Леонид Млечин - Формула власти. От Ельцина к Путину

— На первых порах такое случалось. Потом от этого излечились. Бывало, к сожалению, другое. Самый яркий пример — история с отстранением от должности главкома сухопутных войск генерала Владимира Семенова, который в 1999 году был избран президентом Карачаево-Черкесии. Тогдашнему министру обороны Игорю Родионову положили на стол некие материалы о генерале Семенове.

Министр оказался чересчур доверчивым и материалы, которые носили сугубо предварительный характер, воспринял как истину в последней инстанции. Доложил об этой информации президенту и добился от него согласия на отстранение генерала Семенова. А потом стал говорить, что это приказ президента. В администрации президента возразили: нельзя отстранять высшего воинского начальника только потому, что ты с ним не сработался.

— Говорили, что компрометирующие генерала Семенова материалы принес министр внутренних дел Куликов?

— Куликов показал Родионову сугубо предварительные материалы. Я министра внутренних дел потом спросил: «Анатолий Сергеевич, как же так?» Он мне объяснил: «Если у меня есть материалы, я не имею права не показать их министру обороны». Но никто не заставлял Родионова сразу идти к президенту: мол, надо убрать нехорошего человека Семенова…

Когда Родионов уговорил президента, то прислал в администрацию представление об отстранении Семенова, ссылаясь на то, что это поручение Ельцина.

Савостьянов сказал министру:

— Так дело не пойдет, президент перед вами этого вопроса не ставил. Берите на себя ответственность. И если считаете нужным, то пишите, в чем именно Семенов виноват… Мы будем разбираться.

Игорь Родионов и написал: мол, генерал сам торгует, жена чем-то занимается и так далее. В администрации проверили. Оснований для того, чтобы отстранять главкома, не было.

Другое дело, считает Савостьянов, что надо было разобраться по существу его работы, то есть изучить роль Семенова в период первой чеченской войны. Он как главком сухопутных войск допустил просчеты в комплектовании подразделений, частей, соединений, воевавших в Чечне. Людей, которых посылали на театр военных действий, не учили тактике ведения боевых действий в тех условиях. Собирали бойцов с бору по сосенке, формировали чуть ли не временное подразделение и посылали воевать без боевого слаживания. Это вело к большим потерям. Вот это было действительно огромным просчетом…

— Так какие же материалы представил министр внутренних дел Куликов?

— Это были обычные оперативные материалы. «По сведению источников таких-то…» Таких материалов в МВД и ФСБ много. И если один министр не сообщает о таких материалах другому министру, то это надо рассматривать как интригу: значит, что-то затевает, намерен нанести удар в спину коллеге. Куликов правильно поступил, предупредив министра обороны, что у главкома есть проблемы. Эти материалы сугубо предварительные, они требуют проверки, но ты знай, что он попал в поле зрения МВД и что такая работа ведется…

Администрация президента контролировала назначение не только генералов, но и судей. Реально существующий статус самоуправления судейского корпуса привел к тому, что судьи неуязвимы, а претензий к ним бывает достаточно много.

— Задача министерства юстиции, судейской коллегии давать профессиональную, ведомственную оценку кандидату на должность или действующему судье, — объяснял мне Савостьянов. — Мы в это не лезли. Это не наше дело — оценивать, хорош судья или нет. Наше дело — давать общественно-политическую оценку, поэтому мы старались связаться с правозащитными организациями, с адвокатскими коллегиями, с МВД, ФСБ, чтобы понять, что представляет собой тот или иной судья.

Иногда выяснялись весьма неприятные факты. Например, к судье претензий вроде нет, а ее муж фигурирует как глава местной преступной группы. Формально жена за мужа не отвечает, но в реальности лучше, согласитесь, подыскать другую кандидатуру…

— Как именно осуществлялась проверка президентской номенклатуры: с помощью оперативных возможностей Федеральной службы безопасности?

— Не только. Мы запрашивали представителей президента на местах, общественные организации. Скажем, к нам поступают материалы на награждение орденами и медалями — это чисто президентская функция. До нас наградные листы просто подмахивали. Мы стали проверять каждое представление. Например, представляется к награждению директор завода. Мы спрашиваем местную профсоюзную организацию: нет ли задолженности по выплате зарплаты? Налоговую службу — не должник ли директор? Если ты не платишь зарплату и налоги, то извини, друг, награждать тебя не будем. А то, конечно, директор и его семья будут счастливы, а в коллективе скажут: ну, они там в Москве совсем дураки.

Администрация президента под руководством Анатолия Чубайса и сменившего его в марте 1997 года Валентина Юмашева сделала все, чтобы отсутствие президента на рабочем месте было незаметным. Государственный механизм функционировал, но никакой аппарат не мог заменить главу государства с огромными полномочиями.

Наконец наступил момент, когда Ельцин, видимо, осознал, его силы исчерпаны, то, что он предполагал, ему уже не сделать, и задумался о преемнике. Говорил-то он об этом давно. Сначала он пошутил и сказал:

— У него должен быть рост такой, как у меня.

Шахрай и Гайдар обиделись. Все решили, что Ельцин имеет в виду статного Владимира Шумейко, вице-премьера… Но настал момент, когда поиск преемника перестал быть поводом для шуток.

Он явно перебрал много кандидатов на эту роль. Одно время казалось, что остановился на Черномырдине, который был рядом с ним столько лет и преданно ему служил. Потом Ельцину понравился молодой нижегородский губернатор Борис Ефимович Немцов.

Весной 1997 года Ельцин несколько взбодрился и произвел большие перемены в правительстве. Он вновь назначил первым вице-премьером Анатолия Чубайса, на сей раз с особыми полномочиями. Затем появился еще один первый вице — Борис Немцов — тоже с большими полномочиями и, как тогда думали, с большим будущим. Уговаривать Немцова перейти в правительство прилетела дочь Ельцина Татьяна Дьяченко.

О Борисе Ефимовиче ходило множество рассказов: что играть в карты он научился раньше, чем читать, и этим зарабатывал на жизнь, что в юности вел жизнь веселую и привольную, как положено приморскому плейбою. Но в Нижнем Новгороде Немцова любили и провожали в Москву с болью в сердце.

Борис Николаевич, созвав журналистов, торжествующе объявил о новом назначении Черномырдину и Чубайсу. При этом лицо главы правительства осталось непроницаемым — он понимал, как ему трудно будет иметь дело сразу с двумя полновластными замами. А Чубайс был, очевидно, доволен: