Альманах «Прометей» - Прометей, том 10

Увидел ли он её? Да, но несколько позднее. Воронцовы провели в Петербурге и весь декабрь, и январь 1828 года [158] См. в той же автобиографии М. С. Воронцова, стр. 81. .

Записная книжка, которой служил «Almanach des Dames» 1824 года, заброшенная Пушкиным тогда же, понадобилась ему вновь в 1827 году. Зачем бы надо было вдруг вернуться к ней?.. На декабрьском листке к напечатанному названию месяца — Décembre — Пушкин приписал: 1827. И записал шесть дат и при них аббревиатуры — на французском языке:

12. pr. bil.

13 Jouk.

14 Semenov —

15. Corb.

16 Mag. Ang.

18 2 lett.

Приведу комментарий к этим записям, сделанный в своё время Д. П. Якубовичем:

«Записная книжка, служившая Пушкину для нескольких одесских записей, в глуши Михайловского, среди жизни, лишённой событий, сразу же оказалась отложенной в сторону, ненужной

Пушкин воспользовался ею вновь только через три года. В декабре 1827 года он вписал на декабрьский листок 1824 года более поздним, уверенным и чёрным карандашом новый заголовок: „1827“.

Пушкин возвратился в Петербург и был в хлопотах по делу об „Андрее Шенье“. Начало декабря 1827 года — также период почти полного отсутствия биографических фактов. Достаточно указать, что ни одна биографическая канва жизни Пушкина вовсе не знает ни одного из отмеченных Пушкиным чисел. К сожалению, именно поэтому и публикуемые карандашные записи, охватывающие подряд пять дней декабря (12—16), почти не поддаются комментарию. Их возможно условно расшифровать как запись о повседневных делах:

12. pr. bil..

13 Jouk..

14 Semenov —

Слово „Semenov“ (вряд ли здесь обозначена фамилия артисток) может относиться к цензору В. Н. Семёнову.

15. Corb. .

Как гипотезу, объясняющую это неясное для меня слово (если только это не просто: corbeille — подношенье), предлагаю чтение „Corbeau“. В 1826 году вышло в свет собрание „Chants populaires“, в котором появилась баллада „Les Deux corbeuax“, переведённая Пушкиным. Не в это ли время уже заинтересовался ею Пушкин? Напомню, что в позднейшем письме он назвал свой перевод просто „Вороном“ [159] Здесь примечание Д. П. Якубовича. Ср. также сб. «Рукою Пушкина», стр. 321. . Точная датировка начала работы Пушкина над „Двумя воронами“ остаётся невыясненной, и стихотворение датируется 1828 годом по положению в тетради № 2371 (л. 99 об.).

16 Mag. Ang..

Скорее всего здесь имеется в виду посещение магазина Никольс и Плинке, в котором Пушкин и позже делал различные хозяйственные покупки и отдавал в починку вещи домашнего обихода [160] Здесь примечание Д. П. Якубовича: «Литературный архив», т. I, 1938, стр. 53—57. .

18 2 lett. [161] Здесь примечание Д. П. Якубовича: «Можно расшифровать и так: 2 lett (второе письмо)». Ср. запись 12 декабря. .

Последняя запись вся сделана чернилами, несколько расплывшимися и ввиду этого несколько деформировавшими почерк (Б. Л. Модзалевский читал: „2 lott.“).

Никаких писем Пушкина и к Пушкину за 12 и 18 декабря 1827 года до нас не дошло» [162] Д. П. Якубович, Неизвестные автобиографические записи Пушкина. «Пушкин. Временник Пушкинской комиссии». Т. 6. М.—Л., 1941, стр. 34—35. .

М. А. Цявловский, знавший, что в декабре 1827 года Воронцова была в Петербурге, понял, что эти записи, так же как и записи в той же книжечке в 1824 году, связаны с нею. (Как мы видели, найденный впоследствии документ — письмо Вяземской к мужу из Одессы, написанное 1 августа 1824 года, — подтвердил эту гипотезу; он указал на то, что записью «31 départ» Пушкин отметил отъезд 31 июля Воронцовой (сам же он уехал 1 августа).

