Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

В Тюильри, как уже отмечалось, назначение Будберга в Париж встретили с большой настороженностью. Французская печать не жаловала барона еще с тех пор, как он занимал пост посланника в Берлине. Влиятельный парижский журнал “Revue des Deux Mondes” («Обозрение двух миров») давал ему следующую характеристику: «Будберг – один из чистейших представителей той русской дипломатии, которая высокомерна и повелительна. Он щеголял несдержанными и резкими замашками; он был неистощим в преувеличенных восхвалениях своего повелителя: он старался ослеплять показными приемами, движением курьеров, пароходов, специальных поездов, пускаемых на всех парах; он принимал тон и вид превосходства, которые обличали бы представителя преобладающей державы» [482] Цит. по: Русский биографический словарь. Т. Бетанкур-Бякстер. С. 436. .

Не случайными в свете подобной репутации были расспросы императрицы Евгении у графа Киселева относительно характера и настроений Будберга.

Барон Андрей Федорович приехал в Париж в начале лета 1862 г. в качестве специального представителя императора Александра II для ведения переговоров о заключении соглашения относительно совместных с Францией действий в отношении Сербии, над которой нависла угроза турецкой интервенции.

В 1860 г. сербский правитель князь Милош Обренович выдвинул программу создания «Великой Сербии», в составе которой должны были объединиться югославянские земли. Одновременно сербское правительство потребовало немедленного свертывания турецкого военного присутствия на территории Сербии, где Порта сохраняла отдельные крепости и гарнизоны.

Россия поддержала план создания «Великой Сербии», рассчитывая в дальнейшем опираться на крупное славянское государство на Балканах в своей восточной политике. Но этот план, по понятным причинам, вызвал крайне болезненную реакцию Порты, решившей примерно наказать Сербию. В июне 1862 г. турецкие власти в Белграде спровоцировали вооруженные столкновения между своими солдатами и местным населением, после чего подвергли артиллерийскому обстрелу из крепости мирные городские кварталы [483] Международные отношения на Балканах 1856–1878 гг. М., 1986. С. 165. . Россия потребовала проведения международного расследования этого инцидента и рассчитывала на поддержку со стороны Франции.

Для налаживания более тесного взаимодействия с французской дипломатией по сербскому вопросу, а также по другим, касающимся положения христианского населения европейской Турции (прежде всего на Балканах), в Париж был откомандирован барон А.Ф. Будберг. Прибыв на место, он встретился с французским министром иностранных дел Э. Тувенелем, который передал русскому дипломату проект соглашения по интересующему обе стороны вопросу.

Ознакомившись с проектом Тувенеля, барон Будберг нашел его неудовлетворительным. По его мнению, соглашение на этой основе было бессмысленным, так как оно «не смогло бы оказать серьезного влияния на ситуацию» в Сербии [484] АВПРИ. Ф. 133. Он. 469. 1862 г. Д. 114. Л. 158. . Главное, что отличало французский проект, как докладывал Будберг вице-канцлеру Горчакову, – озабоченность сохранением территориальной целостности Оттоманской Порты [485] Там же. Л. 170–170 об. . Французская дипломатия хотела бы получить гарантии со стороны России в этом вопросе.

Несмотря на обозначившиеся с самого начала различия в подходах к балканским делам, Будберг продолжал интенсивные консультации с Тувенелем. Подтвердив отсутствие у России намерений действовать в направлении расчленения турецкой империи, ему удалось убедить французского министра в необходимости совместного выступления двух стран в защиту сербов и других христианских народов Балканского полуострова. Этот компромисс был оплачен согласием императора Александра II признать Виктора-Эммануила II главой Итальянского королевства, провозглашенного после ликвидации и последующего присоединения к Пьемонту Королевства Обеих Сицилий и ряда других областей Италии в 1860–1861 гг. [486] В 1860 г. Александр II отозвал своего посла из Турина после того как Виктор-Эммануил II двинул армию на помощь отрядам Дж. Гарибальди, действовавшим на юге Италии, в результате чего пал режим неаполитанских Бурбонов, а Королевство Обеих Сицилий прекратило свое существование. Другой реакцией Петербурга на события в Италии стала встреча трех императоров в Варшаве в октябре 1860 г., крайне болезненно воспринятая Наполеоном III. В результате переговоров в Париже графа Киселева и барона Будберга с Наполеоном III и Тувенелем в августе 1862 г. Александр II согласился восстановить дипломатические отношения с Турином и признать Итальянское королевство. См. об этом: Серова О.В. Горчаков, Кавур и объединение Италии. М., 1997. С. 289–339.

Достигнутый компромисс позволил России и Франции выступить с единых позиций на конференции европейских держав в Канлидже (предместье Константинополя), где Англия и Австрия намеревались поддержать Турцию. Совместными усилиями российской и французской дипломатий удалось преодолеть колебания Англии и Австрии и добиться принятия решения в пользу Сербии [487] Международные отношения на Балканах 1856–1878 гг. С. 167. . Султан вынужден был согласиться на передачу сербам двух (из шести) крепостей, в т. ч. в Белграде, и начать репатриацию турецкого населения из Сербии.

Что касается России, то ей при поддержке Франции удалось тогда восстановить, хотя и не в полной мере, влияние на Балканах, где она подтвердила свою давнюю репутацию защитницы христианского населения.

При всей неустойчивости достигнутого стараниями барона Будберга согласия с Францией по сербскому вопросу, это, безусловно, был личный успех русского дипломата, особенно заметный после двух лет взаимных обид и претензий со стороны Петербурга и Парижа.

3 ноября (ст. ст.) 1862 г. тайный советник барон Андрей Федорович Будберг был назначен чрезвычайным и полномочным послом Александра II при императоре Наполеоне III. Содержание полученной им инструкции [488] Полный текст инструкции от 7 ноября 1862 г. см.: АВПРИ. Ф. 133. Оп. 469. 1862 г. Д. 112. Л. 196–208. свидетельствовало о намерении императора и вице-канцлера Горчакова продолжать курс на взаимодействие с Францией. «Его Величество полагает, – говорилось в инструкции, – что среди европейских великих держав, есть только одна, чьи постоянные интересы не входят в противоречие с интересами России – это Франция, с которой до сих пор нас разделяли скорее принципы, чем интересы. Это убеждение и стало основой того интимного согласия между нами и Францией, которое установилось после заключения последнего мира (1856 г. – П.Ч.).

Наш августейший повелитель продолжает придерживаться этого убеждения, – подчеркнул составитель инструкции князь Горчаков. – Сегодня, как и тогда, мы верим, что если русское и французское правительства сознают их подлинные интересы, это согласие должно принести плоды взаимных преимуществ обеим империям. Это, как и раньше, будет составлять основу нашей внешней политики».