Сергей Сорочан - Ромейское царство

Странное зрелище представляли эти столь знаменитые ромейские войны, храбрость которых подчинила Восток и Запад. Налицо было скромное число мужей, да и то одетых в рубища и удрученных скудостью, лишенных вооружения и вместо мечей и военных снарядов имеющих при себе колчаны и секиры; конники без коней и без прочего вооружения. Давно уже василевсы не выступали в поход, поэтому у военных людей, как не несших действительной службы, отняты были содержание и денежные выдачи. Они имели робкий вид, не имели мужества и казались неспособными ни на какое большое предприятие. И сами знамена, не возбуждавшие громкого крика, мрачные и как бы потускневшие, окруженные незначительным количеством воинов, производили на зрителя тягостное впечатление. Приходило на ум, как дошли до такого состояния ромейские войска и каких денег и какого труда будет стоить привести их в прежнее состояние: старые и опытные воины не имеют коней и снаряжения, а вновь набранная молодежь не имеет военной практики и опыта. С другой же стороны, неприятель, с которым придется иметь дело, известен своей отчаянной храбростью, настойчивостью, опытностью и искусством. Сознавая все это, василевс [Роман Диоген] тем не менее, ради государственной пользы считал обязательным для себя идти на врага, и, по возможности, ограничить и сократить его сильный напор. Неприятели же, не догадываясь о внутренних тревогах и колебаниях василевса, были крайне удивлены его неожиданным движением и пришли к заключению, как об этом мы осведомились после, что василевс не имеет никакого понятия об опасности своего предприятия, если мечтает с такими средствами восстановить в прежнем блеске ромейские дела и нанести поражение своим врагам.

«История» Михаила Атталиата (ок. 1030–1100 гг., писал ок. 1080 г.) о битве при Манцикерте.

Приход послов [сельчуков] еще не был ни отменен, ни отсрочен, а некоторые из приближенных василевса [Романа Диогена] убеждали его отвергнуть мир, как лживый по существу и скорее бесполезный, чем сулящий выгоды. Ведь султан, говорили они, боится [нас], ибо не имеет значительных сил и, ожидая войска, идущие следом за ним, выигрывает время, чтобы соединиться с остальными силами. Эти речи толкали василевса на войну. Таким образом, тюрки (сельчуки) хлопотали у себя о деле мира, василевс же, издав боевой клич, неожиданно одолел в [первой] схватке. Молва об этом, достигнув врагов, поразила их. Пока же они, также вооружившись, отогнали беспомощную толпу [своих] в тыл, а сами тотчас сделали вид, что построились в военный порядок. Но большинство их [тут же] обратилось в бегство, увидев выстроившиеся в порядке и военном великолепии фаланги ромеев. Тюрки отступили назад, а император устремился следом за ними со всем войском [и преследовал их], пока не наступил вечер. Однако, не встречая у врагов сопротивления и зная, что лагерь лишен конных воинов и пешей стражи, ибо у василевса не было с собою достаточного войска, чтобы и здесь оставить защиту, [к тому же] большинство воинов […] было утомлено еще раньше, василевс решил не продолжать более преследование, чтобы тюрки, устроив засаду, не напали на беззащитный лагерь. Вместе с тем он учитывал, что, если он продолжит свой путь, ночь настигнет его при возвращении и тогда тюрки, будучи хорошими стрелками из лука, изменят направление своего бега на противоположное. Поэтому, повернув царское знамя, он возвестил, что пора вспомнить о возвращении. Стратиоты же, оказавшиеся далеко от своих фаланг, видя поворот царского знамени, решили, что василевс потерпел поражение. Многие, впрочем, уверяют, что некто из злоумышлявших против василевса, двоюродный брат Михаил, пасынок василевса, давно затаив на него злой умысел, сам сеял среди стратиотов подобные слухи и тотчас, захватив своих [воинов], а ведь ему по доброте василевса была вверена немалая часть войска, вернулся, как беглец, в лагерь. Подражая ему, и соседние с ним отряды один за другим без боя обратились в бегство, а за ними и другие. Тогда василевс, видя бессмысленное и беспричинное бегство, остановился вместе с окружавшими его людьми, призывая, как обычно, своих [воинов] прекратить бегство. Но никто не повиновался.

Те же из неприятелей, которые стояли на холмах, видя неожиданную беду ромеев, сообщили султану о случившемся и убеждали его повернуть на ромеев. И вот после возвращения султана тотчас и неожиданно для василевса битва разразилась. Приказав окружавшим его не поддаваться и не впадать в малодушие, василевс долго и мужественно защищался. Среди прочих же [воинов] вне укреплений лагеря, захлестнутых волною паники, стоял разноголосый вопль, господствовало беспорядочное бегство, и никто там не сказал нужного слова. А если и говорили, то один о том, что василевс храбро сопротивляется с оставшимися у него воинами и что варвары уже обращены в бегство, другие же возвещали о его гибели или пленении, третьи же болтали совсем другое и приписывали победу то той, то другой стороне, пока не начали многие из бывших с василевсом в походе каппадокийцев дезертировать оттуда целыми отрядами.

О том же, как я сам, стремясь отвратить поражение, встал на пути бегущих и многих из них задержал, пусть расскажут другие.

После этого многие из царских конюхов, возвращавшихся с конями, на вопрос о том, что случилось, отвечали, что не видели василевса. И какое было смятение, и плач, и горе, и ужас неудержимый, и пыль до небес, и, наконец, тюрки, нахлынувшие на нас отовсюду! Поэтому каждый, сколь у него нашлось рвения, или стремительности, или сил, вверил бегству собственное спасение. Неприятели же, преследуя бегущих по пятам, одних убивали, других же взяли живыми, а третьих растоптали лошадьми […].

Так обстояло дело с остальным войском. Но окружившие василевса враги отнюдь не легко и не сразу его одолели. Обладая военным и стратиотским опытом, знакомый со многими опасностями, он оказал сильное сопротивление нападающим, убив многих [из них]. Наконец он был ранен мечом в руку, а затем конь его был повержен стрелой, и ему [Диогену] пришлось сражаться пешим. И вот к вечеру, вконец утомленный, он смирился и стал пленником.

1. Подумайте, чем мог быть привлекателен для печенегов описанный Константином Багрянородным союз с ромеями?

2. Насколько типичным был способ устранения от власти Михаила V Калафата, описанный Михаилом Пселлом? Кто сыграл в этом устранении главную роль и почему?

3. Попытайтесь найти объяснение падению уровня кадров клириков в Св. Софии в правление Константина Мономаха и Зои? С какими действиями царственной четы это могло быть связано?

4. Как синклитики, столичный правящий класс, по словам Михаила Пселла, относились к василевсу Исааку Комнину, почему они трепетали перед ним?