Андрей Плотников - Тайна смерти Рудольфа Гесса [Дневник надзирателя Межсоюзной тюрьмы Шпандау]

Инспекционная группа заходит в камеру. «Заключенный № 7» встречает ее стоя у кровати. Американский генерал подает руку и здоровается с заключенным. Это грубейшее нарушение Устава тюрьмы, и американец об этом знает. Рукопожатие повторяется уже много раз, и каждый раз после американской инспекции советский директор заявляет протест на заседании директоров. Но американскому генералу, вероятно, нравится чувствовать себя «царем и богом», для которого не писан закон. А еще, как мне кажется, он готов делать что угодно, лишь бы вызвать возмущение у советской стороны. Холодная война сказывается и на Шпандау.

Генерал задает «заключенному № 7» дежурный вопрос о самочувствии и состоянии дел, но ответ оказывается совсем не дежурным: заключенный требует уволить американского надзирателя Джордана. «Номер семь» говорит громко и четко, чувствуется, что свою речь он хорошо подготовил.

— Все другие надзиратели и директора дружелюбны, вежливы и всегда готовы помочь. Только Джордан упрямый и всегда делает мне наперекор, — вещает «номер семь». — К тому же он опасен для моего здоровья. У меня целых два часа было нарушение сердечной деятельности. Пульс постоянно подскакивал до 120 ударов в минуту и падал вниз. При значении 125 возможен смертельный исход. Но господин Джордан не вызвал врача.

Генерал слушает заключенного не перебивая. Возможно, американский директор уже докладывал ему об этой истории с сердечной недостаточностью.

— Мне уже говорили, что господин Джордан относится к кадрам американского Сената и имеет статус его должного лица. Но его необходимо уволить. Я очень прошу Сенат это сделать для здоровья девяностотрехлетнего, — закончил «номер семь».

До 93-го дня рождения заключенного остается еще несколько дней, но если просьбу и на самом деле отправить в Сенат, то к тому времени исполнится и девяносто три. Инспектирующий молча выходит из камеры.

Пару недель назад гамбургский журнал «Шпигель» сообщил о том, что «партийный руководитель СССР» Горбачев якобы обдумывает возможность помилования Рудольфа Гесса. Сразу же в различных газетах и журналах появились комментарии немецких «специалистов» и дипломатов на тему, что это очень возможно. Однако советский посол в Бонне Юлий Квицинский заявил журналистам, что «сегодняшнее положение дел определяется приговором Нюрнбергского трибунала, а его никто не отменял». Тем не менее подача материала в западных СМИ на эту тему с позиции «возможно и якобы рассматривает» быстро трансформировалась в «почти принял решение». Персонал МТШ об этих веяниях ничего не знает.

15 апреля газеты «Тагесшпигель» и «Франфуртер альгемайне» опубликовали передовицы, сообщающие, что Гесс якобы лично написал прошение об освобождении главам четырех государств: СССР, США, Франции и Великобритании. В МТШ об этом прошении ничего не известно. Судя по сообщениям прессы, британская и американская администрации также ничего не знают об этих письмах. Но шум в прессе по вопросу возможного освобождения стоит большой. Целый ряд видных западногерманских политиков требуют освобождения Гесса. Поводом в основном является приближающийся день рождения заключенного.

Сегодня советская газета «Известия» вышла со статьей «Кто и почему требует освобождения Гесса?». В статье рассказывается о Гессе, о развернувшейся кампании по его освобождению, о якобы направленном прошении главам государств. В конце статьи делается заключение: «Последний узник тюрьмы Шпандау должен до конца нести наказание, определенное ему Международным военным трибуналом». Газета «Известия» — орган Советов народных депутатов СССР, высшего законодательного органа СССР, поэтому статью можно считать официальным мнением советской стороны. Значит, разговоры о возможном помиловании — это всего лишь «утка» западно-германских журналистов. Межсоюзная тюрьма Шпандау будет продолжать работу.

Сегодня у меня дневная смена на воротах. Но сегодня не обычный день, сегодня день рождения «заключенного № 7». Еще по дороге на смену обратил внимание на полицейские машины, стоящие на Вильгельмштрассе, расставленные полицией дополнительные ограждения при подъезде к тюрьме. Демонстранты подошли к Шпандау организованной толпой. Тут же из автомобилей вышли полицейские, перегородили съезд с улицы к МТШ. Мне с моего рабочего места через большие окна с ажурными решетками все действие видно как на ладони. У некоторых демонстрантов в руках плакаты с призывами освободить Гесса. Многие в черной одежде с характерными прическами. Понятно, что собрались в основном неонацисты. Но среди демонстрантов есть и солидные люди. Манифестанты скандируют лозунги, машут руками и плакатами. Полиция наблюдает. Толпа затрудняет движение автомобилей по Вильгельмштрассе, поэтому полиция перекрывает участок дороги возле МТШ, отправляя транспорт в объезд.

Вдруг в руках одного из демонстрантов появляется флаг со свастикой. Несколько парней в черных кожаных куртках выбрасывают руки вперед в нацистском приветствии. Полиция реагирует быстро. Держателя флага и еще нескольких неонацистов полицейские пытаются задержать. Толпа встает на их защиту. Но из полицейского автобуса уже подтягивается специально обученное подкрепление: на головах защитные шлемы, в руках дубинки. Через некоторое время двух человек уводят в полицейский автобус. А демонстрация продолжается.

Внезапно трое молодых людей в черных куртках в разных местах одновременно перескакивают через расставленное полицией ограждение и бегут в сторону МТШ, бегут ко мне. Зачем? Что у них на уме? Снова бомба? От полицейского оцепления до ворот МТШ метров тридцать, бежать несколько секунд. Несколько полицейских тоже лихо перескакивают через ограждение и бросаются в погоню. Но эффект внезапности на стороне беглецов. Один из них спотыкается, падает и попадает в руки полиции. А двое уже совсем рядом от ворот тюрьмы. Это парень и девушка. На экране монитора я вижу, как девушка под моим окном с разбегу вскакивает одной ногой на парапет здания. Окно расположено высоко от земли, но, заскочив на невысокий парапет, можно до него дотянуться. В окне вижу, как появляются руки, хватающиеся за решетку. У непрошеной гостьи на одной руке закреплен наручник. Держась этой рукой за решетку окна, она моментально пристегивает второй браслет наручников к решетке. Все происходит в доли секунды. При этом парень делает то же самое возле другого окна с противоположной от ворот стороны. Мне видно его на мониторе. Но он срывается с парапета, повисает на наручнике, прикрепленном к решетке, и дико орет, вероятно, от внезапной боли.