Александр Шубин - Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года

Нефедов предостерегает от экстраполяции тенденции подъема 1909-1914 гг. на возможное долгосрочное «мирное будущее» России: «Судя по этим материалам, в пятилетие 1908/09-1913/14 гг. был действительно достигнут максимум потребления, но примерно такой же максимум имелся в предыдущем цикле в пятилетие 1900/01-1904/05. Таким образом, вполне вероятно, что подъем 1909-1913 года был очередным циклическим подъемом, и мы не можем уверенно экстраполировать в будущее рост 1909-1913 годов» 205 205 Нефедов С. А. О причинах русской революции. С. 40. . И в этом с ним можно согласиться.

Апологеты Столыпина весьма оптимистично смотрят на перспективы империи, если бы политика Столыпина не была прервана: «Модернизация П. А. Столыпина, которая продолжалась и после его гибели, открывала перед Россией совершенно новые перспективы, и на этом пути страна не знала бы ни ГУЛАГа, ни «Большого скачка», ни «Большого террора».. .» 206 206 Давыдов М. А. Указ. соч. С. 272. Звон колоколов, слезы на глазах...

Но позвольте, отсюда хотелось бы поподробнее... Я еще понимаю, что получи Столыпин «20 лет спокойствия» (утопия, конечно, полная, но допустим на минуту) - и в России не было бы колхозов. Их функции выполняли бы крупные фермы на прусский манер, где бывшие крестьяне трудились бы за скромную зарплату. Но ведь «20 лет спокойствия» в условиях наличия недовольной части населения нужно как-то поддерживать силой. И Столыпин вовсе не был в этом отношении вегетарианцем. Даже относительно слабый толчок снизу 1905-1907 гг. обратил самодержавие к использованию бессудных расстрелов и военно-полевых судов, каковыми политические казни не ограничились.

В 1866-1895 гг. по политическим делам было казнено 44 человека (приговорено 137). С января 1905 г. в России принялись казнить без суда по подозрению в терроризме и вооруженном сопротивлении властям. Только в декабре было казнено без суда 376 человек (это еще были «цветочки» от Витте), в первые три месяца 1906 г. - 670 человек. «Ягодки» последовали, когда при Столыпине были введены военно-полевые суды. В 1907 г. в России было казнено 1139 человек, в 1908-м - 1340, в 1909-м - 717. Затем расправы пошли на спад 207 207 т Шишов О. Ф. Смертная казнь в истории России // Смертная казнь: за и против. М, 1989. С. 64. . Конечно, по сравнению со сталинскими временами - капля, но по сравнению с XIX в. - качественный скачок. «Красное колесо» стало раскручиваться до прихода к власти большевиков.

Столыпин утверждал: «Государство может, государство обязано, когда находится в опасности, принимать самые строгие, самые исключительные законы, чтобы оградить себя от распада». Он считал, что правительство может приостанавливать «все нормы права» 208 208 Столыпин П. А. Нам нужна Великая Россия. М., 1991. С. 74. . Так Столыпин предвосхитил аргументацию сначала Ленина, а затем и Сталина - в тяжелую годину государство имеет право игнорировать право в борьбе со своими врагами.

Столыпинские реформы не прибавили ему авторитета среди широких слоев интеллигенции, вызывали недовольство значительной части крестьян. Куда же отправлять всех этих смутьянов, если они будут переходить границы дозволенного в «спокойственном» режиме? В ГУЛАГ нельзя - значит, сразу «приводить в исполнение»? Как показал опыт белого движения, приверженность властей идеям, подобным столыпинским, прекрасно сочетается с использованием ими террористических методов в условиях обострения социальной борьбы.

Как бы ни оценивать столыпинские реформы, их масштаб был недостаточен, чтобы справиться с усугублявшимися в России проблемами. Рост 1910-1914 гг., вызванный разными причинами, а не только реформами, вполне укладывается в понятие циклического подъема, который неизбежно сменяется спадом. Так что с Давыдовым можно согласиться по крайней мере в том, что «большого скачка» (в смысле роста производства) в столыпинской России не произошло бы. А значит - обострение социальных проблем продолжилось бы. Война лишь отложила, заморозила этот процесс.

Между Россией первых лет XX в. и 1920-х гг. есть множество количественных и внешних различий. Но есть и три качественных - помещичье землевладение, полуаристократический характер вертикальной мобильности, значительное влияние иностранного капитала. Первое обстоятельство препятствовало интенсификации крестьянского производства, потому что часть ресурсов крестьян уходила на арендные платежи, а прибыль, которую можно было вложить в интенсификацию, вкладывалась в покупку земли у помещиков. Это откладывало постановку вопроса об интенсификации до момента, пока все помещичьи земли не будут разделены между крестьянами и хозяйствами индустриального типа. Второе обстоятельство препятствовало продвижению более динамичных, современно мыслящих технократических кадров. Третье подчиняло хозяйство России интересам западного капитала, закрепляло ее периферийное положение.

В 1905 г. самодержавие «не поняло намека истории». Завалы на пути дальнейшей модернизации России сохранялись, реформы не обеспечивали «рассасывание» кризиса аграрного сектора, связанного с малоземельем, помещичьей системой, низкой производительностью труда на селе. Это вело к накапливанию «горючего материала» в городе. Нарастал и конфликт в элитных слоях, вызванный аристократиче-ски-бюрократическим характером правящего слоя. Система осталась самодержавной, то есть авторитарной, хотя и поделилась толикой власти с «общественностью» (то есть с интеллигенцией, технократическими слоями и политизированной частью буржуазии). Поделилась только под сильнейшим давлением. Что же удивляться, что «общественность» относилась к самодержавию критически и по мере сил интриговала против имперской бюрократии, эффективность работы которой оставляла желать лучшего.

После очевидно незавершенной революции 1905-1907 гг. новая революция была предопределена. Но ее формы и результаты могли быть совершенно различными. На повестке дня стояла «доводящая» революция, которая должна была заставить монархический режим пойти на дальнейшие уступки по вопросам, поставленным первой русской революцией. Эта альтернатива может моделироваться с учетом таких революций относительно низкой интенсивности, как «Славная революция» в Англии и революция 1830 г. во Франции. Собственно, такая повестка дня и ставилась либеральной оппозицией в феврале 1917 г. Но российская революция не остановилась на этой повестке дня, двинувшись вглубь. Это произошло по двум причинам: во-первых, процесс индустриальной модернизации уже к 1905 г. выдвинул на повестку дня «рабочий вопрос», во-вторых, мировая война обострила все внутренние российские кризисы и придала характеру революции примесь солдатской. Если применять французские модели, то речь может идти уже о революциях 1848-1849 и 1870-1871 гг. Эти параллели рассматривались социалистами уже в 1905 году 209 209 См.: Шубин А. В. Социализм: «Золотой век» теории. М., 2007. С. 573, 584. , и повестка дня не изменилась в период между революциями.