Константи Зельин - Борьба политических группировок в Аттике в VI веке до н. э.

Другие посвящения Афине VI в. говорят о мирных занятиях: многие памятники были даром мастеров и художников. Десятую часть от трудов и денег посвятил, например, Архенеид из дема Коллит [427] A. Raubitschek. Указ. соч., № 184. , вероятно, известный художник VI в. Следует согласиться с издателем, что в надписи речь идет скорее о десятине от плодов его деятельности, чем от его недвижимого имущества. Из того же дема был керамист Кефал, посвящение которого относится к самому концу VI в. (около 500 г.). Его потомки продолжали заниматься той же профессией еще и в IV в. [428] Там же, № 209. Вообще посвящения, сделанные мастерами керамики, довольно многочисленны [429] Там же, № 44, 178, 225 и др. .

Известный керамист Неарх (вторая половина VI в.) посвятил памятник Афине [430] Там же, № 197. . Статую для памятника ему создал Антенор. Это не было исключительным случаем: исследователи по истории древнегреческого искусства отмечали, что прославленные скульпторы получали нередко заказы от крупных и преуспевающих гончаров [431] J. Beazley. Указ. соч., стр. 25. . Выдающиеся гончары, художники, скульпторы достигали подчас значительного благосостояния. Изделия знаменитых мастеров VI в., как, например, Клития и Эрготима, находили широкое распространение в разных уголках Средиземноморья, в Этрурии и Египте, Греции и Малой Азии [432] H. Prinz. Укал, соч., стр. 70; E. Pfuhl. Указ. соч., стр. 232. . Как говорится в одном посвящении, «благородно приобретать знания в том, что касается мастерства. Тот, кто владеет мастерством, имеет и лучшие средства существования» [433] A. Raubitschek. Указ. соч., № 224. . В одной надписи как посвящающий памятник упомянут τέκτων, плотник или художник, который, по мнению Раубичека, может быть, работал при постройке мраморного храма на Акрополе, сооруженного в правление Гиппия, в период 530–510 гг.

Но, конечно, не одни гончары или художники среди демоса бывали иногда обеспеченными людьми [434] Там же, стр. 473. . В одном посвящении, например, говорится о добыче (οίγρα), которую ниспослал «повелитель моря с золотым трезубцем» [435] Там же, № 229. .

Раубичек очень метко замечает (со ссылкой на Her., VII, 190; ср. выше, стр. 171), что не обязательно толковать это посвящение как надпись бедного рыбака, впоследствии разбогатевшего на морской торговле. «Добыча» моря могла быть очень различной. В других надписях упоминается сукновал (κναφεύς,— № 49, 342), один раз — прачка (πλύντρια, — № 380), кораблестроитель (ναυπηγός,— № 376), кифарист (№ 84) и дубильщик (σκολόδεσφος,— № 58). Интересна надпись, к сожалению, плохо сохранившаяся, в которой некий Хэремонид посвящает продовольствие (έπισίτια) и рабов. Последних он дает с условием не продавать и не обменивать их (№ 332).

Авторы всех этих посвящений вышли из иной социальной среды, чем члены аристократических кланов. Они принадлежали к зажиточным слоям демоса, и некоторые из них располагали, как можно судить по их памятникам, значительным имуществом.

Впрочем, члены и сторонники аристократических родов оставили также ряд надписей. Таково, например, посвящение эвпатрида Алкимаха, сына Хайриона, соорудившего памятник в честь своего отца, который был казначеем богини Афины в середине VI в. (ср. № 330). Гробница этого Хайриона была открыта в Эретрии [436] IG2, стр. 90 сл.; 273. . Возможно, что на Эвбее он оказался в качестве спутника Писистрата [437] A. Raubitschek. Указ. соч., стр. 12. , а самый памятник был сооружен Алкимахом по возвращении из изгнания. Сохранилось также посвящение одного из Алкмеонидов [438] Там же, № 317. и надпись Энобия, глашатая, вероятно, из рода Кериков [439] Там же, № 295. .

Приведенный материал свидетельствует, что состав демоса был разнообразен. Мы не можем видеть в нем, как это делает Хазебрек, в основном крестьян, должников и пролетаризированные элементы. Но еще и в конце VI в. главной противоположностью была противоположность между знатью и демосом. Противоречия внутри демоса еще не выступали настолько, чтобы это отразилось в политической борьбе этого времени.

Источники рисуют массу населения досолоновской Аттики в печальном положении — в крайней нужде и полной зависимости от крупных землевладельцев. Такова картина в произведениях Аристотеля и Плутарха — в начале их рассказа о реформах Солона. На изложении обоих авторов и в этом случае не могло не отразиться влияние исторической обстановки и мировоззрения каждого из них (см. ниже). Но стихотворения Солона, откуда в значительной мере черпали краски для своей картины позднейшие античные историки и биографы, представляют собою свидетельство современника и активного участника событий, и не может быть сомнения в их огромном историческом значении [440] Я. Л. Ленцман. Достоверность античной традиции о Солоне. — «Античный мир». Сборник статей в честь академика В. В. Струве. М., 1902, стр. 579–580. Автор признает значение элегий Солона как первоисточника, а также традиции о законах Солона. Трудно, однако, согласиться с тем, что «Афинская полития» является «…вполне надежным… источником» (указ. соч., стр. 584). Ср. его же. Рабы в законах Солона. К вопросу о достоверности античной традиции. — ВДИ, 1958, № 4. . Это свидетельство подкрепляется и общим соображением о роли сурового долгового права в жизни народов, стоящих на ранней ступени исторического развития [441] A. Post. Указ. соч., I, стр. 363 сл.; II, стр. 559–579. . Но так как формы этого права многообразны, то необходимо установить специфические черты отношений, существовавших в Греции в конце VII — начале VI в. до н. э.

Такая задача была поставлена более полувека тому назад Г. Свободой в его небольшой, по очень содержательной работе по истории греческого долгового права [442] H. Swoboda. Beiträge zur griechischen Rechtsgeschichte. Weimar, 1905, стр. 42 сл.; то же в «Zeitschrift der Savigny-Sliftung», 1905 (далее ссылки на «Beiträge…»). . Свобода исходил из того представления, что в Аттике конца VII в. существовала частная собственность на землю и земельные участки могли быть проданы, обменены, отданы в залог [443] H. Swoboda. Указ. соч., стр. 73, 88 сл. В литературе на русском языке сходный взгляд мы находим отчетливо выраженным в книге: В. Шеффер. Афинское гражданство и Народное собрание, ч. I. Основы государства и деления граждан в Афинах. М., 1891, стр. 93 и 299. .

Древнейшим институтом было обеспечение долга личностью должника. Долговое рабство могло принимать различные формы. В Аттике так же, как в Гортине на Кипре, одновременно существовали две такие формы: 1) долговое рабство, возникавшее в результате несостоятельности должника: должник по суду обращался в рабство ( exekutorische Schuldkneçhtschaft ); 2) добровольный заклад личности должника и земли, при котором должник избегал полного порабощения, отдавая себя и свое имущество в распоряжение кредитора и оказываясь в результате этого соглашения в положении полусвободного ( solutorische Schuldknechtschaft ). Солон отменил обе формы долгового рабства.