Сергей Нилус - Собрание сочинений - Том 3

Водочка в былые времена, еще очень недавние, пожалуй, даже еще не канувшие в вечность, заменялась, если еще и теперь не заменяется, так называемою «кормежкой» или полного состава избирателей, или наиболее влиятельных партийных вожаков, чествуемых зваными обедами, устраиваемыми с избирательными целями кандидатами на избрание. Кулаки-мироеды, пиджак, ame damnee 83первых, орудуют с тою же силой у избирательных ящиков, даже с силой большею, так как они сами себе господа, и нет над ними Земского Начальника. Богатые, знатные и влиятельные ведут за собой, куда хотят, своих клиентов, которым благодаря своему экономическому рабству только и нужно, что хорошо оплачиваемая общественная должность, могущая кстати удовлетворить и низменному честолюбию. Конечно, при таком положении избирательного дела все основано на умении лавировать среди всевозможных партийных течений, жертвуя для того, естественно, и совестью, и честью. Образовавшаяся с течением времени привычка к такого рода жертвам формирует из человека настоящего волка избирательного моря, окончательно не стесняющегося в выборе средств для достижения успеха своим чисто эгоистичным стремлениям. До общественных ли тут интересов, хотя они, обыкновенно, для видимости и выставляются на первый план?

Но в этом воплощении выборного начала заключаются совсем особые черты, до которых еще не доросла деревня, несмотря на усиливающуюся год от году ее испорченность. Черты эти с укреплением за давностью в земском и городском самоуправлении сознания безнаказанности начинают выясняться перед наблюдателем все резче и резче и заставляют задумываться о том, что же ждет Россию, если эта безнаказанность все будет продолжаться и не будет, наконец, пресечена возможность дальнейшего развития этой язвы. Язва эта заключена в стремлении, уже ясно выразившемся, главарей земского и городского самоуправления и в них воплощенного начала выборного самоуправления к обособлению, к выделению городов и земств в самостоятельные республики и к отпадению их от коренного государства.

Прежде чем перейти к фактам, к рассмотрению улик прямых и косвенных, изобличающих наше самоуправление в сепаратизме, я считаю необходимым сделать небольшое отступление.

Основание необычайного роста могущества России — дух народный, поддержанный и укрепленный тремя принципами: Вера, Царь и Отечество, Это триединое земное составляет весь смысл жизни русского народа, это его Святая Святых — цель его земных стремлений. Посягательство на целость одного из принципов с неудержимою силой влечет за собой нарушение Божественной гармонии и стройности, поистине неземной, целого. Это — аксиома, поддерживаемая всеми известными человечеству законами.

Религия, чтобы остаться в сердце ее исповедующих на своей первоначальной Божественной высоте, должна в глазах их и умах быть запечатлена чистыми руками Отцов Церкви и Ее служителями, от Них преемственно получающими благодать истинного учения, не затмеваемого ни лжеучениями сынов мира, ни модными фразистыми веяниями. Всякое покушение на преподание начал Св. Веры иными устами, кроме уст посвященных, является посягательством на ее чистоту с его роковым последствием — утратой Веры и религиозного чувства в народе. Эта ничем невознаградимая утрата Веры — нравственная смерть для всякого человека, а для русского в особенности, ибо его Вера во все времена буквально горами двигала и из темного народа создала великую нацию, перед которой невольно преклонили голову все князья мира.

Власть царская, основанная на началах Св. Церкви, и, следовательно, происхождения по существу своему Божественного, в целях сохранения своей неприкосновенной чистоты и целости не подлежит никакому ограничению кроме закона религии и с нею тесно и неразрывно связанных законов высшей нравственности. Как власть, создающая закон человеческий, хотя она тем самым и является первою и примерною его исполнительницей, но тем не менее в творчестве своем, целью которого должно быть безкорыстное в человеческом смысле созидание народного блага, не может быть ограниченною даже и этим законом. Если в семье ослабевает или раздробляется власть отца, гибнет семья. Что же может ожидать такую несравненно более сложную организацию, как государство, при раздроблении государственной власти на самоуправляющиеся части?! Как в единой семье двух семейных авторитетов, взаимно друг друга уничтожающих, быть не может, так точно при единой и нераздельной Самодержавной власти не может существовать другая, хотя бы и местная только власть, создаваемая выборным самоуправлением. Даже пчелиной семье дано твердое и ясное понимание этого государственного начала. Почему оно не дано человечеству?

Одно из двух: или Самодержавный Царь, упование всего русского, сохранившегося еще в русском народе, или Всероссийская республика с Сенатом из всесословников, Предводителей Дворянства, Председателей всевозможных Управ, городских лорд-мэров и с Палатой Депутатов из Волостных Старшин и Сельских Старост. До этого ужаса едва ли, благодарение Богу, доживут и наши праправнуки, но что к этому направлены затаенные цели нашего самоуправления, наших «передовых» деятелей с их проповедью всевозможных эволюций, не может, мне кажется, вызывать ни малейшего сомнения. Признаки подпольной работы отделения выборной власти от исконной государственной, тщательно скрываемые от непосвященных взоров, немногочисленны, правда, но и в своей немногочисленности необыкновенно ярки. В самом консервативном элементе русского самоуправления — в дворянстве, даже и в нем за последнее время слышна стала работа в указанном направлении. Montesquieu [Монтескье] 84еще отметил роль дворянского сословия в жизни монархии, говоря: «point de monarque — point de noblesse, point de noblesse — point de monarque» 85. Направление некоторых современных Губернских Предводителей Дворянства, поддерживаемое самими дворянскими собраниями, облекающими их своим доверием, клонится к слиянию сословий, к поглощению дворянства всесословным Земством. Эти предводители, ничуть не стесняясь возложенным на них званием, утвержденным за ними Высочайшею Властью, открыто и докторально объясняют предводимому ими дворянству об естественной будто бы эволюции им переживаемой. И дворянское самоуправление им благоговейно и с благодарностью внимает. Зараза эпидемической самоуправленской вольницы поразила и часть сердец, бившихся еще недавно в унисон за своего Государя и чутко прозревавших все, что могло клониться к Его Государеву ущербу.

Если зараза тайного и далеко еще не всеми сознаваемого противодействия власти коснулась русского дворянского сословия, призванного от века быть стражами Престола, то в городском и земском самоуправлении это скрытое противодействие проявляется еще резче. Слыхали ли вы, какой гвалт в этих самоуправлениях поднимается, когда вопиющие, в них возникающие неурядицы требуют вмешательства Правительственной власти? В таких случаях деятели самоуправления, обыкновенно разбитые на враждующие между собой партии, с необыкновенным и трогательным единодушием сплачиваются и выступают на борьбу с этим вмешательством, которое они на своем политическом жаргоне именуют правительственным произволом. Горе назначенному Правительством Городскому Голове или Председателю Земской Управы — его, подобно овце, попавшей в волчью стаю, немедленно же постараются «подвести», а затем и растерзают только из «принципа», хотя бы личные качества правительственного ставленника и были вполне безупречны.