Дмитрий Мишин - Сакалиба

сообщают весьма мало информации о событиях этого года. Так, у ат-Табари в издании

М.Й. Де Гуйе событиям 140 г.х. уделяется всего две страницы [44, сер. 3,с. 148-149].

Между тем о походе больше нигде не упоминает и сам ал-Йа'куби, который, казалось бы, вполне мог рассказать о нем в своем историческом трактате. Ничего не говорит о походе

на славян и ал-Балазури, единственный автор, рассказывающий историю Мопсуэстии и

Иссоса под властью арабов. Далее, Левицкий исходит из того, что славяне, на которых

должен был идти ал-Махди, - взбунтовавшиеся славяне Иссоса, ненавидевшие 'Аббасидов.

Такая гипотеза наталкивается на несколько возражений. Прежде всего, сам глагол газа

(производной от которого является газе) употребляется у восточных авторов в основном

для обозначения набегов на вражескую, в данном случае византийскую, территорию, но не

для описания боевых действий внутри Халифата. Далее, нарисованная Левицким картина

событий уязвима для нескольких логических вопросов. Почему славяне Иссоса поднялись

на заведомо безнадежную борьбу в 757/58 г., когда власть 'Аббасидов уже утвердилась?

Почему, например, они не ушли к византийцам, как это сделали гассанидские арабы в VII в., уцелевшие сторонники Бабека в IX в. или арабы племени Бану Хабиб в X в.? Почему

Мухаммад ал-Махди ходил походом только на славян, хотя гарнизон Иссоса состоял из

славян, набатейцев и персов? Почему Мухаммад ал-Махди, подавив восстание славян, не

перебил их и даже не переселил в отдаленные места, а, наоборот, определил служить в

большом городе, важном приграничном форпосте (если славяне действительно были

врагами 'Аббасидов, то ал-Мансуру и Мухаммаду ал-Махди с неизбежностью пришлось

бы считаться с возможностью того, что они поднимут новое восстание и сдадут

Мопсуэстию византийцам)? Отсутствие в рассказе ал-Балазури каких-либо следов

насильственности переселения наводит на мысль, что в данном случае обошлось без

вооруженного противостояния, иными словами, что имел место простой перевод

гарнизона из одного города в другой.

40 Впоследствии в Тарсус перевели еще две тысячи человек из Моп-суэстии и тысячу

антиохийцев [149, с. 169].

41 Когда в 155 г.х. (13 декабря 771 - 2 декабря 772 г.) ал-Мансур построил для себя город

ар-Рафику близ Багдада, он установил в ней гарнизон из хорасанцев [149, с. 179].

i2 Показания Никифора полностью принимал на веру Г.Острогорский, заметивший, что

цифра 208 тысяч не округлена и, следовательно, вряд ли взята произвольно; скорее, она

происходит из официальных записей [571, с. 198, прим. 1; 378, с. 57]. По мнению

Острогорского, Никифор говорит обо всех переселенцах, а не только о взрослых

мужчинах, способных носить оружие. Мнение Острогорского поддерживали Я.Фер-луга и

Х.Диттен [397, с. 52; 449, с. 86, 382 соотв.]. Рассуждая в том же ключе, М.Гребнер замечал, что у нас нет достаточно убедительных оснований ставить под сомнение данную

Никифором цифру: речь идет не о пленных (которых вряд ли могло быть столько), а о

людях, переселявшихся добровольно, причем после значительных политических

потрясений в Болгарии [468, с. 43 и прим. 24 там же], то есть, фактически, о волне

беженцев. Противоположное мнение высказал П.Харанис, заметивший, что при

транспортных средствах того времени переправа такого множества людей была бы

невозможна [428, с. 76- 77] (греческий ученый основывается на показании Никифора

относительно того, что славяне бежали <���через Понт Эвксинский>, то есть по морю, - для

таких плаваний их лодки-однодеревки были мало приспособлены). Отрицая

достоверность данной Никифором цифры, Харанис в то же время признавал, что

численность славян была сравнительно большой, возможно, несколько десятков тысяч

человек [428, с. 77-78]. На возражение Хараниса Диттен отвечает тем, что славяне

пересекали Босфор не на своих лодках, а на предоставленных Константином судах [449, с.

86]. Заметим, что Харанис вскоре изменил свое мнение, согласившись с тем, что данная

Никифором цифра заслуживает доверия [432, с. 12, прим. 8]. Тем не менее некоторые

ученые считают оценку Никифора преувеличенной - как и многие другие большие цифры, встречающиеся в трудах средневековых авторов [617, с. 50; 23, т. 2, с. 244, прим. 98].

43 Идею Малингудиса развил впоследствии Х.Диттен, показавший, что речь идет об

имени Мирко, уменьшительном от Мирослав [448, с. 102]. В.Бешевлиев полагал, что

Мюрицикий - имя не славянское, а протоболгарское, но не приводил ни доказательств, ни

аналогий [415, с. 229].

44 Альтернативное мнение относительно происхождения Фомы дает другой византийский

историк первой половины X в. Иосиф Генесий, согласно которому Фома был армянином

из семьи, жившей у озера

Газуру [185, т. 109, с. 998]. Но Генесий противоречит сам себе, ибо затем пишет, что Фома

был скифом [185, т. 109, с. 1027], то есть, очевидно, славянином. В современной

историографии это противоречие решается следующим образом: Фома был выходцем из

славянской семьи, жившей у озера Газуру в византийской Армении (см. ниже).

45 Относительно происхождения Фомы см., прежде всего, работу П.Лемерля <���Фома

Славянин> [519]. Изучая данные различных источников, Лемерль приходит к выводу, что

наиболее правильна версия <���Продолжателя Феофана>.

46 По незнанию древнегреческого языка не могу произвести текстуальный анализ этого

фрагмента, однако у П.Лемерля он выглядит так:

Столь малая активность франков по отношению к славянам объясняется тем, что

Каролинги в это время были заняты другими делами. В числе их главных противников

были Баварское герцогство, Ланго-бардское королевство, Аварский каганат и саксы. Но к

началу IX в. первые три из этих противников уже перестали существовать, а с

сопротивлением саксов было навсегда покончено в 804 г., когда они были переселены за

Рейн. Франки вышли на границы славянских земель, германский и славянский миры

оказались лицом к лицу. Военные столкновения не заставили долго ждать себя: уже в 805

г. Карл, сын Карла Великого, нападает на чехов и ведет против них опустошительную

войну; при этом погибает князь чехов Лех [45, с. 120]. В следующем году тот же Карл

выступает в поход на другое славянское племя, сорбов, и разбивает их [45, с. 121]. Чехи и

сорбы фигурируют в изданной в 807 г. хартии <���Статьи о различных делах> () как

основные противники франков [162, т. 1, с. 136, № 49], однако захватнические

устремления Каролингов направлены и против других народов: в 808 г. Карл отправляется

с войском против смолян, глин ян и лютичей [45, с. 125]. Впоследствии в боевые действия

втягиваются все новые славянские народы. В 817 г. против франков восстают их бывшие