Нелли Лещенко - Япония в эпоху Токугава

До 1854 г. все порты находились под контролем бакуфу , и власти строго следили за порядком в них. Там были карантинные корабли, где содержались больные, если таковые были обнаружены на судах, прибывших в Японию. Однако в связи с «открытием» страны эпидемиологическая обстановка в Японии изменилась к худшему. В 1858 г. в Нагасаки началась эпидемия холеры, которая быстро распространилась по стране. Не сохранилось точных данных о числе ее жертв, но статистические выкладки, сделанные уже в эпоху Мэйдзи, показали, что в 1861 г. родилось на 12 % меньше людей, чем годом ранее. А для центральной части Японии эти цифры были еще выше: в 1861 г. было на 80 % меньше новорожденных, чем в 1860 г. Возможно, столь кризисная демографическая ситуация была обусловлена или низким коэффициентом рождаемости, или высоким коэффициентом смертности младенцев [209] Japan in Transition: from Tokugawa to Meiji. Princeton, 1986. P. 296–297. .

Стихийные бедствия были одной из главных причин сокращения сельского населения. Голод приводил и к тому, что крестьяне покидали родные места и искали спасения в более благополучных районах. Свою роль сыграл и процесс урбанизации, когда «невостребованное» население мигрировало из деревни в город. Дэкасэги (отходничество) в местных документах фиксировалось как временный уход, поскольку по закону крестьяне должны были возвращаться домой, но многие этого не делали. Поэтому происходило сокращение сельского и рост городского населения.

Хаями Акира, анализируя храмовые документы деревни ( сюмон кайтё ) Сайдзё в Хирано, пришел к выводу, что миграция объяснялась экономическими причинами. Жители этой деревни не могли полностью существовать за счет сельского хозяйства. Люди из этой деревни уходили в основном в большие города (Киото, Нагоя, Осака), где нанимались в ученики, в услужение, работали в ткацких мастерских. Больше всего отходников было среди арендаторов: 63,1 % среди мужчин и 74 % среди женщин. Неожиданно широко занимались отходничеством мужчины из средних слоев деревни, а меньше всего оно было распространено среди женщин из ее верхних слоев [210] Хаями Акира. Эдо-но номин сэйкацу си. Токио, 1988. С. 79, 113, 115, 117, 202. .

Миграция населения в немалой степени оказывала влияние на динамику численности населения в отдельных районах страны и в благополучные годы. Причины ее были чисто экономическими — направления миграции определялись прежде всего возможностью получить работу. Многие ученые отмечают проявившуюся в XVIII в. тенденцию к постепенному снижению численности населения в больших городах и к ее росту в небольших. Происходило это за счет развития деревенской промышленности, в ходе которого довольно быстро происходило ее перемещение в районы с избыточной и дешевой рабочей силой. В экономически развитых районах население увеличивалось за счет мигрантов. Крупнейшие города, такие как Эдо, Киото, Осака, также привлекали возможностью получить работу, и рост населения в них происходил за счет пришлого люда. Например, в середине XIX в. 25–33 % простых жителей Эдо родились вне его пределов [211] Минами Кадзуо. Эдо-но сякай кодзо. Токио, 1969. С. 196. .

В результате миграции происходили большие изменения в социальной, возрастной и географической структуре населения. В городах оказывалось относительно меньше стариков и детей и больше взрослого населения. Кроме того, в городах проживало меньше женщин, и браки там были, как правило, более поздними. Например, Эдо в XVIII в. был «мужским» городом, что объяснялось его статусом. Поэтому рождаемость в городах была ниже, а смертность выше, чем в деревне. Наконец, в городах была большая скученность населения, что способствовало распространению болезней. Однако смертность в японских городах была ниже, чем в европейских. В период Токугава в городах была хорошо налажена система уборки мусора и вывоза экскрементов, а обычай мыться приводил к ограничению распространения инфекционных болезней [212] Нихон кэйдзай си. Т. 2. С. 274–275. .

С наступлением XIX столетия демографическая ситуация начала меняться в лучшую сторону. Хотя голод и эпидемии 1830-х и 1850-х гг. неблагоприятно отразились на демографической ситуации, в первой половине XIX в. можно проследить устойчивую тенденцию к росту населения в большинстве провинций страны. Постепенно стало исправляться положение в восточной и северо-восточной частях Японии, и к началу периода Мэйдзи (1868–1912) туда стал перемещаться «демографический центр тяжести».

Переписи населения в Японии продолжались до 1846 г. Потом в стране обострилась политическая ситуация, переписи прекратились и были возобновлены уже правительством Мэйдзи в 1872 г. Таким образом, образовался пропуск в 16 лет, что сильно затрудняет определение численности населения страны в самом конце эпохи Токугава.

Согласно последней переписи, проведенной бакуфу в 1846 г., население Японии составило 26 млн 910 тыс. чел. Можно предположить, что его реальная численность была больше: ведь в период Токугава не все социальные слои подлежали переписи, да и форма учета была несовершенной. Кроме того, 1846 г. был годом хи-но э ума — огненной лошади, считавшимся неблагоприятным для рождения детей, особенно девочек. Считалось, что женщины, родившиеся в такой год, были склонны к дурным поступкам, способны убить мужа, устроить пожар. На таких девушках не хотели жениться, и вполне возможно, что родители просто не регистрировали новорожденных девочек, что искажало данные переписи [213] Japan in Transition: from Tokugawa to Meiji. P. 297. .

Что касается переписи 1872 г., то по ее результатам население Японии составило 33 млн 110 тыс. чел. Спустя некоторое время кабинет министров на основе дополнительных данных исправил эту цифру и довел ее до 34 млн 800 тыс. чел. [214] Нихон кэйдзай си. Т. 2. С. 270–271. Следует учитывать, что перепись 1872 г. была проведена на основе книг посемейной записи ( косэки сэйдо ), куда записывались фамилия, имя, место и дата рождения. Кроме того, ею были охвачены и о-ва Рюкю. Поэтому разница в цифрах 1846 и 1872 гг. вовсе не означала, что в первые годы эпохи Мэйдзи население стремительно выросло. Имевшийся тогда прирост следует рассматривать как продолжение демографических процессов, начавшихся в конце эпохи Токугава.

Совокупность исторических, социально-экономических и природных факторов обусловила японский вариант естественного воспроизводства населения. В XVIII–XIX вв. в благополучные годы прирост населения составлял 13 %. В большинстве районов население увеличилось на 10–30 % [215] Там же. С. 274. . И в 1846–1872 гг., несмотря на временные спады, население продолжало расти. Ежегодный прирост составлял 0,3–0,4 % [216] Там же. С. 315. .