Сергей Сорочан - Ромейское царство

«Книга Эпарха». 911 г.

III. О трапезитах (денежных менялах).

1. Всякий желающий вступить в корпорацию трапезитов должен представить поручительство людей честных и уважаемых в том, что он ничего не совершит против законов, то есть не будет подпиливать и обрезывать номисмы и милиарисии, что он не будет их подделывать и что если общественная служба помешает ему лично заниматься своими делами, то он не поместит в свою контору никого из рабов, кто бы управлял ею вместо него, что может навлечь крупные злоупотребления. Тот, кто будет изобличен в этом, будет наказан отсечением руки.

2. Трапезиты обязаны доносить эпарху обо всех замеченных на площадях и улицах мешочниках, чтобы ими не совершено было чего-либо противозаконного. Если же, увидя их, не донесут, то подвергнутся вышеуказанному наказанию.

3. Трапезит не должны уменьшать милиарисий, если он доброй пробы и если он имеет подлинное изображение, но будет принимать его, как равноценный 24 оболам. Если он не должной пробы, то принимается по справедливой расценке. Делающие иначе будут высечены.

4. Каждый трапезит должен иметь двух рабов, помогающих ему в рассортировке монет, давая за них поручительство, что если кто-либо из них будет уличен в противозаконных деяниях, то выставивший его вместе с ним подвергается соответствующим наказаниям.

5. Всякий трапезит, который обнаружит поддельную номисму и милиарисий и не предъявит монету и владельца эпарху, будет высечен, обрит и сослан.

6. Менялам воспрещается передавать свои счетные книги и монеты рабам и помещать их на площадях и на улицах, извлекая от них прибыль. Им равным образом запрещается покидать свои конторы и уступать свои места другим, когда они выполняют общественную повинность или (вызваны) для службы императору. Всякий нарушитель будет высечен, обрит и подвергнут конфискации имущества.

1. Как вы представляете себе планировку фессалоникийского панигира, исходя из рассказа автора «Тимариона»?

2. Вы попали на ярмарку в Фессалонику. Кого бы вы там могли повстречать и что купить?

3. Как вы думаете, почему автор «Тимариона» говорить о себе как об иноземце, хотя живет в Каппадокии?

4. Что, согласно Книге Эпарха, было необходимо для вступления в корпорацию трапезитов?

5. За какие преступления менял наказывали наиболее строго и почему?

Среди соседей Византии с IX в. прочные позиции заняла набиравшее силы протогосударство Куявия — Киевская Русь, населенная росами и славянами. Их военные, а затем и торговые контакты способствовали знакомству с ромейской культурой, что в итоге привело к обращению в христианство бывших язычников, включило их в круг избранных народов европейского мира. Уникальная роль передаточного звена при этом досталась крымскому Херсону, известному у росов-русов как Корсунь.

Контакты Ромейского царства с северными народами, в том числе восточными славянами и смешавшимися с ними норманнами-скандинавами, или росами, начались, если верить ромейским источникам, уже в первой половине IX в. И были они не дружественными, более того — кровавыми.

В «Житии епископа Георгия из Амастриды» (ум. ок. 808 г.) описывается нападение «варваров Рос, народа, как все знают, жестокого и безжалостного», «звероподобного по поведению, бесчеловечного по поступкам», пришедшего с Мраморного моря — Пропонтиды и безнаказанно разорившего окрестности этого южночерноморского крупного города-порта, посреднического торгового центра, славившегося своими знаменитыми панигирами. Лишь чудесные знамения у гробницы Георгия в Амастриде заставили «игемона» — предводителя варваров прекратить бесчинства. Некоторые исследователи считают, что это «открытие» Византии росами произошло около 815 г., но другие полагают, что упоминание о набеге было сделано не составителем Жития, диаконом Игнатием, писавшим до 842 г., а вставлено в текст гораздо позже.

Хрестоматийным считается другой случай. В составленных у франков анналах Бертинского монастыря под 839 годом сохранилась любопытная запись о посольстве росов, побывавшем в Константинополе и на обратном, окружном пути к себе на родину задержанном франкским императором Людовиком Благочестивым по подозрению, что эти росы-свеоны, то есть шведы, с которыми франки воевали. В их вожде — хагане или неком Хаконе есть основания видеть предводителя этих скандинавов, норманнов — «северных людей», который пытался заключить союз с василевсом ромеев Феофилом.

Согласно свидетельствам старославянского и армянского Жития Стефана Сурожского и более поздних хронографов, летописей, «Русь из Нова града» во главе с князем Бравлином (или Пролисом — в армянском варианте) приблизительно в первой четверти IX вв., по другой версии — в правление василевса Михаила III, в 6360 г. от сотворения мира, т. е. в 851/852 г. от Рождества Христова, после десятидневных сражений ворвалась в Сугдею (Судак), «с…илою изломив железные врата». Это был город, скорее всего, подконтрольный имперским властям ромейского Херсона, один из четырех епархиальных центров на территории Крымского полуострова, причем с богатыми церквами, такими как храм Св. Софии с усыпальницей-мартирием епископа Стефана. Разбив двери кириакона, захватчики нашли на гробе святого царские одежды, «и жемчуг и злато и камень дорогой, и кадила злата и сосудов златых много». Сама цель похода — «повоевать Греческую землю», византийские владения, климата от Корсуня и до Корчева, то есть от Херсона до Боспора (Керчи), ограбить эти места, указывает на то, что северные соседи Ромейского царства, кто бы они ни были, знали о благоприятном состоянии хозяйственного развития южных областей Таврии, где можно было поживиться не только зерном, рыбой и невыделанными шкурами. Однако, войдя в Сугдею с мечом, князь, пораженный знамениями у гроба святого, принял там же Крещение со своими воинами, что следует расценить как успех ромейской дипломатии, и сделал богатые приношения — вернул наиболее ценное церквам «в Корсуни и Корчи и везде» вместе с пленными мужчинами, женщинами, детьми, захваченными «от Корсуня до Корча», после чего ушел, «и град и людей и попов почтив». Это грозное предвестие будущих войн донесло до крайних границ Империи леденящее дыхание варварского Севера. Впрочем, надо заметить, что и этому свидетельству историки доверяют мало, полагая его плодом сочинительства едва ли XVI в.

Под 6362 г. (853/854 г.) летописец записал в летописи, что в царствование Михаила III уже на сам Царьград ходили из Киева князья Аскольд и Дир, судя по именам, скандинавы-росы, но в византийских источниках середины IX–XII вв. оказался надежно зафиксирован другой поход неистовых северных варваров.