Борис Борисов - Школа жизни

В орготделе горкома партии за мной закрепили около тридцати первичных парторганизаций. В горкоме тогда было четыре отдела: организационно-инструкторский, пропаганды, агитации и массовых кампаний, культуры и школ, а также сектор по работе среди женщин.

Секретарь горкома Иван Яковлевич Максимов сказал мне:

— Будете заниматься партийными организациями промышленных предприятий. Побывайте на местах, ознакомьтесь с предприятиями, с парторганизациями… Потом зайдете ко мне.

Я с головой ушел в работу. Большую часть времени проводил на заводах и фабриках. Новые люди, новые хлопоты, новые трудности… Это было и знакомо и незнакомо, поэтому придавало уверенность и в то же время заставляло постоянно быть в напряженном поиске. Как молодому партийному работнику, мне хорошо помогал журнал «Партийное строительство». В нем находилось много полезных советов и ответов на возникавшие вопросы.

Познакомился и с другими инструкторами горкома. Присматривался, прислушивался к беседам, обменивался мнениями. Постепенно входил в курс дела. Можно было идти к секретарю горкома.

— Ознакомились? Где побывали? — спросил он.

Я рассказал.

— С чего думаете начинать?

— Думаю, надо помочь недавно избранным, еще неопытным секретарям парторганизаций.

— Правильно.

Работа в аппарате городского комитета партии существенно отличалась от предыдущей — на железнодорожном узле и в Крымсоюзе. Здесь требовалась особая оперативность, четкость, продуманность решений, постоянная работа над собой.

Я присутствовал на заседаниях бюро горкома и знал обо всех главных событиях в городе. Видел, как решались те или иные вопросы. Участвовал в совещаниях, которые проводило руководство горкома, отдел. Нередко меня, как и других инструкторов, приглашали на совещания в обком, на собрания областного партийного актива.

Мне нравилось, как Максимов проводил заседания бюро городского комитета партии. Он требовал, чтобы докладные записки и проекты решений тщательно готовились и были краткими, конкретными. Если вопрос плохо подготовлен, он предлагал снять его с обсуждения, перенести на следующее заседание. Работа бюро не затягивалась до полуночи, как это нередко бывало в других горкомах и райкомах, выступления строго регламентировались.

Иван Яковлевич Максимов был внимателен и в то же время требователен к работникам аппарата. Он часто заходил в отделы, беседовал с заведующими и инструкторами, интересовался не только нашей работой, но и учебой, семейными делами. Спрашивал, как часто бываем в первичных организациях, каково положение дел на предприятиях и в учреждениях, проверял насколько хорошо знаем секретарей парторганизаций, директоров, актив, рядовых коммунистов. Нередко нам приходилось краснеть, когда не знали элементарных вещей.

Мы, работники горкома, откровенно говоря, его побаивались, но уважали за деловитость, принципиальность, общительность. К нему всегда можно было зайти поговорить по любому вопросу.

Стиль работы Максимова мне нравился. Я во многом старался ему подражать. Однажды Иван Яковлевич вызвал меня:

— Вы уже сколько времени в горкоме?

— Второй месяц.

— Теперь, пожалуй, вам можно дать более серьезное поручение. Неблагополучно обстоят дела на консервном заводе «Трудовой Октябрь». Вы об этом должны знать. План не выполняется, много брака, большая текучесть рабочей силы… Надо хорошенько выяснить причины, проверить работу партийной организации, наметить практические меры. Подготовьте докладную записку и проект решения бюро… Ясно?

— Вполне.

На другой же день вместе с двумя коммунистами, специалистами-консервщиками, я отправился на «Трудовой Октябрь». Дней десять мы знакомились с положением дел на заводе, тщательно готовили докладную записку и проект решения бюро, советовались с заведующим отделом, с другими товарищами. Затем пошли к Ивану Яковлевичу.

Внимательно выслушав нас, он стал задавать один вопрос за другим о состоянии дел на заводе. Спрашивал, почему ничего не сказано в записке и проекте постановления о таких-то и таких-то фактах. В заключение предложил пойти еще раз на завод, глубже проверить некоторые стороны работы и, не дожидаясь решения бюро, немедленно принять меры к устранению выявленных недостатков.

— Проверки не затягивать, — сказал он, — на очередном заседании бюро будем обсуждать этот вопрос.

Трижды представляли мы Максимову докладную записку и проект решения, и каждый раз секретарь делал серьезные замечания. Когда представили в четвертый раз, Иван Яковлевич удовлетворенно сказал:

— С таким проектом уже можно выходить на бюро.

На заседание я шел с некоторой тревогой: как-то пройдет? Вопрос был подготовлен тщательно, и это предопределило деловой и короткий разговор.

Через день я уже снова был на заводе, чтобы доложить партийной организации о решении бюро горкома и помочь его выполнить. Дела на заводе стали улучшаться. Особенно после того, как обком партии помог обеспечить предприятие сырьем.

— Не обижаетесь, что столько раз заставлял вас переделывать докладную записку и проект решения? — как-то спросил Максимов.

Я промолчал.

— Это необходимо было не только для завода, но и для вас. Первое серьезное поручение… Теперь вы можете решать и более сложные вопросы.

Мне давали одно поручение за другим. Много вопросов я выдвигал самостоятельно. Время летело быстро. Я вошел во вкус партийной работы, она приносила удовлетворение.

Вскоре Иван Яковлевич Максимов был избран секретарем Керченского горкома партии. В партийной организации Симферополя об этом очень сожалели.

На партийном учете я состоял в парторганизации завода им. Куйбышева. Тогда был такой порядок: работники аппарата партийных органов состояли на учете в первичных парторганизациях предприятий и учреждений. Присутствовали там на партийных собраниях и заседаниях бюро, выступали с докладами, проводили инструктаж партгрупоргов и агитаторов, помогали секретарям парторганизаций.

Это во многом помогало и партийной организации и работнику аппарата. Все время мы держали связь с коммунистами, со всеми рабочими и инженерно-техническими работниками, лучше знали их запросы и нужды.

Прошло полтора года. Меня избрали членом бюро Симферопольского горкома партии, утвердили заведующим агитмассовым отделом. Новое назначение заставило проанализировать весь свой, хотя еще и небольшой, путь на партийной работе. Меня смущала слабая теоретическая и общеобразовательная подготовка. Надо было серьезно и обстоятельно изучать историю партии, произведения классиков марксизма-ленинизма. Я систематически слушал лекции и доклады, читал теоретические журналы, художественную и специальную литературу. Обязательным журналом кроме «Большевика» и «Партийного строительства» стал «Спутник агитатора».