Альфред Козинг - Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции

Мы, последовательные сторонники научного социализма, несмотря на исторический опыт поражения первой в мировой истории попытки установить и сформировать социалистическое общество, сохраняем убеждение, что преодоление капиталистической общественной системы более высокой общественной формацией остаётся на повестке дня истории. И более того: мы исходим из того, что нынешние и будущие тенденции развития империализма несут огромные опасности и угрозы не только трудящимся массам, но и всему человечеству, подводя нас всё ближе к альтернативе «социализм или варварство».

Это убеждение мы сохраняем не потому, что мы — необучаемые догматики или наивные верующие, а потому, что воззрения марксизма на фундаментальные закономерности общественного развития в целом и на экономический движущий закон капитализма до сих пор не только не были опровергнуты историей, но и, напротив, были подтверждены. Поэтому будущие последствия продолжения господства империализма над миром в новую историческую эпоху после временного конца социализма — не необоснованные страхи, а ожидаемые реалистические прогнозы. В заметной своей части они уже стали горькой реальностью.

Здесь сразу же нам могут возразить, что взгляды марксизма устарели из-за гибели социализма, и потому на таком теоретическом основании нельзя делать реалистические прогнозы о будущем общественном развитии. Однако это — ошибка, о которой мы уже говорили выше, поскольку гибель социализма нисколько не опровергла марксизма. Хоть это и может кому-то показаться парадоксальным, однако истина в том, что даже крах реального социализма в Советском Союзе и других социалистических странах становится объясним только на основе фундаментальных положений марксизма, если мы не хотим вновь впасть в ненаучные модели объяснения субъективистского и фаталистического рода. Поскольку и этот исторический процесс не происходил вне рамок фундаментальных общественных законов развития и исторической эволюции, определённых в своей основной тенденции, то потому он может и должен исследоваться и объясняться теоретическими инструментами исторического материализма и материалистической диалектики. Нет ничего более неверного, чем вечно повторяемое утверждение, что поражение социализма означает также и окончательное опровержение материалистической теории общества и истории и диалектического метода марксизма.

Историческая судьба социализма — не случайное происшествие истории, вызванное неверными действиями некоторых политиков, из-за чего сейчас можно поставить их к позорному столбу в качестве козлов отпущения, — нет, это событие, глубочайшим образом связанное с историческими условиями и объективными общественными закономерностями. Как это следует понимать?

Здесь прежде всего необходимо дать кое-какие пояснения, поскольку в отношении возникновения и действия общественных закономерностей, к сожалению, продолжают существовать упрощённые и ошибочные мнения, которые могут привести к выводу, будто историческое развитие Октябрьской революции вплоть до гибели социализма было во всех аспектах необходимым, то есть неизбежным процессом. Будто на основе исторически возникших объективных условий оно вообще не могло произойти иначе. Согласно известным противникам социализма, всё произошло так, как должно было произойти, и они якобы всегда предсказывали это. Поэтому якобы и все размышления о том, существовали ли возможные альтернативы такому развитию, бессмысленны, поскольку ведут лишь в область безосновательных спекуляций.

Однако такой взгляд на исторический материализм и в особенности на общественные закономерности не попадает в цель, поскольку он схематически приравнивает их к законам природы, в то время как между этими двумя видами закономерностей существует важное различие. Если законы природы возникают из продолжительного взаимодействия не обладающих сознанием сил природы и природных процессов и потому существуют и действуют совершенно независимо от человеческого познания и человеческой деятельности, то общественные закономерности возникают на основе материальных общественных условий и процессов, но при этом всегда лишь во взаимодействии с сознательной практической деятельностью людей, которые как исторические субъекты познают, оценивают и практически изменяют данные объективные условия. Это — следствие того, что общественная форма движения материи в человеческом обществе приобретает совершенно иное качество, чем во всех природных формах движения материи, поскольку здесь она выступает в форме общественной практики и общественного познания людей. Другими словами: общественные закономерности возникают и действуют не стихийно и бессознательно, как законы природы, а возникают лишь в активном взаимодействии объективного и субъективного факторов общественного движения и развития, действуя и проявляя себя лишь через сознательную активную практическую деятельность людей, которые как исторические субъекты движут общественное развитие или же пытаются остановить и затормозить его.

А эти субъекты всегда имеют определённую природу: они являются классами, слоями, индивидуумами, организованными в политические партии и движения, действующими согласно своим материальным и идейным интересам, — поэтому из их совместного действия и противодействия всегда вытекает множество различных и даже противоположных стремлений и действий, проявляющихся в основном в форме классовой борьбы. Из этого следует, что общественные закономерности, в отличие от законов природы, могут проявляться лишь как доминирующие тенденции в такой многослойной деятельности и в развитии общества. Это так же происходит независимо от воли единичных деятелей, до тех пор, пока те не осознают их как закономерности и не начинают использовать их сознательно. Но общественные закономерности действуют в любом случае, хотя и «за спиной» людей, независимо от того, хотят они или не хотят этого, поскольку речь идёт о столь же объективных законах.

Гегель метко назвал такую форму действия объективной закономерности в истории «хитростью разума», поскольку результирующая огромного числа практических действий проявляется чаще всего не так, как думали, чего хотели и к чему стремились деятели. Из этого вытекает тот важный факт, что деятельные субъекты исторических процессов иногда и сами неверно осознают это, находясь в плену самообмана, или, может быть, ими сознательно манипулируют и вводят в заблуждение. Они зачастую начинают с самыми лучшими намерениями и заканчивают провалом, не сумев верно познать и оценить объективные условия и данные ими возможности (что в свою очередь может иметь причины, например, в господствующих идеологических условиях), и потому предприняв действия, не соответствующие ни условиям, ни их истинным интересам.