Нелли Лещенко - Япония в эпоху Токугава

Новые данные относительно японо-корейских торговых отношений позволяют сделать вывод, что торговля с Кореей занимала значительное место в общем объеме японской внешней торговли и играла определенную роль в экономике страны. Внешняя торговля оказывала положительное влияние на экономическое развитие западной части Японии. Разработка рудников и шелководство были ориентированы на внешнюю торговлю. Значительная часть населения Нагасаки, Цусима, Кагосима, Осака, Киото и городов, расположенных на побережье Внутреннего Японского моря, обслуживали внешнюю торговлю, и именно она давала им средства для жизни. Отходничество из деревень, расположенных вокруг Киото, было связано с производством шелковых тканей из импортного сырья. В XVIII в. 100 тыс. чел. производили разные товары на экспорт [359] Ibid. P. XVIII. В 1698 г. экспорт меди в Китай превысил 13 млн фунтов. .

Следует также учитывать, что, помимо легальной торговли, шла и контрабандная: в княжестве Сацума — с островами Рюкю, на о-ве Цусима — с Кореей, в Нагасаки — с китайцами и голландцами.

В настоящее время японские ученые активно изучают внешнеторговые связи токугавской Японии, широко привлекая корейские и китайские источники. Новые данные об объемах внешней торговли позволяют опровергнуть точку зрения об исключительной закрытости Японии в эпоху Токугава.

В свете новых открытий нуждаются в пересмотре многие оценки, бытующие в отечественном японоведении. Эту тему следует изучать, не отрывая политическую историю от экономической, поскольку внешняя торговля являлась составляющей частью внешней политики. Безусловно, Япония не была столь открыта, как Англия времен Елизаветы, но она и не была так закрыта, как Китай. Может быть, внешняя политика сёгунов Токугава наилучшим образом подходила для общения Японии с внешним миром в ту эпоху.

Ограничение связей с внешним миром следует рассматривать как часть политики, направленной на стабилизацию внутреннего положения, на упрочение сёгунской власти. Первые сёгуны из дома Токугава сознательно манипулировали официальной дипломатией в этих целях. Новая власть своей жесткой политикой по отношению к другим государствам демонстрировала свою силу потенциальным соперникам внутри страны. Для дома Токугава такая политика являлась средством еще более повысить свой статус, придать законченность процессу объединения и стабилизации. Вместе с тем был положен конец и беспорядку в сфере внешних сношений, когда отдельные даймё самостоятельно занимались внешней торговлей. Отныне дипломатические, торговые и другие важные дела должны были осуществляться под началом бакуфу .

Не следует видеть в политике изоляции страны лишь негативные стороны, хотя их, конечно, было немало. Отсутствие возможности широко и свободно торговать с другими государствами сковывало предпринимательскую активность японского купечества, но, с другой стороны, привело к тому, что, направив всю инициативу, изобретательность и смекалку на развитие внутренней торговли, они выработали особый японский стиль управления и ведения дел. Тот факт, что японское общество в эпоху Токугава развивалось за счет внутренних импульсов, также можно считать благотворным.

По мнению американского исследователя Р. Тоби, бакуфу , издавая указы об изгнании иностранцев, не воспринимало их как меры по изоляции страны (во всяком случае, оно не вкладывало в них тот смысл, который мы придаем этим указам сегодня). Термин « сакоку » («страна на цепи»), который переводят как «изоляция», тогда тоже не употребляли: он появился в начале XIX в., а в XVII в. использовался термин « кайкин » — китайское слово эпохи Мин, означавшее «заповедь, содержащая запрет чего-либо».

Нельзя утверждать, что целая нация полностью изолировала себя от остального мира; скорее, она заняла активную оборонительную позицию против назойливых иностранцев, когда возникла реальная угроза с их стороны. В первой половине XVII в. изгнание иностранцев было одной из мер, которая способствовала наступлению стабильности в стране. Это был продуманный шаг бакуфу , во многом определивший будущую стратегию японской дипломатии, которая помогла Японии преодолеть трудности, когда ей бросил вызов западный мир в середине XIX в.

В старинном районе Токио Нихомбаси есть квартал, который носит название Андзии-тё — «квартал штурмана». Он назван так в честь англичанина У. Адамса, который попал в Японию в 1600 г. и прожил там 20 лет. Его имя широко известно в современной Японии, и следы пребывания У. Адамса можно обнаружить в разных частях страны. Японцы умеют хранить память о людях, оставивших заметный след в их истории.

У. Адамс родился в городке Джиллингем графства Кент. Точная дата его рождения неизвестна, но, согласно записи в приходской книге, мальчика крестили 24 сентября 1564 г. В 12 лет Уильям уехал в г. Лаймхаус на берегу реки Темзы учиться корабельному делу, но ему больше нравилось плавать на судах, нежели их строить. Он добился своего — стал хорошим моряком, и ему уже в 1588 г. доверили первое самостоятельное плавание в должности шкипера на судне «Ричард Даффилд» с командой в 25 чел. Это было время соперничества на море между Англией и Испанией, и свой скромный вклад в разгром «Непобедимой армады» внес и У. Адамс — его корабль подвозил боеприпасы и продовольствие английским судам, участвовавшим в битве с испанцами.

20 августа 1589 г. У. Адамс обвенчался с девушкой по имени Мэри Хин, но она редко видела своего молодого мужа, поскольку он почти все время находился в море. Адамс много плавал на голландских торговых судах, а в 1598 г. принял предложение принять участие в экспедиции на Дальний Восток через Атлантический и Тихий океаны. На одном из пяти судов — «Лифде» («Милосердие») — штурман Адамс отправился в далекое путешествие, не предполагая, что он уже никогда не вернется в Англию.

Плавание проходило очень тяжело — моряков все время преследовали разнообразные несчастья. Часть команды требовала вернуться в Голландию, но после жарких споров было решено продолжить путешествие через Тихий океан к берегам Японии — трюмы были набиты тканями, а по сведениям голландцев этот товар пользовался в Японии наибольшим спросом. Дальнейшее плавание стало еще более суровым испытанием — продовольствие кончилось, люди слабели и умирали, в живых осталось 24 чел., которые находились в такой степени истощения, что с трудом передвигались по палубе.

Из пяти судов, отправившихся в плавание, уцелело лишь «Лифде», которое подошло к берегам Японии 19 апреля 1600 г. в районе городка Оита, расположенного на северо- восточном побережье о-ва Кюсю. Местные жители, завидев судно, подплыли к нему на лодках. Адамс и его товарищи были настолько слабы, что с полным безразличием созерцали, как любопытные японцы сновали по всем уголкам корабля. Местные власти, узнав о прибытии корабля, перевезли членов экипажа на берег и поселили в доме, обеспечив всем необходимым, а губернатор послал гонца к Токугава Иэясу, чтобы узнать, как следует поступить с иноземцами дальше.