Мстислав Александрович и разъяснил эти тексты соответственно этим соображениям:

12 — pr. bill. — первая записка.

Речь идёт о Воронцовой.

Пушкин делал пометы о датах получения важных для него писем от женщин. О своих письмах к женщинам он не записывал. Тут могло быть иначе. Может быть, именно его первая записка в Петербурге должна была быть особенно важной — она положила начало новому периоду отношений.

13 — Jouk —

по-видимому, какая-то встреча с Воронцовой, связанная с Жуковским.

14 — Semenov —

может быть, Семёновская улица? Во всяком случае, судя по условной чёрточке вслед за словом «Semenov», речь идёт об интимном свидании.

15 — Corb. — corbeille —

подношение или корзина цветов.

16 — Mag. Ang. —

тут, конечно, речь не о починке вещей. В Magasin Anglais был и ресторан, и кафе, и отдельные кабинеты, и выход на другую улицу.

18 — 2 lett —

второе письмо или два письма.

Как видим, все эти сугубо личные пометы дают лишь какой-то намёк на тайные свидания Пушкина с Воронцовой в декабре 1827 года.

Были ли явные встречи в обществе? В письмах Елизаветы Ксаверьевны этого времени из Петербурга А. М. Горчакову в Италию (они подружились во время заграничного путешествия Воронцовых 1827 года) нет ни слова о лицейском его приятеле [163] ЦГАОР, фонд 828 (кн. А. М. Горчакова). .

Не забывает Воронцовой Пушкин и дальше. И среди записей имени и инициалов девушки, о браке с которой поэт мечтает осенью 1828 года («Olenine», «Annette Pouchkine», «Annette», «AP»), мы встречаем и «заветный вензель» — «EW» [164] Тетрадь Пушкина № 2371 (ныне — ПД, № 838, л. 48. В книге «Рукою Пушкина», стр. 317, где дана транскрипция этих интимных записей поэта, инициалы Воронцовой по ошибке пропущены. .

Памятью о Воронцовой навеяны рисунки её головы в 1829 году и записи её имени в так называемом «Дон-Жуанском списке» Пушкина. По требованию своих приятельниц, сестёр Ушаковых, Пушкин вписал однажды в альбом младшей два списка женщин, которых он любил и которыми он увлекался [165] См. «Рукою Пушкина», стр. 629—637. . В первом списке оказалось имя: Элиза [166] Там же, стр. 629. . Оно помещено между именами Амалия и Евпраксея. Имеются в виду Ризнич и Вульф. Хронология соответствует действительной.

Среди множества портретов, которые рисует Пушкин Ушаковым, нельзя не узнать и портретов Воронцовой. Рисует он её и в альбоме, и на отдельном большом листе. По значительности и прелести последнего портрета это одно из лучших произведений графики поэта.

В том же 1829 году Пушкин сватался к Наталье Николаевне Гончаровой. Он получил полуотказ (ей не было семнадцати лет) и тогда же уехал на Кавказ. Он хотел повидаться со своим любимым другом Николаем Раевским, с братом своим и сосланными декабристами.

Приехав на Северный Кавказ, он раскрыл одну из взятых с собою тетрадей и стал рисовать… Под его рукой возникает женская головка. Большие глаза с поволокой, вздёрнутый носик. Это не Гончарова, а Мария Николаевна Волконская. Воспоминание девятилетней давности о пребывании на Минеральных Водах с семьёй генерала Раевского. Но воспоминание связано с последним впечатлением от неё — перед её отъездом в Сибирь, на каторгу. Серьёзное, скорбное лицо.

И рядом портретик другой женщины незабываемой, столь же глубоко любимой… Воронцова.