Рафаэль Альтамира-и-Кревеа - История Испании. Том II

Заключительная кампания (1657–1659 гг.) франко-испанской войны велась уже соединенными силами англичан и французов. Испания вновь потеряла крепости Мардик, Дюнкерк и Гравелин (1657–1658 гг.). Испанская армия под командованием принца Конде была разгромлена в Дюнской битве (1658 г.) и ряде других сражений. В Италии испанцы были разбиты объединенными силами Франции, Савойи и Модены.

Наконец, был заключен мир, которого, кроме Испании, очевидно, желала и регентша французского престола королева Анна (сестра Филиппа IV). То ли под ее давлением, то ли в порядке подготовки к осуществлению будущего плана включения Испании в состав французского королевства, Мазарини начал переговоры с вопроса о браке испанской инфанты Марии Терезы с французским королем Людовиком XIV. В результате трехмесячных переговоров между Мазарини и доном Луисом де Аро, происходивших на острове Файзамес (в Бидасоа), был подписан так называемый Пиренейский мир (1659 г.). Он предусматривал уступку Франции Сердани и Руссильона, или, иначе говоря, признание Пиренеев южной границей Франции. Кроме того, к Франции отходили графства Артуа (за исключением двух пунктов), Люксембург и ряд важных крепостей во Фландрии (Гравелин, Эклгоз, Бурбуг и др.). Договор предусматривал также брак между Людовиком XIV и Марией Терезой с приданым в 500 тысяч золотых эскудо в обмен на отказ инфанты от прав на испанский престол, а также прощение принца Конде. Матримониальные связи, положившие в 1615 г. конец войне с Францией, не дали Испании никаких политических выгод. Брак же 1659 г. имел в дальнейшем серьезнейшие последствия.

Причины восстания в Каталонии.Восстание большей части Каталонии против Филиппа IV теснейшим образом связано с теми войнами, о которых только что шла речь. С давних пор среди многих каталонцев существовало недовольство централизаторскими тенденциями испанских монархов, которые, начиная с Хуана II (еще до объединения с Кастилией), стремились навязать свои абсолютистские идеалы в ущерб местным привилегиям и традициям, унаследованным от прошлого. Частое, иногда и неизбежное для королей, невыполнение обязательств созывать кортесы и лично в них участвовать; стремление увеличить или распространить на Каталонию налоги, существовавшие в Кастилии; серьезные нарушения местной юрисдикции, выразившиеся, в частности, в создании инквизиции в Барселоне и ряде других пунктов; — все это питало недовольство тех, кто, невзирая на значительный упадок гражданского самосознания, оставался приверженцем исконных установлений и не желал поступаться автономией в политических и административных вопросах.

Оставляя в стороне вопросы налогов, к которым все население было весьма чувствительно, каталонцы усматривали нарушение своих привилегий прежде всего в том, что на их территории находились иностранные войска (а под иностранцами подразумевались кастильцы, арагонцы и др.), и в том, что административные должности занимались некаталонцами. С этим связан отказ каталонцев от помощи в людях для ведения внешних войн. Каталонцы ограничивали свою помощь участием в обороне собственной страны; они также считали, что налоги, выплачиваемые Каталонией, не должны расходоваться на ведение внешних, войн. Война с Францией, которая, как мы видели, была вызвана не только Испанией, крайне обострила все эти вопросы.

В 1626 г. на заседание местных кортесов прибыл Филипп IV, безуспешно пытавшийся добиться финансовой помощи. В 1632 г. он вновь прибыл с той лее целью, по снова безрезультатно, несмотря на то, что Оливарес, вопреки всякой осторожности, на кортесах в Корунье и Сантьяго прибег к приемам Карла и обратился к депутатам с угрозами, чем только еще усилил всеобщее недовольство. Вместе с тем опасность французского вторжения в Каталонию вынудила испанское правительство перебросить туда войска из Кастилии и Италии, а также подтянуть к ее берегам военный флот. Наличие войск, рассматриваемых местным населением как иностранные, которые к тому же, по военным обычаям того времени, творили всякие злоупотребления, довело недовольство каталонцев до предела. В 1629 г. в Барселоне произошли кровавые столкновения между солдатами и местным населением. Но даже там, где недовольство не выливалось в такие резкие формы, обычное расквартирование солдат по частным домам вызывало сильнейшие протесты, так как одной из местных привилегий было то, что солдатам на постое предоставлялись только помещение, постель, мебель, печь, соль, уксус и услуги. За все остальное солдаты обязаны были платить. Но при большом скоплении войск и особенно при отсутствии денег это установление, естественно, не соблюдалось. В 1630 г. каталонские власти несколько раз выражали протест против нарушения своей древней привилегия. В 1632 г. протест был представлен самому королю.

В том же 1632 г. король снова покинул Барселону, оставив за себя кардинала-инфанта, военная политика которого вызвала новые трения. В такой обстановке из Мадрида пришел приказ об обложении города налогом — так называемой кинтой (1/5 дохода местного самоуправления). Против него восстали муниципальные советники и городские общины, причем одновременно с этим все более учащались жалобы сельского населения на поведение войск, разбросанных по всей стране. Испанское правительство пыталось пресечь своевольничание солдат, подобно тому как это делалось в Португалии. Сам граф-герцог, не колеблясь, наказывал командиров; например, он сам наказал маркиза де Торрекуза за то, что он избил одного крестьянина, когда тот неодобрительно отозвался о неаполитанцах.

Сложность обстановки усугублялась интригами Франции, стремившейся привлечь на свою сторону пограничное каталонское население и главным образом местное дворянство. Для этого французы использовали извечную борьбу между низшими сословиями и феодалами, светскими и духовными. С самого начала века эта борьба превратилась в настоящую гражданскую войну, охватившую значительную часть Каталонии; в стране появилось множество бандитов и всяких авантюристов. Однако чувство самосохранения взяло верх. Так, при вторжении в 1630 г. французских войск в Руссильон, захвативших город Сальсес, Каталония выставила свою милицию, которая совместно с кастильскими войсками пришла на помощь руссильонцам и отбила город у французов (6 января 1640 г.).

Вопрос о военных постоях продолжал волновать страну. В связи с нуждами войны участились приказы, обязывавшие принимать солдат на постой даже в том случае, если хозяева сами остаются без постели. «Перед лицом врага нечего разводить церемонии», — гласили эти приказы (март 1639 г.). В марте 1640 г. был издан приказ, обязывавший местных жителей содержать войска. Отсутствие денег привело к ряду новых мер, и, в частности, была сделана попытка взять под контроль все доходы местных общин. На заседании королевского совета Оливарес заявил (1640 г.), что настало время заставить каталонцев принять на себя соответствующую часть бремени всего испанского государства.