Сезар Итье - Инки

Деревенская резиденция эпохи Уайна Капака

Среди наиболее величественных сооружений, воздвигнутых инками, фигурируют огромные, очень длинные строения с двускатной крышей, поддерживаемой столбами, врытыми в землю на протяжении всей продольной оси, — археологи называют их «кальянка».

Подобные постройки могли достигать 70 с лишним метров в длину и имели множество дверей с одной стороны — той, что выходила на площадь, на краю которой эти здания всегда располагались. Самой большой «кальянкой», несомненно, является та, что являлась частью дворца Уайна Капака в Куско и выходила на «Площадь Отдыха» (Аукайпата). Огромные деревянные балки, установленные на каменных фундаментах, поддерживали ее крышу, и конкистадор Педро Писарро утверждает, что в ней могло вместиться 4000 человек. Другое здание этого типа, обнаруженное в Инкальякте (древняя Покона), к востоку от Кочабамбы, в Боливии, имело еще большую вместимость — до 6000 персон. Его размеры — 78x26 м, то есть 2028 кв. м, а фасад насчитывает двенадцать дверей, перемежающихся с тринадцатью окнами. После Храма Виракочи в Ракчи (древняя Кача), площадь которого составляет 2323 кв. м, это самое большое сохранившееся инкское сооружение.

«Кальянка» в Инкальякте (Кольясуйу)

Даже созданная инками сельскохозяйственная инфраструктура свидетельствует о том, что беспокоило ее творцов: широкая сеть орошаемых террас, изрезающих склоны долин рек Уатанай и Вильканота, вокруг Куско, являлась не только экономической необходимостью, но и выражением заявленного инками идеала продуктивного развития, и эстетика здесь выглядит столь же важной, как и функциональность. В сезон жатвы маисовые поля, громоздившиеся друг над другом на террасах из серого песчаника в Писаке — владении Пачакути, — представляли собой золотисто-серебристые дали, и это множество раз воплощали инкские мастера в своих ювелирных изделиях.

Равным образом инки создали и характерный керамический стиль. За пределами метрополии инкская керамика обнаруживается главным образом в столицах провинций, тогда как продукция коренных народностей крайне редко имитирует продукцию инкскую. Ради того чтобы иметь в своем распоряжении все необходимое для выражения церемониального гостеприимства, государство всячески поощряет обучение гончаров, их размещение и сосредоточение в крупных городах или в ремесленных деревнях, находящихся в непосредственной близости от залежей глины. Так, 40 % керамики, обнаруженной в резиденциях элиты уанка, в деревнях верховья реки Мантаро, принадлежат к инкскому стилю и были изготовлены в Атун-Шауше, центре провинции, созданной жителями Куско.

Арибалл (макас) с открытым горлышком

Наиболее типичной формой инкской керамики, несомненно, является «арибалл» (макас на языке кечуа), сосуд для переноски маисового пива. Судя по изображениям, арибалл носили на спине, где он закреплялся посредством веревки, пропускавшейся через ручки сосуда.

Этот сферической формы сосуд имеет коническое основание, которое позволяет ему надежно стоять в углублении, специально проделанном для этой цели в земле. Его более или менее продолговатое горлышко представляет собой расширяющийся венчик. Именно в арибалле наилучшим образом выражается коллективное великодушие Инки, потому что он содержит напиток, который правитель преподносит своим подданным во время периодических собраний в центрах провинций. Простота, строгость и элегантность являются правилом в использовании линий и небольшого числа цветов, обычно сводящегося к двум: на темно-красный либо оранжевый фон черным, оранжевым, желтым или белым цветом наносится некий рисунок, практически всегда состоящий из геометрических фигур — ромбов, кругов, полос, лент и треугольников.

Если в производстве ткацких изделий и росписи керамики одной из отличительных черт инкского искусства является геометрическая абстракция, с круглыми скульптурами из металла или камня все обстоит иначе — они в высшей степени натуралистичны.

От своих предков инки унаследовали одну из совершеннейших металлургических технологий в мире; они очень ценили гибкость, прочность и чистоту золота и серебра, металлов, которые для них представляли гораздо меньшую ценность, чем для европейцев. Не развив излишнее, по их мнению, искусство в доимперскую эпоху, инки перевезли в Куско золотых и серебряных дел мастеров из племени чиму, которые и занялись производством предметов в новом стиле. Как правило, они старались изображать людей, животных и растения, иногда — в натуральную величину.

Рассказывая о разграблении дворцов и храмов Куско (1534 г.), конкистадор Педро Санчо пишет: «Среди других диковинок нельзя было не восхититься четырьмя большими золотыми баранами [=ламы] тончайшей работы и десятью или двенадцатью статуями женщин, того же роста, как у всех женщин этого края, — все они были изготовлены из чистого золота, да так искусно, что казались живыми». Описывая те же статуи, его товарищ Мигель де Эстете замечает: «Должно быть, они были созданы по образу неких умерших дам, так как за каждой из них ухаживали пажи и женщины, которые прислуживали им и обмывали их с такими покорностью и почтением, словно они были живыми». К сожалению, лучшие золотые и серебряные инкские изделия были переплавлены испанцами в слитки.

Серебряная лама

Серебряные человеческие фигурки

Инкский полководец, «выпивающий» с Солнцем (согласно Фелипе Гуаману Поме, 1615 г.)

Мастера, работавшие на Инку, изготавливали также и чеканные золотые или серебряные кубки — акилъя, — всегда используемые попарно и предназначавшиеся для ритуального выпивания маисового пива.