Дмитрий Мишин - Сакалиба

этих понятий заключается в том, что если слово гилман употреблялось главным образом в

Египте и Маш-рике, то понятие фата преобладало в Магрибе и Андалусии.

1 Валам йабка ма'а-ху илла арба'ат гилман ла-ху ахаду-хум фахя ва ас-саласа саклаб. В

данном фрагменте, известном нам в цитате у Ибн Бассама, Ибн Хаййан повествует о

свержении Хишама ал-Му'тадда (1027-1031) - последнего омейядского халифа

мусульманской Испании. Под <���ним> в отрывке подразумевается ал-Му'тадд.

8 Определить, о каком острове идет речь, практически невозможно, ибо сам аз-Зухри имел

о нем лишь очень приблизительное понятие. В данном фрагменте С.какин (по другому

написанию - С.канин) - один из островов Индийского моря (Бахр ас-Синд), но несколько

ранее автор помещает его на самый край света, за сказочным островом Бак Вак [133, с.

295]. Между тем прототипом мифического С.какипа был, скорее всего, какой-нибудь из

островов Красного моря или, может быть, Сокотра, где арабские пираты устроили себе

опорный пункт.

' Т.Левицкий ссылается здесь на рукопись № 271, хранящуюся в Лейдене и недоступную

мне.

10 О значении слова фитйан (ед. фата) см. прим. 6.

" Перевод <���слуги> условен, ибо в арабском тексте стоит хадам, а это слово, как показал Д.

Аялон, в средние века часто обозначало евнухов [412; 413].

13 Обычное значение термина васиф - слуга, но в источниках по истории мусульманской

Испании он обозначает и евнуха. У Ибн Хаййана, например, мы читаем: <...что со мной?

Вижу я тебя без скопца-васифа, стоящего с тобой рядом и охраняющего тебя...>[ 117, с.

40]. Хотя временами вусафа путают с сакалиба, по-видимому, как евнухов (см. напр.: 117, с. 4, 132; 251, ч. 1, с. 101), во время дворцовых церемоний они стояли особой шеренгой, отдельно от сакалиба, хотя и рядом с ними [276, с. 51, 119, 184, 198, 230; 41, т. 1, с. 251].

13 Прилагательное, входившее в состав арабского имени и указывавшее на связь

(например, происхождение) человека с тем или иным местом или народом, например ал-

Андалуси (андалусец), ас-Сикилли (сицилиец), ат-Турки (тюрок) и т.д.

14 Родным языком отца Насра, как мы узнаем из источников, был испанский [112, с. 111-112]. Можно возразить, что у Ибн ал-Фаради (ум. в 1013 г.) упоминается некий Наср ас-

Саклаби, носивший, как и евнух 'Абд ар-Рахмана II (822-852), куийу (прозвище) Абу-л-

Фатх [272, т. 2, с. 157; № 1493]. Но следует ли обязательно идентифицировать этих двух

слуг? В некоторых случаях идентификация слуг, упоминаемых у Ибн ал-Фаради, со

слугами, о которых говорится в других источниках, невозможна. Так, в одном месте Ибн

ал-Фаради упоминает о некоем Афлахе, клиенте кордовского халифа 'Абд ар-Рахмана III

[272, т. 1, с. 83, М° 262]. В то же время Афлахом назывался известный вольноотпущенник

'Абд ар-Рахмана III, который служил в войске и часто принимал участие в походах. Но

данные источников позволяют нам заключить, что речь идет не более чем о совпадении.

Афлах, упомянутый у Ибн ал-Фаради, в 337 г.х. (11 июля 948 - 30 июня 949 г.) уехал на

Восток, тогда как вольноотпущенник-полководец умер в 321 г.х. (1 января - 22 декабря 933

г.) [120, с. 330]. Ибн ал-Фаради и Ибн Хайй-ан говорят, следовательно, о разных людях.

