Анри Пиренн - Средневековые города Бельгии
- Название:Средневековые города Бельгии
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Евразия
- Год:2001
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:5-8071-0093-
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анри Пиренн - Средневековые города Бельгии краткое содержание
Средневековые города Бельгии - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Таковы были условия Атисского мира. Легко представить, какое негодование он вызвал в народе. После успешной войны Фландрия получала столь унизительный мир, как если бы она потерпела поражение, или сдалась на милость победителя. Правда, король отказывался от аннексии графства, но он оставлял ему лишь тень независимости. По отношению к городам договор был неслыханным обманом. Первоначально было условлено, что их вольности будут сохранены, в действительности же от них требовали снесения крепостей. Они ожидали только выплаты штрафа, а их заставляли приносить позорную присягу; над их головами снова навис дамоклов меч интердикта. Национальное сознание слишком выросло во время войны, чтобы возможно было принять подобные требования. Ткачи, валяльщики, всякого рода « ambachters » (цеховые ремесленники), сражавшиеся при Куртрэ и Монс-ан-Певеле, решительно отвергли их. Они обвиняли графа в том, что он сговорился с королем, чтобы обмануть их. Среди фландрских делегатов, ведших переговоры с Филиппом Красивым, ни один не принадлежал к партии ремесленников; все были дворянами, и этого было достаточно, чтобы придать Атисскому миру характер какой-то махинации против городской демократии. Для народа было очевидно, что он повлечет за собой патрицианскую реставрацию. Разве крупные буржуа, купцы, богачи, состояния которых были разграблены во время войны, не воспользуются положением, чтобы утолить свою жажду мести? Разве король не требовал, чтобы все его сторонники были вознаграждены за свои убытки? Словом, политические предубеждения, подкреплявшиеся воспоминаниями о победах над французам, толкали ремесленников на сопротивление. Они заявили, что договор неприемлем и выполнение его невозможно [805].
Граф, несомненно, ожидал этого взрыва негодования. Он знал, что его представители, уступив требованиям короля, нарушили условия соглашения, заключенного под стенами Лилля. Он знал это настолько хорошо, что еще до заключения мирного договора, пытался усыпить недоверие городов. В мае 1305 г. его брат, Филипп Тьетский, дал жителям Ипра охранную грамоту на случай, если договор будет посягать на их вольности [806]. Города были правы, обвиняя его в том, что он их обманул и требовал от них предварительного одобрения мира, который, как он знал, противоречит принятым в 1304 г. обязательствам. Но мог ли поступить иначе Роберт Бетюнский? Нужны были слепой энтузиазм и раскаленные страсти ремесленников, чтобы надеяться, что после сражения при Зирикзее и Монс-ан-Певеле Фландрия, подвергаясь нападению сразу с севера и с юга, сумеет отразить нашествие с двух сторон. Мир повелительно диктовался обстоятельствами, и как бы суров ни был, приходилось принять его. Ведь неизбежным результатом неудачной кампании была бы окончательная конфискация графства и победа Вильгельма д'Авена.
Роберт и города исходили из радикально отличных точек зрения. Последние старались помешать лишь возвращению к власти « leliaerts » и патрициев, первый же думал о своих интересах территориального государя. Недолговечная коалиция, заключенная во время войны между династией и городской демократией, к моменту мира распалась. Граф отступился от дела тех ремесленников, армии которых его братья организовали и вели в течение трех лет в бой. Атисский мир в том виде, в каком он оформился после переговоров между графом и Филиппом Красивым, был не столько договор между королем и фландрцами, сколько соглашением между королем и крупным вассалом. Если он нарушал вольности городов, то давал зато графу ценные преимущества, признавая его подсудным пэрам Франции и разрешая ему воевать в Зеландии. Конечно, мир все же оставался очень тяжким, и Роберт без всякого сомнения собирался в подходящий момент протестовать против уступки валлонской Фландрии. Но временно он удовольствовался миром в его теперешнем виде. В качестве вассала короны и члена дома Дампьеров, он, очевидно, находил в нем выгоды, достаточные для того, чтобы компенсировать ту непопулярность, которую он ему стяжал у городов.
