Сергей Нилус - Собрание сочинений - Том 1

Но возвратимся к Паше. Разбойники сильно избили ее, так что она лежала вся в крови. Целый год она была между жизнью и смертью, но потом оправилась, хотя последствия побоев не прошли совершенно. Боли проломленной головы и опухоль под ложечкой мучают ее постоянно, хотя она, по-видимому, не обращает на это никакого внимания и только изредка говорит себе же: «Ах, маменька, как у меня тут болит! Что ни делай, маменька, а под ложечкой не пройдет!»

Несмотря на тяжесть одинокой жизни и сопряженные с нею опасности, Паша долгое время не хотела оставить своего лесного уединения. Очевидно, пустынная жизнь как нельзя более отвечала ее духовным потребностям, ее любви к Богу, ее стремлению к самоусовершенствованию. Да, пустыня — великая школа для подвижника!

В пустыне все располагает отшельника или отшельницу к Богомыслию. Ясный день, который в міре так часто манит людей на гулянье и развлечения, отшельнику говорит о любви Отца Небесного, Который солнце Свое посылает светить и злым и благим. Леса, воды, птицы, звери — все это располагает отшельника к служению Богу. Он смотрит на деревья и думает: «Эти деревья растут все выше и выше от земли; мне ли, созданному Господом для неба, пресмыкаться сердцем по земле?» Смотрит на ручей и думает: «О, если бы и моя жизнь текла так мирно, так светло, как течет этот ручеек! О, если бы камни преткновения и соблазна не возмущали души моей, как не возмущают ручейка камни, лежащие на дне его!» Смотрит на птиц небесных, слышит, как они с раннего утра до позднего вечера поют песнь своему Создателю, и думает: «Я ли, ради которого Слово Божие стало плотью, я ли перестану возносить слово хвалы и благодарения своему Творцу, Промыслителю и Искупителю». Так, пустыня и лес — лучшее место для молитвы и Богомыслия, и вот поэтому-то долгое время не расставалась с ними Паша.

В Дивеевский монастырь она пришла осенью 1884 года, и здесь-то обнаружился воочию всех присущий ей дар прозорливости, хотя и прикрытый иносказательным образом. Подойдя к воротам монастыря, Паша со всего размаха ударила по столбу и проговорила: «Вот как сокрушу этот столб, так и начнут умирать, успевай только могилы копать». И что же? все увидели, что слова ее были вещими.

Вскоре умерла инокиня Пелагия Ивановна, несшая, как и Паша, тяжелый подвиг юродства Христа ради и имевшая огромное нравственное влияние как на инокинь Дивеевских, так и на мирян. За ней умер монастырский священник, а потом одна за другой несколько монахинь, так что сорокоусты не прекращались в течение целого года, а выпадали и такие дни, что хоронили и по две монахини за раз.

В настоящее время Паша поселилась в отдельном домике, расположенном близ монастырских ворот. В ее келлии стоит большая деревянная кровать с огромными подушками, но подвижница пользуется ею не для себя. Здесь покоятся ее куклы. Куклы свои блаженная любит, как малое дитя. Она с нежностью ухаживает за ними, кормит, моет, обшивает и наряжает их. Есть кукла, у которой от частого мытья отлетела вся голова. Прикрывая свои мысли иносказательными образами, Паша всякий раз, когда приходит время кому-нибудь умереть в монастыре, вынимает свою любимую куклу и начинает снаряжать ее как покойницу.

Келейная жизнь Паши представляет непрерывный молитвенный подвиг. Всю ночь напролет она стоит на молитве и только под утро дает покой своему изможденному телу, но чуть забрезжит свет, как она уже встала и начала свою молитву. Молясь сама, она того же требует настойчиво и от окружающих ее. Боже избави, если кто из сестер проспит полунощный час! Паша нашумит, накричит, а иногда и поучит провинившуюся своей палочкой. Паша знает наизусть несколько молитв, но предпочитает молиться своими словами. Каждое свое дело она начинает не прежде, как испросивши Божие благословение. В важных случаях своей жизни она подходит к киоту с иконами и спрашивает: «Маменька, Царица Небесная! Можно ли сделать то-то, сходить туда-то?» И потом, сама дав утвердительный или отрицательный ответ, сообразно с этим начинает действовать. К иконам у нее особенная любовь: она засвечивает перед ними лампады, украшает их цветами, кладет пред ними любимые вещи свои, целует их...

Усердная молитвенница, она особенно любит молитву умную. Ее она соединяет со всеми трудами своими, особенно со жнитвом травы, так что пожать травы за кого-нибудь на ее иносказательном языке значит пойти помолиться за кого-нибудь. Жнитво ее часто имеет символическое значение. Замечено Дивеевскими сестрами, что если Паша сожнет и подаст посетителю лопух или какую-нибудь сорную траву, это предвещает близкое несчастье для гостя.

С посетителями, приходящими за духовным советом и просьбою помолиться, Паша обращается не одинаково: иных ласково примет, усадит, угостит чаем, поклонится даже в ноги, на других накричит, выпроводив из своей келлии, пригрозит даже палкой. Ее духовный взор светел и отлично видит и различает истинное благочестие от напускного, фарисейского...

Пришел раз в Дивеев один странник, с виду очень смиренный, и просил Пашу принять его для духовной беседы. Юродивая долго отмалчивалась, а потом, когда странник настойчиво стал просить ее через одну из сестер, живших с нею, она стремительно выбежала на крыльцо, где поджидал ее странник, и со словами «Ханжа, злодей, душегубец» прогнала посетителя от своей келлии.

На сестер Дивеевских Паша оказывает глубокое нравственное влияние как своим непрерывным молитвенным подвигом, так и своими советами, строго соображенными с духовными потребностями той или другой инокини. Прекрасно сознавая, какое глубокое воспитательное значение для иноков имеет физический труд и как разрушительно действует на их внутренний мір праздность, Паша требует, особенно от молодых сестер, непрерывной работы. Горе тому, кого увидит она за праздною беседою. Не переносит Паша и нечистоплотности. «Это что такое, лентяйки, живо возьмите тряпку да сотрите пыль!» — кричит она монашенкам.

Привычка жить с природой, в лесу заставляет блаженную Пашу не только летом, но и раннею весною и позднею осенью уходить из обители в поле, в рощи и там проводить по нескольку дней в посте, молитве и телесных трудах. Как попечительная мать не забывает она и тех Дивеевских сестер, которые по долгу послушания живут вне монастырской ограды, «в міру». Познавая по дару прозорливости духовные потребности этих «мирских черничек», она часто навещает их и руководит на пути спасения. Сестры глубоко почитают ее духовную опытность, с радостью принимают ее и упрашивают погостить подольше. К особенностям ее пути относится стремление постоянно переходить с места на место. Еще прежде, когда настоятельница Дивеева, глубоко почитая Пашу, предлагала ей поселиться в обители, подвижница всегда отказывалась: «Нет, никак нельзя мне, уж путь такой, я должна всегда переходить с места на место!» Вот и под старость Паша не сидит на одном месте, но путешествует из одной келлии в другую, из обители в монастырские хутора, «на дальние послушания», в Саров, на прежние свои излюбленные места!