Владимир Кузнецов - Очерки истории алан

Глубокие этнокультурные связи алан и хазар на почве Дагестана нам кажутся достаточно определенными. С первых дней существования Хазарского каганата прикаспийские аланы выступают вместе с хазарами как их составная часть и, приняв политическое господство хазар, в течение почти всего времени существования каганата (до русских походов X–XI вв.) покрываются общим наименованием «хазары».

В противоположной Дагестану оконечности Кавказского перешейка — в районе нижнего течения Кубани и Восточном Приазовье — сложилась сходная этнополитическая ситуация. После нашествия гуннов здесь возник центр сильного объединения болгарских племен, описанный хронистом Феофаном и константинопольским патриархом Никифором: «Около Майотидского озера по реке Кофине (Кубань. — В. К.) была расположена издревле известная великая Болгария»… (33, с. 66). Следует полагать, что Никифор не случайно отметил известность приазовской Болгарии «издревле» — видимо, она существовала и в VI в. При болгарском хане Кубрате (584–642 гг.), завершившем объединение болгарских племен, Великая Болгария достигла своего зенита (34, с. 92), но ненадолго. После смерти Кубрата начался быстрый распад этого непрочного объединения: сыновья Кубрата (очевидно, вследствие междоусобиц) разделились и начали расселяться, уводя с собой и массы зависимого от них населения. Большая болгарская орда во главе с Аспарухом перешла реки Днепр и Дунай в 679 г. и положила начало Дунайской Болгарии; вторая орда во главе с Котрагом переселилась на Дон, войдя затем в состав салтово-маяцкой археологической культуры (35, с. 24) (о ней мы будем говорить ниже), третья часть болгар во главе со старшим братом Баяном осталась, по Никифору, «согласно приказу отца на родной земле по сю пору» (36, с. 363). Уход большей части болгарских племен из Приазовья сделал невозможным сопротивление оставшейся орды Баяна хазарам. Вскоре болгары Приазовья были покорены, племя хазар, «пройдя все области, лежащие за Понтом Эвксинским, проникло через все земли до моря. И вслед за тем подчинило Ваяна (Баяна) и заставило произвести уплату дани» (36, с. 363).

Итак, если в Северном Дагестане хазары, по выражению Д. Данлопа, захватили страну алан и поселились в ней (37, с. 5), в Восточном Приазовье — Нижнем Прикубанье хазары подчинили себе остатки болгарских племен, сначала сделав их данниками, а затем — включив их в состав Хазарии. Хазарские владения вплотную приблизились к стране алан с востока и запада.

Здесь будет кстати отметить, что соседство с болгарами Приазовья — Прикубанья и частые стычки с ними нашли исключительно интересное отражение в осетинском нартском эпосе. Во многих нартских сказаниях упоминается многочисленный и сильный народ агуры; враждебный нартам. «Агуровское войско» эпоса является синонимом «несметных полчищ» (38, с. 36–37). Нартский этноним агуры имеет многочисленные фонетические соответствия в древнеболгарской этнонимике (кутургуры, оногуры, гунугуры, утигуры, сарагуры), оканчивающиеся однотипным этническим формантом «гур» (6, с. 85, прим. 34). По А. Н. Бернштаму, появившиеся в Восточной Европе после гуннского нашествия разновидности «гуров» — тюркские племена из конфедерации гао-гюй (39, с. 373). Еще более близкую параллель нартским агурам находим у сирийского автора VI в. Захария Ритора и византийца Менандра, писавшего также в VI в.: первый из них называет на Северном Кавказе народ аунгур (8, с. 165), второй — народ угуры, жившие где-то близ Кубани (40, с. 382). Кажется вполне возможным нартских врагов агуров отождествить скорее всего именно с угурами Менандра. При этом существенно отметить то, что эпические агуры в эпосе обычно локализуются за рекой Уарп, которая соответствует р. Уруп (41, с. 84–85), т. е. в Среднем и Нижнем Прикубанье — там, где действительно обитали болгарские племена.

