководящим принципом изложения (IX, 1,3). Он пишет о трех «сторонах» Аттики (πλευράν), западной, восточной и северной — от Оропа до Мегариды (IX, 1,2; ср. 1, 3). Его описание и состоит из перечисления многих, но далеко не всех поселений, мысов, заливов, островов и пр., расположенных на этих трех сторонах. Наиболее обстоятельно дано описание западной стороны (IX, 1,4–21), очень кратко — восточной (IX, 1,22). Дойдя же в своем изложении до северной окраины, Страбон упоминает лишь Ороп, а затем, перечислив прибрежные острова, замечает, что описывать демы месогеи было бы слишком долго ввиду их многочисленности. Таким образом, описание Аттики у Страбона в высшей степени неполное, а главное, его понимание терминов παραλία и μεσόγαια совершенно иное, чем значение этих терминов в эпоху Клисфена. Поэтому не удивительно, что его паралия включает и демы городских и внутренних триттий, а о трех клисфеновских областях Аттики автор ни разу не упоминает. Термины παραλία и μεσόγαια как в главе об Аттике, так и в других частях своей «Географии» Страбон употребляет не в специфически аттическом, государственно-правовом смысле, но в общегеографическом значении — для обозначения прибрежной полосы и Hinterland’a [190] Ср., например, IX, 1,3; VIII, 1,3; VIII, 3,1; VIII, 3,19; VI, 1,2; VI, 1,4; VIII, 5,1; IX, 1,11; VI, 1,3; VI, 3,6; VII, 7,5 и т. д. . Его описание представляет своего рода перипл [191] А. Milchhöfer. Zur attischen Localverfassung. — «Athenische Mitteilungen», Bd. XVIII, 1893, стр. 282. . Оно построено таким образом, что автор следует мысленно от пограничной с Аттикой Мегариды по морскому побережью до Пирея и Афин, далее от Пирея к югу также по побережью (ср. IX, 1,21: … έν τη εφεξής παραλία) и затем, обогнув Суний, — к северу, опять-таки вдоль морского берега. Естественно, что в поле зрения Страбона попали преимущественно демы клисфеновской паралии (22 из 31 упомянутых автором) и что из демов пригородной области названы лишь те, которые лежали на побережье или недалеко от моря (Коридалл, Пирей, Фалерон). В собственно описание попал лишь один из демов месогеи. Правда, из них упоминаются шесть: Афидна, Декелея, Сфетт, Китерр, Кефисия и Галимунт. Но о пяти из них говорится не в описании, а в двух экскурсах: в одном, где перечисляются полисы, входившие в состав первоначальных двенадцати городов (IX, 1,20), и в другом, где автор приводит данные, подтверждающие его мысль о наличии в большей части демов мифологической и исторической традиции (IX, 1,17).

Галимунт же, хотя и включенный Клисфеном в триттию месогеи четвертой филы, был расположен в паралии (в позднем смысле слова) между Фалероном и Эксоной и, естественно, нашел себе место в перечислении Страбона. При таком способе описания понятно, что мы не находим в нем упоминания о многих крупнейших или интересных в историческом отношении демах, как, например, Ахарны, Паллена, Алопека, Флия, Гаргетт, Икария, Кидафины, Керамеик и другие.

И все же, несмотря на неполноту и известную случайность в подборе названий упоминаемых поселений, описание Страбона остается ценным источником при изучении топографии Аттики как потому, что дает руководящие указания на расположение демов, так и потому, что содержит интересные известия относительно культов в демах, некоторые исторические (вернее, некоторые псевдоисторические) экскурсы (о легендарном прошлом Аттики, о древнейшем населении Саламина и др.), а также известия по истории культуры [192] Из 18 параграфов, посвященных описанию домов западной стороны Аттики (IX, 1, 4–21), 14 содержат мифологический и культурно-исторический материал. .

Данные по исторической географии и древнейшей истории Аттики, которые мы находим во фрагментах аттидографов, чрезвычайно случайны, что обусловливается состоянием традиции. Наряду с некоторыми отрывками, в которых содержатся интересные, хотя и крайне отрывочные сведения по политической истории Аттики [193] По-видимому, преимущественно у Андротиона. См. Е. Schwarz. Griechische Geschichtsschreiber. Leipzig, 1959, стр. 103. (о реформах Клисфена, о тирании Писистрата и пр.), в остальном они представляют по большей части «археологию» Афин. т. е. известия о богах и героях и их деятельности, связанной с различными локальными центрами, и, с другой стороны, ряд свидетельств, относящихся к истории культов. Эти свидетельства имеют большое значение, поскольку для ранней эпохи распространение культов нельзя отделить от истории переселения и борьбы знатных родов [194] См., например, фрагменты Клей[то]дема и Андротиона (FGH, III. Leiden, 1950, № 323 и 324). .

Важнейшим источником в этом отношении остается сравнительно поздний автор — Павсаний. Его труд — целая сокровищница сведений этого рода, хотя он и приводит нередко генеалогические предания, позднее происхождение которых не подлежит сомнению. Для на пей цели особенно существенно то, что Павсаний в своем описании охватывает значительную часть аттических демов, отмечая культ их героев, местные традиции и т. д.

Ценный, хотя в высшей степени разрозненный и часто случайного характера материал для восстановления границ древних областей и клисфеновских триттии содержится в трудах лексикографов (Гесихий, Поллукс, Гарпократион, Свида и др.) и в схолиях к произведениям Пиндара, Софокла, Аристофана и пр. Этот материал, насколько мы можем представить себе, еще ждет исследователя: им охотно пользуются при решении тех или иных вопросов истории древней Аттики, но развитие и состояние традиций, степень ее достоверности и т. п. остаются еще недостаточно выясненными. В дальнейшем мы ограничиваемся лишь немногими необходимыми справками, заимствованными из работ лексикографов.

То новое, что появилось в результате археологических раскопок, и публикации эпиграфических памятников в период после выхода в свет упомянутых выше основных трудов по топографии Аттики (Мильхефера и Лепера), можно найти преимущественно в «Athenische Mitteilungen», JHS, ВСН, AJA и «Hesperia». Общая картина триттий и демов в основном не изменилась; удалось точнее определить местоположение отдельных демов, а главное, получить некоторые новые сведения по истории знатных родов, боровшихся за власть в VI в., по истории города Афин, отражающей развитие культов и политику Писистрата, его сыновей, Клисфена и т. д. Методические соображения Лепера относительно использования эпиграфических памятников в целях топографического изучения древней Аттики сохраняют во многом свое значение и до настоящего времени.

В конце своего большого исследования о демах и триттиях Лепер делает некоторые общие выводы относительно деления Аттики при Клисфене. Это деление оказалось настолько прочным, по его мнению, что просуществовало два века без изменений до образования двух новых фил — Птолемаиды и Деметриады — в конце IV в. до н. э., да и позднее в целом продолжало сохраняться примерно в том же виде. Однако настойчивое отрицание Лепером всех «вставок», как показало последующее изучение, оказалось неправильным (например относительно дема Пробалинт). Во времена Клисфена триттии, вероятно, представляли территориальные единства, по позднее (в V и IV вв.) в административное деление Аттики были внесены некоторые изменения, в результате которых π могли появиться иногда «вставки».