Дмитрий Мишин - Сакалиба

преданности халифам. Джаузар всегда стремился показать, что служит Фатимидам не

потому, что он их раб, а потому, что действительно считает их имамами и достойными

правителями, разделяет их убеждения. В начале своей карьеры Джаузар не поскупился и

заплатил двадцать динаров за благословение халифа. Исмаи-литской доктрине он следовал

и далее, и в его жизнеописании мы читаем, что однажды ал-Му'изз направил ему на

ознакомление трактат, содержавший суждения имамов по богословским вопросам [290, с.

85]. Другой не менее важной чертой поведения Джаузара было его обыкновение

советоваться с имамами по всем вопросам32. Фатимид-ские халифы знали, что Джаузар не

предпримет ничего без их позволения; кроме того, любое принятое решение приобретало

больший вес, так как исходило от имама.

Влияние Джаузара при дворе определялось, разумеется, прежде всего его близостью к

халифам. Но были и другие факторы. Джаузар располагал большими финансовыми

средствами. Речь идет не только о том, что Джаузар долгое время заведовал казной; он и

сам был богат. Мансур изображает своего покровителя бескорыстным человеком, готовым

оставить все блага жизни во имя служения халифам. Между тем иногда он помимо своей

воли показывает, каким было состояние Джаузара. Мы узнаем, например, что Джаузар

посылал халифам большие суммы денег по меньшей мере дважды - один раз десять тысяч

динаров [290, с. 47], затем сто двадцать две тысячи [290, с. 92]". Далее Мансур, описывая

нестяжательство Джаузара, говорит, что у того было лишь одно земельное владение,

подаренное ал-Махди [290, с. 99]. В другом месте, однако, Мансур, вспоминая разговор с

ал-Му'иззом, сообщает, что наследство, оставленное Джаузаром, оценивалось в сто тысяч

динаров, не считая одного икта' и многих земельных владений, видимо, принадлежавших

к категории мулк [290, с. 147]. Однажды, когда Джаузару грозила потеря одного из этих

владений, он обратился за помощью к халифу [290, с. 121]. Представляя Джаузара

бессребреником, Мансур пишет, что земельные владения приносили ему мало дохода,

однако тут же сообщает, что он занимался также торговлей [290, с. 99]. Наследство

Джаузара было не очень большим в сравнении с тем, что оставляли после себя некоторые

другие придворные3,1, но и он обладал крупными финансовыми средствами.

При дворе у Джаузара было много сторонников. Как дворецкому ему подчинялись все

служившие там слуги и евнухи, но многих связывали с ним и узы клиентелы. За долгие

годы многие из придворных стали клиентами Джаузара. К концу жизни Джаузара число

его клиентов достигло четырехсот [284, т. 3, с. 357; 286, т. 2, с. 5; 271, т. 4, с. 51]. Они

составляли особую группу (та ифу), называвшуюся джаузариййа, и продолжали служить

при дворе и после смерти Джаузара.

Кроме Джаузара во дворце в этот период служило немало других спуг-сакалиба. Как и в

прежние времена, им давались различные поручения за пределами дворца. Так, Мансур

ап-'Азизи сообщает, что однажды некоему спуге-саклаби было поручено привести во

дворец рабов из племени зувайла. В том же фрагменте говорится, между прочим, что этот

саклаби совершил какие-то злоупотребления на землях, бывших собственностью

Джаузара [290, с. 104]. Согласно тому же источнику, слуга-гак-лаби Балах выполнял какое-

то задание в Фундук Райхан и тоже допустил там какие-то злоупотребления [290, с. 89].

Как и ранее, сакалиба участвовали в наборе войска. Раби' ас-Саклаби был послан в

Фундук Райхан набирать моряков для фатимидского флота [290, с. 122]. Других слуг-

сакалиба направили однажды работать в казну [270, с. 41].

Среди сакалиба, служивших ал-Мансуру и ал-Му'иззу, было, помимо Джаузара, еще

несколько человек, занимавших видное место при дворе, в войске и в администрации.

Хафиф, упомянутый в рассказе о борьбе Фатимидов с Абу Йазидом, занимал должность

хранителя ширмы (сахиб ас-ситр) [270, с. 41] или ответственного за организацию встреч

халифа с ходатаями (встречи эти обычно проходили за ширмой, чем и объясняется

название должности). Как приближенный слуга халифа Хафиф исполнял и его особые

поручения. Мы знаем, например, что однажды ал-Му'изз послал его к старейшинам

берберов-кутама, чтобы узнать, не согласятся ли они на введение дополнительных налогов

[270, с. 41-42; 286, т. 1, с. 352]. Фарадж ас-Саклаби в 951 г. был послан с эскадрой на

Сицилию; совместно с известным фатимидским флотоводцем Хасаном Ибн 'Али ал-Калби

он совершил нападение на побережье Италии [39, с. 174; 277, т. 4, с. 45; 158, с. 185]>. В

971 г. ал-Му'изз послал его в Кайруан за местным губернатором Джа'фаром Ибн 'Али [298, т. 24, с. 165-166]3*.

Особое место среди фатимидских сакалиба того времени занимают два человека - Кайсар

и Музаффар. Службу при дворе они начали еще в годы правления ал-Ка'има [290, с. 41]; Кайсар, как мы видели, принимал затем активное участие в борьбе против Абу Йазида.

При ал-Мансуре Кайсар и Музаффар занимали видное место среди дворцовых слуг; при

ал-Му'иззе каждый из них сделал еще шаг к вершинам власти. Кайсар, получивший от

халифа вольную и ставший его клиентом, в 342 г.х. (18 мая 953 - 6 мая 954 г.) был назначен

наместником Багайи [277, т. 4, с. 46]", а немного погодя - наместником земель, расположенных к западу от Кайруана [277, т. 4, с. 47; 243, с. 63]. Музаффар в 345 г.х. (15

апреля 956 - 3 апреля 957 г.) стал начальником конницы и наместником земель, лежавших

к востоку от Кайруана [277, т. 4, с. 47; 243, с. 63]зе. Согласно Ибн Зафиру (род. в 1169 или

1171 г., ум. в 1216 г.), Кайсар и Музаффар пользовались расположением ал-Му'изза и

большим влиянием при его дворе [34, с. 22].

Но в 349 г.х. (3 марта 960 - 19 февраля 961 г.) халиф отдал распоряжение о казни Кайсара и

Музаффара. Ал-Макризи связывает это со следующим эпизодом:

<���Кайсар и Музаффар, двое саклаби, занимали высокое положение при ал-Мансуре и ал-

Му'иззе. Музаффар слишком вольно обращался с ал-Му'иззом, ибо учил его писать, когда

он был ребенком. Случилось так, что однажды он (Музаффар. -Д.М.) рассердился, и ал-

Му'изз услышал, как он сказал какое-то слово на языке сакалиба. Оно показалось ему

подозрительным, и ал-Му'изз взялся за изучение языков. Начал он с берберского языка и

изучил его, затем язык румийцев, затем язык негров, а затем обратился к языку сакалиба.

Попалось ему в нем это слово, и оказалось, что это ругательство. Все время помнил об

этом ал-Му'изз, пока не казнил их> [288, т. 1, с. 104]39.

Приведенную выше историю очень легко объявить выдумкой, призванной прикрыть более

глубинные причины казни наместников. Действительно, если Музаффар был казнен лишь

потому, что в гневе обронил резкое слово, за что тогда лишили жизни Кайсара? На этот