В центральной части Предкавказья картина менее ясна: об этой территории письменные источники почти молчат. Определенно можно говорить лишь о том, что степи Предкавказья к северу — северо-востоку от среднего течения р. Терек (от урочища Бештамак при повороте Терека на восток и до впадения в него Сунжи) принадлежали с VII в. хазарам. Можно предполагать, что цепь аланских городищ с мощными культурными слоями, протянувшаяся по правому берегу Терека (Нижний Джулат, Терское, Хамидия, Курпское, Раздольное, Киевское, Октябрьское, Гвардейское и т. д.) и укрепленная могучими рвами, была пограничьем с его постоянно тревожной жизнью — по ту сторону Терека лежала хазарская степь, «хызы быдыр» осетинского нартского эпоса (42, с. 185, 267) («равнина хызов»). Система правобережных аланских городищ Терека (правый берег возвышен и очень удобен для фортификации) по существу представляет собой систему небольших городков-крепостей, расположенных с интервалом 5–6 км и близко напоминающих аналогичные древнерусские крепости по возвышенным берегам рек Десна, Сула, Трубеж, Стугна (43, с. 37, 48–50) — крепости, предназначенные для защиты Киевской Руси от печенегов. Эти городки-крепости, судя по последним данным, возникшие еще в первые века н. э., со временем разрастались, укрепленные рвами цитадели окружались неукрепленными посадами, населенными простым людом. Широкий и глубокий Терек, отвесный двадцатиметровой высоты его правый берег и густая сеть крепостей делали этот рубеж для кочевников труднопреодолимым.

Вопрос о южной — юго-западной границе Хазарского каганата, весьма существенный для нашей темы, уже обсуждался в научной литературе. Единственным географическим ориентиром для ее определения, сообщаемым в письменных источниках, является река Уг-ру письма хазарского царя Иосифа (X в.). Описывая границы своей страны, он указывает: «В южную сторону на 30 фарсахов пути до большой реки по имени «Уг-ру»…» (44, с. 103). Аланы были непосредственным юго-западным соседом Хазарии, поэтому локализация реки Уг-ру может помочь наметить линию разграничения Хазарии и Алании не только в X в., но и в более раннее время. Однако локализация реки Уг-ру встречает большие трудности, так как нам не известна точка отсчета, от которой отправлялся в своих вычислениях царь Иосиф; в связи с этим определение может быть лишь приблизительным.

П. К. Коковцев (44, с. 103, прим. 49), Б. А. Рыбаков (45, с. 141) и С. А. Плетнева (7, с. 48) отождествляют реку Уг-ру с Кумо-Манычской речной системой, вероятно, гораздо более полноводной, чем сейчас. Я. А. Федоров, посвятивший специальную статью южной границе Хазарии, вопроса о местонахождении р. Уг-ру не коснулся 13, с. (140–178). Наконец, М. И. Артамонов и Л. Н. Гумилев предложили вполне, на наш взгляд, приемлемую точку зрения об отождествлении р. Уг-ру с. р. Терек (6, с. 390; 46, с, 78–88). Принимая ее в целом, отметим особую позицию Л. Н. Гумилева, преувеличенно считавшего всю долину Терека (не только нижнего, но и среднего) хазарской и реконструировавшего «Терскую Хазарию». Л. Н. Гумилев пишет: «Хазарские поселения должны были располагаться по среднему течению Терека…» (46, с. 79). Зная вышеперечисленные городища среднего правобережья Терека, в это трудно поверить: отсутствие салтово-маяцкой керамики, непрерывность многометровых культурных отложений, типичная картина прочной оседлой жизни; наличие основных аланских форм керамики, сопровождающие городища подкурганные катакомбные могильники — все это делает аланскую принадлежность правобережных городищ наиболее вероятной. Говорить столь безоговорочно о сплошном хазарском населении долины Терека в его среднем течении, по крайней мере, преждевременно. Хазарам должно было принадлежать левобережье, что и видно на примере хазарской (по Л. Н. Гумилеву) крепости у станицы Шелковской (47, с. 83). Всего в 20 км к югу от Шелковской находится исследованное.