Сергей Сорочан - Ромейское царство

XII столетие, в целом, довольно благополучное в плане экологических и климатических условий, почти не знало случаев голода и стало благоприятным для сельского хозяйства, в котором окончательно утвердилось крупное землевладение. Кроме того, династии удалось опереться и на городское население Ромейского царства. Василевсы проявляли заботу о городах, которые по-прежнему оставались крепостями: отстраивали разрушенные и пришедшие в упадок, даже возводили новые, содействовали их коммерции, развитию товарообмена между городом и селом. Это была относительно короткая, но яркая эпоха расцвета и преображения многих провинциальных центров, которые несколько потеснили абсолютную роль Константинополя, продолжавшего оставаться суперполисом.

Если верить хронисту XII в. Иоанну Зонаре, уже Алексей I видел себя «…не управителем, а хозяином, считая и называя империю собственным домом». «Он вел государственные дела так, — осуждающе пишет Зонара, — как если бы это были его частные дела, то есть не как их управляющий, но как их господин, и все, что принадлежало обществу и фиску, рассматривал как свою собственность». Таким образом, это был отход от прежних государственных порядков и приемов управления, в которых царь был лишь ключевой частью царства, но не его собственником. Тем самым создавался перекос власти и опасный прецедент для развития феодализации, прежде слабо знакомой Византии.

Василевсы из рода Комнинов действительно стали рассматривать страну как нечто находящееся в личной собственности правителя, государя-хозяина своих владений. Они считали, что престол Империи ромеев — достояние их семьи, а само Ромейское царство — их дом. Все чиновники рассматривались как слуги-рабы царя. Правящая социальная элита стала наследственной аристократией, внутри которой господствовали несколько могущественных родов, от которых в свою очередь зависело множество семейств менее знатных. Все они по праву традиции считали высшие государственные должности своими и отождествляли свои интересы с интересами централизованной Империи. Но только сам автократор мог назначать себе наследника, уже не считаясь с мнением синклита и войска. Многое из наследия Римской империи и системы фемного строя теперь было отброшено, вытеснено новым. В провинциях власть постепенно переходила к местной знати, укрепившей свои позиции. Несмотря на высокую степень централизации правительства Ромейское царство стало приобретать некоторые черты феодальной монархии.

Выражением разрыва со старой системой стало появление в конце XI в. новой иерархии титулов. Теперь, в соответствии с происходившей аристократизацией общества, она носила чисто аристократический характер и распространялась на всех чиновников, как прежде, а только на высшие слои знати, да и то не все. Прежние основные титулы византийской служилой знати — магистр, анфипат (проконсул), патрикий и протоспафарий обесценились и практически вышли из употребления. Следовательно, за бортом аристократических разрядов административная реформа специально оставила большую часть константинопольских вельмож. Вертикальная социальная мобильность сворачивалась, «социальный лифт» теперь возносил на верх лишь избранных. Новые титулы севастократор, протосеваст, севаст присваивались лишь членам царской фамилии, родственникам и ближайшим знатным соратникам. Звания новелиссимов, куропалатов и проэдров , как и прежний титул кесарь, теперь давались аристократам второго порядка, как правило, высшим сановникам, придворным. Из головоломной комбинации отдельных титулов и эпитетов возникают все новые возможности для повышения — паниперсеваст , севастоипертат, пансевастоипертат, протопансеватоипертат, энтимоипертат, панэнтимоипертат, протопанэнтимоипертат, протоновелиссим , протоновилиссимоипертат и тому подобное. Самое главное, рядовые чиновники теперь оказываются вне «табели о рангах».

Правящий класс обрел новые формы, а управление Ромейским царством — все характерные черты последней фазы византийской истории. С этих пор родовитость, родственная близость к правящему императору, к его клану выдвигаются на передний план, благородство крови становится эталоном знатности. До IX в. ромеи знали только ценность добродетелей, которые зависели от Бога. Теперь стала ощущаться потребность в предшественниках, ценность связей с известной семьей. Принадлежность к роду определяла место человека в этом новом обществе, а не занимаемая должность, как ранее. Лучшие офицеры армии стремились вступит в брак с женщинами из семей, родственных царской, и таким образом пополнить ряды высокой аристократии. Понятия «чиновник» — архонт и «знатный человек» перестали быть словами-синонимами. По мере того, как эта аристократическая элита эволюционировала, социальное расслоение все возрастало. Но при всем том многоступенчатая иерархическая лестница из сеньоров и вассалов, присущая классическому феодализму, в Ромейском царстве так и не сложилась.

Византия обладала сложным, разветвленным, громоздким, вездесущим и довольно дорогостоящим бюрократическим аппаратом, который контролировал всё и вся. Дабы уменьшить бремя расходов на его содержание, Комнины сократили и упростили административное управление государством, подстроив его под себя. Это принесло успех. Огромный штат чиновников подвергся сокращению, многие из них вынуждены были искать себе другие занятия, становились адвокатами или земельными собственниками в провинции.

За всей центральной администрацией, секретами (ведомствами, приказами) теперь, согласно административной реформе Алексея I Комнина, следили новые управляющие и контролеры во главе с логофетом секретов. Позже, к концу XII в. его стали именовать великий логариаст (по-гречески мегас логариастис) или просто великий логофет . С этой должностью старшего чиновника все чаще соединялись функции по сути дела первого министра и одновременно советника, фаворита царя — месазона , дословно «посредника», или меситевона . Логофеты имперских владений, куда входили и казенные приюты, тоже отвечали за налоги. Кроме того, важную роль продолжали играть логофет дрома, ведавший иностранными делами, эпарх Константинополя, великий друнгарий , командовавший царской дворцовой стражей — виглой, дословно «часами», хартуларий сакеллия, заведовавший государственной казной, хартуларий вестиария, отвечавший не только за царский гардероб, но и за государственные запасы в натуре, чиновник икиака, собиравший доходы с государственных поместий — икосов. Для улучшения системы правосудия была создана должность дикаиодотов — чиновников, возглавлявших собственный суд. Имперскую казну стали охранять два небольших гвардейских подразделения вестиаритов .