Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

В то время на японских нолях, отмечал акад. Н. И. Конрад, выращивалось до ста сортов риса, двенадцать сортов пшеницы, ячменя, проса, четырнадцать сортов бобовых. Благодаря применению водяного колеса улучшилась техника полива, а это позволило снимать два урожая в год. Широкое распространение получили промысловые культуры: хлопчатник, конопля, масличные растения, лаковые деревья, из которых приготовлялись краски, и т. д. [60] См.: Н. И. Конрад. Избранные труды. История. М., 1974, с. 452.

В XVI веке большое развитие получила горнорудная промышленность. Один за другим открывались золотые прииски и серебряные рудники. Обнаруживались все новый залежи меди и других полезных ископаемых. Велась добыча серы, главным образом в провинциях Бунго и Сацума, ртути, минералов (наждак, агат) и т. д. Во второй половине XVI века серебро становится одним из главных предметов японского экспорта. По свидетельству португальских миссионеров, португальцы ежегодно ввозили в Японию 1,5 тыс. пикулей шелка-сырца, в основном из Китая, бархата, дамасской стали и других товаров, а вывозили серебра на сумму 500 тыс. дукатов (крусадо) [61] Португальская денежная единица крусадо, известная также под названием «дукат», оценивалась в 10 моммэ серебра: по курсу за одну японскую монету (в 44 моммэ) давали 43 крусадо. См.: Яцуси Кабата. Серебро в денежном обращении Восточной Азия в XVI и XVII вв. — Доклад на XIII Международном конгрессе исторических наук. М., 1970, с. 2–3. .

Оживленно развивалась в этот период японо-китайская торговля, которая имела большой удельный вес во внешней торговле Японии. Уже в XII веке Япония импортировала из Китая шелк, парчу, пудру, фимиам, сандаловое дерево, фарфор, медные монеты, а экспортировала в Китай золото, ртуть, веера, лакированные изделия, ширмы, мечи, пиломатериалы [62] См.: G. В. Sansom. A History of Japan to 1334. L., 1958, с. 423. . В XVI веке происходит дальнейший рост японского экспорта в Китай по отдельным статьям. Так, если в 1433 году экспорт медной руды составлял 2,5 т, в 1453 году — 91,2, то в 1539 году — уже 179,1 т. В Китай было вывезено в 1433 году 3 502 японских меча, в 1453 году — 9 900, а в 1539 году — 24 862 [63] См.: Wang Yi-t'ung. Official Relations between China and Japan, 1368–1549. Cambridge (Mass.), 1953, s. 104–106. . Всего за первую половину XVI века было вывезено в Китай 100 тыс. мечей японского производства [64] Там же, с. 97. .

Внешняя торговля оказывала благотворное влияние на развитие японской экономики, особенно горнодобывающей промышленности. Она способствовала росту товарности изделий ремесла, расширению внутреннего рынка, укреплению торгового капитала, что вело к углублению общественного разделения труда.

Рост производительных сил, в особенности расширение товарно-денежных отношений, расцвет городов как центров ремесла и торговли — все это явилось серьезной экономической предпосылкой политического объединения страны. Конечно, до экономического единства страны, т. е. создания единой экономической системы, было еще далеко. Однако процесс развивался именно в этом направлении.

Военно-политическая обстановка в стране все настойчивее выдвигала проблему образования единого централизованного государства.

Сохранится ли состояние политической раздробленности, пойдет ли Япония по пути дальнейшего территориального дробления, будут ли появляться все новые обособленные самостоятельные княжества, или верх одержат центростремительные тенденции, какими темпами будет развиваться процесс объединения страны, какой характер и какую форму он в конечном итоге примет, кто окажется во главе этого движения?

Эти вопросы стояли в центре общественно-политической жизни Японии середины XVI столетия. Они отражали сложную расстановку внутриполитических сил: значительно ослабленному, но крепко державшемуся за власть сёгунату противостояли новые владетельные князья с их растущей военной и экономической мощью; все активнее заявлявшие о себе народные массы — движение крестьян и городских низов — поднимались на борьбу против феодального гнета, требуя социально-экономических и политических перемен.

Все предвещало наступление важных событий, которым предстояло многое изменить в положении и облике страны, определить направление ее будущего развития.

Самурай, или буси, означает «воин». В древней Японии термин «самурай» (буквально «слуга») помимо своего прямого употребления в значении «быть в услужении у знатного лица» применялся также для обозначения воинов, которые несли караульную службу в императорском дворце и патрулировали улицы и площади столицы..

Позднее, с развитием феодальных отношений, самураями стали называть членов вооруженных дружин, создававшихся владельцами поместий (сёэн) для охраны своих владений от нападения соседних феодалов, а также для подавления крестьянских выступлений. Дружины эти постепенно расширялись и превращались в настоящее княжеское войско, без которого ни один сколько-нибудь влиятельный феодал, все больше обособляясь не только от соседа, но и от центральной власти, не мыслил уже своего существования. Чем крупнее был феодал, тем острее он ощущал потребность в собственном войске.

Самураи-воины вербовались в основном из более или менее обеспеченной части сельского населения: деревенских старост, владельцев именных наделов (мёдэн), других слоев крестьянства. Будучи членами феодальных дружин, самураи в массе своей не порывали с земледелием. После боевых сражений они, как правило, возвращались в родные деревни и продолжали крестьянствовать. Несложная военная техника и снаряжение, которым был вооружен самурай, ограниченные масштабы боевых сражений не требовали от самураев высокой выучки и постоянного нахождения на военной службе.

Небольшая часть самурайства за верноподданническую вассальную преданность феодалу получала от него в дар землю вместе с приписанными к ней крестьянскими дворами. Такие самураи впоследствии сами превращались в феодалов, нередко достаточно влиятельных, жестоко эксплуатируя безземельных крестьян. В основном же земельные участки, которые получали самураи за военную службу, были небольших размеров. Самураи сами их обрабатывали, лишь изредка прибегая к найму арендаторов. По своему положению это были, по определению акад. Е. М. Жукова, полукрестьяне [65] См.: [Е. М. Жуков.] Исторические корни японского милитаризма. — Японский милитаризм. М., 1972, с. 10. , которые по первому же зову своего властелина, как по сигналу боевой тревоги, являлись на приписные пункты и в составе военных дружин участвовали в боевых сражениях.

Медленно, но неуклонно развивался процесс выделения самурайства в самостоятельный класс-сословие, укреплялось его привилегированное положение в японском средневековом обществе. Чем дальше, тем больше самурайство взбиралось вверх по иерархической лестнице, оспаривая у древней родовой аристократии власть и привилегии.