При этом, зная интересы авторов, можно сказать, что Ибн ал-Фаради пишет об

андалусских факихах, историки - о людях, принимавших участие в политической жизни. О

Насре Ибн ал-Фаради сообщает лишь то, что он рассказывал хадисы со слов некоего 'Абд

ар-Рахмана Ибн Асада ал-Казаруни ал-Макки, не сообщая при этом никаких дат. Наср, служивший 'Абд ар-Рахману И, занимался отнюдь не рассказом хадисов, а службой во

дворце, причем принимал весьма активное участие в политической жизни. Известен он

прежде всего как влиятельный придворный евнух, участвовавший в отражении нападения

норманнов в 844 г. и погибший впоследствии в результате неудачной попытки отравить

своего повелителя. Если мы будем придерживаться идентификации этих двух людей, как

тогда объяснить, что Ибн ал-Фаради ни словом не упоминает о таких известнейших

фактах из его жизни? Видимо, речь идет все-таки о разных людях - придворном евнухе

Насре с неизвестной нисбой и Насре ас-Саклаби, рассказывавшем хадисы. Но как тогда

объяснить, что оба слуги носили кунйу Абу-л-Фатх? Если мы просмотрим наиболее

важные испано-мусульманские сборники биографий ученых, то обнаружим в них двадцать

три человека по имени Наср [272, т. 2, с. 157, J* 1491-1493; 322, с. 234, № 835-838; 252, с.

636-637, № 1395-1400; 78, с. 461-462, № 1390-1393; 240, т. 2, с. 211-213, № 579-590; 29, с.

199-200, № 180,181]; двенадцать из них носили кунйу Абу-л-Фатх. Следующая по частоте

употребления кунйа - Абу 'Амру - обнаруживается всего три раза. Такие подсчеты

показывают, что сочетание имени Наср и кунйи Абу-л-Фатх встречалось в мусульманской

Испании намного чаще, чем какое-либо иное. Возможность того, что два слуги по имени

Наср носили одну и ту же кунйу, следовательно, весьма высока, и вероятность совпадения

не дает возможности с уверенностью отожествить евнуха 'Абд ар-Рахмана II с евнухом-

хади-соведом. Между прочим, у Ибн ал-Фаради упоминаются еще три человека по имени

Бадр, из которых двое именуются ас-Саклаби; все они носят кунйу Абу-л-Гусн, но

остаются при этом разными людьми [272, т. 1,с. 96, №294-296].

" О фаррашун см.: 288, т. 3, с. 341.

16 Кутама - моя поправка от Клана, что мы видим в тексте рукописи. Автор, очевидно, имел в виду не арабское племя кинана, а берберское племя кутама, воины которого

составляли основу фатимид-ского войска. При этом они составляли в войске особый

корпус (та'и-фа), и автор отделяет их здесь от остальных берберов.

17 Подробный анализ этих сведений дан в главе 4 части III.

18 Относительно дат правления Мубашшира см.: 587, с. 114; 616, с. 90. '* Наши источники

здесь - Ибн ал-Кардабус (XII в.) [110, с. 122-

123] и Ибн Халдун (1332-1406) [277, т. 4, с. 165]. Рассказ Ибн ал-Кар-дабуса более детален

и, по-видимому, более правдоподобен, ибо лишь в нем упоминается предшественник

Мубашшира Ибн ал-Аглаб ал-Муртада, правивший на Балеарских островах в 1050-1093 гг.

сначала как наместник эмира Дении, а затем, после свержения последнего в 1076 г., - как

независимый властелин. Согласно Ибн ал-Кардабусу, юный Мубашшир по счастливой

случайности встретил в Барселоне посланника ал-Муртады, который поразился его

смышлености; евнуха выкупили и привезли на Мальорку, где он вскоре достиг высот при

дворе правителя. Если строго следовать рассказу Ибн ал-Кардабуса, то выкупить

Мубашшира могли лишь после 1076 г., ибо посольство в Барселону ал-Муртада мог

направить только как независимый правитель. Если следовать Ибн Халдуну, то Мубашшир

был выкуплен раньше и назначен правителем островов еще в 1050 г., после смерти

предыдущего наместника Сулаймана Ибн Мушкийана [ср.: 284, т. 5. с. 256]. Такая версия, игнорирующая правление ал-Муртады, маловероятна еще и потому, что, согласно ей,