Любомир Бескровный - Русская армия и флот в XVIII веке

Из этого обзора видно, что, несмотря на наличие довольно большого числа работ, посвященных отдельным вопросам развития военного дела в России, мы до сих пор не имеем обобщающей монографии, посвященной строительству вооруженных сил России и развитию военного искусства в XVIII веке. Автор и поставил перед собой задачу в известной мере восполнить этот пробел.

В начале XVIII века завершился процесс превращения постоянной армии в регулярную. Создание регулярной армии диктовалось внутриполитическими задачами, стоящими перед абсолютистской монархией, перед правительством Петра I. Главная задача состояла в том, чтобы сохранить и укрепить крепостнический порядок в стране. Не меньшее значение имела также и борьба с боярско-аристократической верхушкой. Известно, что в 80-х годах существовала угроза захвата власти боярской верхушкой, интересы которой выражала Софья, особенно после стрелецкого бунта 1682 года, когда она стала фактической правительницей русского государства. Вокруг Петра сплотились те силы, для которых утверждение реакционного боярства было равносильно смерти. Во главе этих сил стояли Нарышкины, группировавшие вокруг себя передовое дворянство и купечество. Чтобы успешно вести борьбу с реакционным боярством, Петру I нужна была такая военная сила, на которую он мог бы опереться. Создание в 1687 году «потешных полков» из молодых дворян означало оформление ядра новой армии. Эти полки занимались боевой подготовкой под руководством крупных знатоков военного дела — Лефорта и Гордона. По указанию Нарышкиных, под видом военных потех Петра I в село Преображенское стягивалось оружие и боеприпасы. Только за один год туда было доставлено более 6 тыс. стволов и большое количество пороха.

Сторонники Нарышкиных рассчитывали на поддержку двух выборных солдатских полков, которыми командовали Лефорт и Гордон. Молодой Петр сблизился с верхушкой этих полков, стоявших тогда в Москве. Впоследствии это сыграло большую роль. Когда начался конфликт с Софьей, Петр имел достаточно сил, на которые мог опереться при захвате власти. Но боярская верхушка не сдавалась без борьбы и, воспользовавшись пребыванием Петра I с великим посольством за границей, подняла восстание стрельцов. Летом 1698 года четыре стрелецких полка взбунтовались, вышли из Великих Лук, где они несли пограничную службу, и направились к Москве «для волнения и смут и прелести всего Московского государства» [38] Желябужский , Записки, 1841, стр. 54. .

Наскоро собранная поместная конница, два гвардейских и Бутырский полки под командованием Шеина встретились со стрельцами у Воскресенского монастыря. Произошло столкновение, и восставшие потерпели поражение. После этого стрелецкие полки были расформированы. В результате жестокой расправы 799 человек были казнены, а 2671 человек сосланы «на вечное житие» [39] ПСЗ, т. III, № 1634. . Кроме того, несколько стрелецких полков, находящихся в других городах, было расформировано и преобразовано в солдатские полки. Было решено «впредь их стрельцами не писать, а писать их солдатами, а тех, кто не будет оставлен на службе, распустить в посад, кто в который город похочет. И в который город кто напишется, взять росписки. И по тем росписям их отпустить с женами и детьми…» [40] ПСЗ, т. IV, № 1979.

Так был подавлен стрелецкий мятеж. «В Москве, в той самой части города, где тянулись дворцовые строения царей, дома стрелецкие занимали огромное пространство, но после последнего мятежа, казней стольких тысяч стрельцов, и дома их по царскому приказанию совершенно разрушены, разметаны и опрокинуты, чтобы и помину не было о нечестивой крамоле» [41] Корб , Дневник поездки в Московское государство, М., 1867, стр. 245. .

Столь жестокая расправа с вышедшими из повиновения стрельцами объяснялась тем, что правительство нуждалось в послушной силе, которая могла бы охранять существующий порядок.

Объясняя причины расформирования стрелецких полков, Петр I писал: «Оная пехота устроена была образом янычар турецких, которым, правда, и воздали по-янычарски» [42] «Журнал или поденная записка…», ч. 1, стр. 2. .

Для правительства было ясно, что поместная конница, разложившиеся в политическом отношении стрельцы и пришедшие в упадок солдатские полки не могли служить опорой при разрешении задач внутренней и внешней политики. Потому Петр I писал: «Имея недоверствие о протчих, того для все полки стрелецкие скасованы и распущены по городам, куды кто похотел. А вместо их почали набирать прямое регулярное войско» [43] Там же, стр. 3. .

Надо сказать, что в тот период перед Россией, кроме внутренних, стояли и внешнеполитические задачи, от решения которых зависело дальнейшее развитие страны. Главная задача состояла в том, чтобы выйти к Балтийскому морю, без чего Россия не могла развиваться. Выход же к Черному или Каспийскому морям не решал этой государственной задачи, так как ни Азовское, ни Черное, ни Каспийское моря не могли открыть России прямой выход в Европу. Только овладение Прибалтикой давало возможность установить связи с западом без польско-шведских посредников и укрепить политическое положение России в этой части Европы.

Выход в Прибалтику был связан с необходимостью вооруженной борьбы со Швецией. Но для войны с таким грозным противником, как хорошо развитая в промышленном отношении Швеция, господствовавшая в то время на севере Европы и обладавшая хорошей армией и флотом, нужно было иметь сильную, хорошо организованную армию, стоящую на уровне современных требований. Это также заставило Петра I ускорить проведение военной реформы, так как ни стрельцы, ни слабо подготовленные солдатские полки не могли решить эту ответственную задачу.

Политический резонанс от разгрома стрельцов был огромен. Особенно обеспокоилась Швеция. В решении Петра создать новую регулярную армию она увидела непосредственную угрозу для себя. Петр I в своем «журнале» записал: «Резидент шведский Книпер-Крон в сильных терминах предлагал (вопросы. — Л. Б. ), для чего регулярные полки заводят, каких не бывало?» [44] «Журнал или поденная записка…», ч. 1, стр. 3. Австрийский посол Плейер немедленно сообщил своему правительству о создании в России новой армии. «Здесь, — писал он, — набирается 60 или, как некоторые говорят, 80 полков, каждый по 1 тыс. человек».

Необходимость военных реформ была полностью осознана после Азовских походов, показавших слабость полевой армии. Уже в это время началась работа по реорганизации армии.