Впрочем, последние должны были в конце концов примириться с совершившимся фактом. Бежавшие во время войны патриции и « leliaerts » вернулись во Фландрию. Граф перестал поддерживать ремесленников против них. Со своей стороны король обещал разные уступки, внес некоторые смягчения в отдельные пункты договора, отказался от сноса крепостей, так что в апреле 1309 г. города решились присягнуть договору [807]. Между тем Роберт воспользовался миром, чтобы продолжать традиционную политику своей семьи по отношению к дому д'Авенов: в 1310 г. он заставил Вильгельма прекратить военные действия и восстановил сюзеренитет Фландрии над Голландией. В то же время он пытался исцелить нанесенные войной раны. Многочисленные привилегии вернули в Брюгге иностранных купцов [808]. Промышленность снова расцвела, и даже пышнее, чем когда бы то ни было раньше. В Ипре число пломб, припечатывавшихся к кускам сукна, поднялось с 10 500 в 1306 г. до 33 000 в 1308 г., 63 000 в 1309 г., 87 000 в 1310 г., 92 500 в 1313 г. [809]Поразительная экономическая живучесть Фландрии вызывала изумление французов, выразителем которого явился Жофруа Парижский:
Mes la fin est qu'en voit aller
Flamands partout, et marcheandent,
Et partout achatent et vendent.
(«Но в конце концов можно видеть, что фландрцы разъезжают повсюду, занимаются торговлей и повсюду покупают и продают.) [810].
Роберт мог теперь подумать о возобновлении борьбы с Францией. Действительно, он находился по отношению к Филиппу Красивому в таком же положении, как некогда Гюи де Дампьер. Король снова стремился завладеть Фландрией. Он поручил Энгеррану де Мариньи добиться от наследника Роберта, Людовика Неверского отказа от своих прав в пользу короны [811]. Таким образом Атисский мир оказывался лишь перемирием: на самом деле король не отказался от мысли об аннексии графства, и его политика заставляла Роберта обороняться, точно так же, как в свое время вынужден был защищаться его отец. Не имея возможности, подобно последнему, ждать помощи от Англии, примирившейся теперь с Францией, Роберт рассчитывал найти союзника в лице германского императора. Уже в 1309 г. он повел переговоры с Генрихом VII [812]. Но Генрих, поглощенный своими итальянскими войнами, не сделал ничего для Фландрии. Он, правда, попытался воспользоваться Иоанном Намюрским для борьбы с посягательствами Филиппа Красивого на область Камбрэ, но это было все [813].
Таким образом Роберту Бетюнскому оставалось рассчитывать только на самого себя. К несчастью, положение Фландрии в 1309 г. не было уже таким, как в 1302. Энтузиазм, одушевлявший ремесленников во время войны, испарился. Города усвоили уже по отношению друг к другу ту эгоистическую и партикуляристскую политику, которая привела несколько лет спустя к войне между ними. Они постепенно отделились от Брюгге и стали пытаться сговориться с королем [814]. Вернувшиеся в страну « leliaerts » интриговали в Париже против графа [815]. С другой стороны, Вильгельм д'Авен жаловался Филиппу Красивому на вторжения графа Фландрского в Генегау [816]. Словом, в 1310 году вернулись к тому же положению, что в 1297 году. Роберт, вызванный на суд палаты пэров, согласился под конец (11 июля 1312 г.) отдать Лилль, Дуэ и Бетюн, взамен чего король отдал ему ежегодную ренту, установленную по Атисскому миру [817]. Таким образом Фландрия, лишившаяся уже при Филиппе Августе Артуа, потеряла теперь валлонскую Фландрию.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: