Л Викторова - Монголы

Кидани

(кара-кытай)

«Ляоши»,

«Цзиньчжи»,

«Сокровенное

сказание»,

«Юаныпи»,

Рашид ад-дин,

«Минчжул

хутухта»,

«География

Тибета»

Шивэй (дада, отуз-татары), улохэу

Кидани;

(кытай)

Хоры

А-ша

(тогоны)

Тоба, муюн -> тогон

Хи

(та-

таби)

IV—IX вв.

III—IV вв.

Юйвынь-

t

Сяньби. ухуаньцы

_ *

Дунху

III В. ДОН. 9,—

II В. Н. 9.

III В. ДО Н. 9,

«Бэйши»,

«Цзю Таншу»,

«Синь Таншу»,

«Орхонские

надписи»,

«Селенгин-

ский камень».

«Сокровенное

сказание»

«Тунцзянь

ганму»

«Хоу Ханьшу»,

«Тунцзян

ганму»

«Шицзи»,

«Цянь

Ханьшу»

хаакой народности. В дальнейшем на базе халхасцев стала формироваться монгольская нация и сложился современный монгольский язык [Гонгор, 1970, 1973]. Вопросам древней истории народов Центральной Азии посвящены также работы Ц. Ханд-сурэн, которая, сопоставляя данные китайских, японских и монгольских письменных источников с археологическими материалами, приходит к выводу, что жужани были родственны монгольским племенам [Хандеурэн, 1969]. Археолог Ц. Дорж-сурзн, изучавший хуннские памятники на территории МНР, проследил роль северных хуннов в становлении монгольской традиционной культуры, справедливо отметив, что часть северных хуннов влилась в состав сяньбийцев. Специально сяньбий-цам посвящена монография Г. Сухэбатора, исследовавшего сяньбийско-хуннакие этнические связи, проблему письменности хуннов, сяньбийцев и других древних народов Центральной Азии (Сухбаатар, 1971].

Монголоведами проделана значительная работа по выявлению общей тенденции этнических процессов на территории Центральной Азии в древности и средневековье. Большинство исследователей единодушны в том, что и монгольские и тюркские народы в древности и раннем средневековье формировались на территории Центральной Азии и занимали значительные степные пространства современной МНР и окружающих районов [Викторова, 1958; Ишжамц, 1965; Лигети, 1955; Пэрлээ, 1959; Сухэбатор, 1975; Сэр-Оджав, 1971, и др.].

Однако по частным вопросам установления генетического и языкового родства отдельных народов и племен древности с современными тюркскими, монгольскими или тунгусо-маньчжурскими народами имеется много дискуссионного 2. Спорными остаются вопросы этнической и языковой принадлежности хуннов, которых исследователи XIX в. считали то монголами, то тюрками, то славянами, то финно-уграми [Иностранцев, 1926]. В последние десятилетия одни ученые относят хуннов к тюркским народам, а другие — к монгольоким. Тюркологи-лингвисты возводят тюркские языки к хуннским [Баскаков, 1964; Малов, 1951]. Некоторые монголоведы пытаются доказать генетические .связи и языковое родство между хуннами и сяньбийцами [Доржсурэн, 1961; Сухэбатор, 1975].

Решению спорных вопросов во многом способствовала гипотеза о генетических связях народов Центральной Азии с монго-пами, сформулированная в 1955 г. венгерским алтаистом Л. Лигети на базе китайских источников и языковых данных [Лигети, 1955]. Он гипотетически связывал дунху, сяньбийцев, ухуаньцев, хи, туюхуней, киданей, шивэев. Монголы в ней отождествлялись с мэнгу-шивэями. В 1958 г. Л. Л. Викторовой также была предложена более подробная схема генетических связей и этнической преемственности монгольских и тюркских народов Центральной Азии, основанная на монгольских, тюркских, персидских и китайских источниках начиная с IV в. до н. э. (схема 1) [Викторова, 1958].

В 1959 г. вышла монография члена-корреспондента АН МНР X. Пэрлээ «Кидани и их связи с монголами», которая содержит еще более подробную схему генетических связей (см. [Пэрлээ, 1959а, гл. 1]). Пэрлээ, сопоставив результаты обследования археологических памятников киданьского времени в МНР со сведениями китайских и монгольских письменных источников, называет потомками киданей тайчжиутов и дауров, а потомками монголов — мэнгу-шивэев.

Несмотря на появление в последние десятилетия упомянутых работ, проблема установления генетических связей между монголами и древними народами Центральной Азии, их этническими предшественниками, или, иначе говоря, выделение протомон-гольского языкового, этнокультурного ареала, остается нерешенной. Огромная литература по частным вопросам, накопившаяся почти за два столетия, требует осмысления имеющихся концепций и согласования их с новыми материалами [Bazin, 1950; Benzing, 1953; Clauson, 1960; Сухбаатар, 1971, и др.]. В XIX —первой половине XX в. проблема выделения предков монголов решалась как проблема языковедческая и историческая, что диктовалось спецификой имевшихся источников, а также давней традицией.

В настоящем исследовании проблема происхождения монголов и дефиниции их этнических предшественников ставится как проблема этнографическая, что уже само предполагает комплексную методику исследования.

Комплексная методика уже давно свойственна исследованиям советских этнографов, посвященным проблемам этногенеза. В данной работе, чтобы избежать случайных сопоставлений, в качестве эталона приняты основные параметры этнической характеристики монголов МНР, преимущественно районов Трех-речья, где к VII—XIII вв. сложилось ядро монгольской народности, а позднее — халхасцев. В процессе полевой работы в Восточной Монголии в 1967, 1968, 1969 гг. автором настоящего ис^ следования были подобраны по специальной программе мате риалы по традиционной культуре монголов, соответствующий параметрам их этнической характеристики. Затем с привлечением данных письменных источников, языка, материальной культуры древности проводился ретроспективный историко-этнографический анализ, т. е. сопоставление монгольской модели по однотипным параметрам с этническими характеристиками древних народов Центральной Азии без больших хронологических разрывов. Сходство (и даже тождество) этнокультурных и языковых параметров за большой хронологический отрезок времени указывало на генетическое родство внутри определенной группы народов Центральной Азии, а несходство по большинству параметров — на отсутствие такового. Сравнение отдельных элементов культурного комплекса позволило выявить хотя бы с некоторой степенью приближения время и район их сложения, т. е. наметить основные тенденции развития традиционной культуры монгольских племен и ее истоки. Эта часть работы, выполненная в первом разделе, служит фундаментом для основной задачи исследования — реконструкции этнических процессов у протомонгольских и древнемонгольских племен, этнических предков монголов. Реконструкция дается во второй части, причем главное внимание уделяется процессу сложения и спонтанного развития монгольского субстрата.