Альфред Козинг - Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции

Ещё одним проектом углубления и расширения социалистической демократии, который планировал Ульбрихт, было изменение системы выборов. Она также была во многом позаимствована у Советского Союза. Единые списки на первом этапе, несомненно, играли положительную роль, поскольку способствовали сотрудничеству партий и организаций, гарантируя им при выдвижении общих списков кандидатов соразмерное представительство в государственных органах — от земельной администрации до народной палаты и правительства. Система выборов изменялась хотя бы в том, что избирательные списки должны были содержать больше кандидатов, чем было мандатов, чтобы избиратели могли сделать выбор между различными кандидатами. Однако этого было недостаточно, поскольку выборы продолжали носить характер «всеобщего одобрения».

Однако этот проект не получил дальнейшего развития, по-видимому, в том числе и потому, что не имел теоретического обоснования. Поскольку в политической системе социализма как характер, так и общественные функции партий изменились и уже по сути отличались от буржуазной парламентской деятельности, нельзя было просто перенять буржуазную систему выборов буржуазного парламентаризма. Однако то, какой вид она должна приобрести в рамках социалистической демократии, продолжало оставаться неясным. Разумеется, степень демократичности политической системы не зависит от процедуры выборов, с помощью которой определяются делегаты, однако какой такая процедура должна была бы быть, чтобы удовлетворять условиям социалистической демократии, в которой партии выступают не столько как политические конкуренты, сколько как представители определённых слоёв населения, чьи основные интересы по большей части совпадают, — этот вопрос, очевидно, ещё не был прояснён, и из-за этого соответствующий проект и не был осуществлён.

Если взглянуть в целом на проекты реформ, которые в то время вынашивал и разрабатывал Вальтер Ульбрихт, то они составляют целостную систему. Формирование социалистического общества в ГДР следовало фундаментальным понятиям марксизма, пользуясь положительным и отрицательным опытом Советского Союза с учётом и применением научно-технического прогресса в экономическом соревновании с принципиально изменившимся капиталистическим миром.

Благодаря этим реформам ульбрихтовское руководство партии объективно отвергло сталинизм в ГДР — реформы послужили шагами к его преодолению. Это может показаться парадоксальным, ведь Ульбрихт долгое время считался верным последователем Сталина, и во многих буржуазных публикациях на него до сих пор наклеивается ярлык «сталиниста». Может быть, таким он и был какое-то время, хотя, возможно, лишь умело маневрировал. Однако — и это, по-видимому, было подлинной причиной, — Ульбрихт не переставал учиться, не оставался на уже достигнутом уровне знаний, постоянно расширял свой кругозор, и там, где он достигал своих познавательных и интеллектуальных пределов, он доверял тем, кто был способен выйти за эти пределы. Вальтер Ульбрихт был одним из немногих старых работников Коминтерна, кто извлёк важные и далеко идущие выводы из XX съезда КПСС и из истории Советского Союза. И как опытный политик он к тому времени сознавал, что можно и что нельзя сделать в сложившихся обстоятельствах.

Этот курс неизбежно вёл к явному отходу от сталинской модели социализма, не соответствовавшей теории марксизма, на которой в её главных чертах продолжало настаивать советское руководство и при сменившем Сталина Хрущёве, и тем более при пришедшем за ним Брежневе.

Л. И. Брежнев, возведённый на «трон» в 1964 г., положил конец какой бы то ни было критике Сталина и его политики, что среди прочего привело к тому, что в СЕПГ вновь стали преобладать сталинистские силы. Это впервые проявилось на XI пленуме ЦК СЕПГ в декабре 1965 г., в повестке дня которого на самом деле стояли проблемы экономического развития. Противники курса реформ неожиданно атаковали политику Ульбрихта в сферах идеологии, культуры, литературы и молодёжной политики. Это было прямо связано с его концепциями, поскольку Ульбрихт стремился не только к экономическому прогрессу, но и к демократизации общества и к повышению общественной активности, которая не была достижима без большего уровня свобод. Общественность в те дни не узнала, кто стал подстрекателем этой кампании, ей было известно лишь то, что в Берлине прозвучала резкая критика ряда произведений литературы и кинематографа. Позднее последствия этого пленума называли «культурным разгромом». Эту группу в политбюро возглавляли Хонеккер, Фернер и Штоф; они не согласились с линией Ульбрихта, резко заклеймив её «идеологическим размягчением». Они ещё не осмеливались набрасываться на экономическую систему планирования и руководства, а повели атаку на побочные области, хотя в первую очередь целились именно в экономическую систему планирования и руководства. Из-за соотношения сил в политбюро Ульбрихт был вынужден сделать определённые уступки, приведшие к тому, что ряд книг и фильмов был изъят из обращения, а молодёжный призыв «Доверие и ответственность — молодёжи», принятый политбюро в 1963 г., был фактически отменён.

В то время как Ульбрихт пытался с помощью реформ на практике продвигать новую экономическую систему, в сфере идеологии и культуры произошёл регресс. Уже преодолённые догматические концепции вновь получили распространение. Нельзя было не заметить, что это было связано с политикой ресталинизации, начавшейся в Советском Союзе с приходом к власти Брежнева. Таким образом, для Ульбрихта и для его курса реформ ситуация осложнилась как во внутренней, так и во внешней политике. К этому добавилось то, что сразу после XI пленума ЦК Эрих Апель покончил с собой, в результате чего позиции его группы ослабли.

Можно лишь строить предположения о причинах этого неожиданного самоубийства. С лета 1965 г. готовился долгосрочный договор об экономических отношениях между ГДР и Советским Союзом, в котором он, как глава планирования, принимал важное участие. Для достижения декларируемых высоких целей ГДР нуждалась в значительных объёмах поставок из Советского Союза, главным образом сырья вроде нефти и стали, которые должны были оплачиваться обратными поставками в форме готовых продуктов. Выяснилось, что Советский Союз не мог или не был готов поставлять требуемые объёмы, из-за чего можно было заключить, что цели, запланированные руководством СЕПГ, достигнуты не будут. На этот счёт велись споры, в которые лично вмешался Брежнев. Ульбрихт против воли был вынужден уступить. Кроме того, проявились разногласия по вопросу поддержки экономических отношений с капиталистическими странами. Апель считал необходимым расширение этих отношений, чтобы с помощью внешней торговли сильнее вовлечь ГДР в международное разделение труда. Однако этому решительно воспротивилось советское руководство, в том числе потому, что планировало ещё крепче привязать экономику ГДР к экономике Советского Союза. Апель ясно видел, что таким образом будет значительно затруднено развитие экономики ГДР. Ей было необходимо (и она к этому стремилась) сильнее ориентироваться на научно-технический прогресс в мире (в том числе и ради развития социализма). В этой сфере Советский Союз сильно отставал: «мировой уровень», к которому стремилась ГДР, если и существовал в Советском Союзе, то лишь в области оборонной промышленности, однако это никак не сказывалось на гражданской промышленности и производстве предметов потребления. Эрих Апель осознавал этот конфликт и понимал, что ГДР не сможет выйти в нём победителем — видимо, у него произошёл нервный срыв, и он выбрал смерть.