Сергей Власов - Константин Великий

Но годился ли такой подход для хрупкой, деликатной стихии богоискательства? Вот вопрос…

А есть вопрос совсем уж дерзкий: не Вы ли, доминус, соединив власть царя с властью первосвященника, позволили своей Церкви стать такой нетерпимой к любому инакомыслию?

Увы, уже не ответит…

Нет, досточтимый Евсевий, наш герой не был богом. Он был — почти богом. Деяния его величественны, как пирамида Хеопса. А его не слишком благие дела История ему давно простила. Но! Не лишайте нас права о них знать, о великий историк.

После смерти Константина религиозные смуты еще не одно десятилетие раздирали Византию. Особой ярости достигали религиозные распри в столице — городе, задуманном Константином как оазис Гармонии и спокойствия. И тон в бесконечных спорах задавали сами христиане.

Мечте Константина не суждено было сбыться — его мечте о том, что идея единого Бога объединит нацию. Все оказалось как раз наоборот. Споры о тонкостях христианской веры, порождаемые в среде священников, захватили все слои общества. Вопросы о Боге Отце и Боге Сыне, об их единстве или их подобии со страстью современных футбольных фанатов обсуждали и во дворце императора, и в хижинах бедняков, и в церкви, и на панели. Очень хорошо об этом пишет Григорий Нисский, епископ и историк IV века:

«Всюду полно таких людей, которые рассуждают о непостижимых предметах… Хочешь узнать о цене хлеба, отвечают: Отец больше Сына. Справишься, готова ли баня, говорят: Сын произошел из ничего».

Надежды Константина не оправдались. В конечном итоге христианство не сумело спасти ни Римской империи, ни Византии.

Вот великая драма великой жизни…

Выполнив свою историческую миссию, царица Елена в 327 году покинула Святую землю. По дороге в Константинополь она остановилась на острове Кипр. Здесь ей пришлось задержаться.

Молва о том, что она везет с собой часть Святого Креста, летела впереди нее. Едва Елена ступила на остров, к ней явилась делегация верующих с просьбой отделить от Креста хотя бы мельчайшую частичку и подарить им. На самой высокой горе Кипра христиане начали строить церковь, но им мешает, уверяли они, какая-то дьявольская сила. Возведенные днем стены ночью кто-то тайно разрушает. И так было уже не однажды.

У этой мистической истории может быть весьма прозаическое объяснение. Христиане возводили церковь на месте языческого храма Афродиты, который они разрушили. И приверженцы языческих богов, не желавшие смириться с таким произволом, просто мстили им и по ночам рушили возведенные стены.

Да, император Константин, издавая в 313 году свой великий эдикт о веротерпимости, наделил христиан такими же правами, как и всех прочих. Но он совсем не имел в виду, что эти права будут утверждаться за счет других верующих, умаляя их права.

Елена не стала читать киприотам проповедь. Она велела отвезти Крест на гору, к месту строительства церкви.

И когда Крест был водружен на горе, в тот самый миг случилось солнечное затмение. Многие пали ниц и стали молиться. Как уверяют летописцы, многие почитатели римских богов после этого воздвижения Креста обратились в христианство.

С тех пор гора зовется Ставровуни — гора Святого Креста. Так же называется и монастырь, возведенный здесь, на высоте 700 метров над уровнем моря.

Елена распорядилась отделить от Креста маленький кусочек, размером с ее указательный палец, и подарила его монастырю. Эта священная реликвия ныне спрятана внутри большого серебряного креста, хранящегося в главном иконостасе храма.

Ставровуни — мужской монастырь. Женщинам вход сюда закрыт. Но и не всем представителям мужского пола монахи спешат раскрыть тайны монастыря. Например, одна из них — потайная церковь… святых Константина и Елены. Обычно она закрыта на два замка, и туда посторонних не пускают. Для меня сделали исключение, только когда узнали, что я командор Ордена Святого Константина Великого в России.

Монах Феодор подвел меня к едва заметной со стороны низенькой дверке в боковой стене монастыря, со скрипом отпер оба замка… Тринадцать веков существование потайной церкви святых Константина и Елены на горе Ставровуни было скрыто почти ото всех, кроме нескольких посвященных — самых высоких православных авторитетов Кипра.

Они собирались здесь, в темном склепе без окон и дверей, пролезая внутрь через узкий вентиляционный штрек. Собирались в самые драматичные для родины моменты, чтобы путем многодневного абсолютного поста и молитв найти спасительное решение.

Дверь в стене двухметровой толщины была прорублена только в середине XVII века. С тех пор в этой уникальной церкви побывали немногие, монах Феодор сказал, что из нецерковных, светских лиц — не более двухсот человек.

Царица Елена отвезла Святой Крест сыну, императору Константину. Вскоре она занемогла и попросила отправить ее в город, где она родилась, в Дрепанум. Как бы почувствовав, что ее высшая роль на Земле выполнена, Елена вскоре умерла. Тело ее было сначала перенесено в Рим, а через два года, по распоряжению сына, в Константинополь. Константин в честь матери переименовал Дрепанум в Еленополь и приказал отчеканить золотую монету с ее изображением.

Прошло несколько лет. Константинополь был построен. Дети успешно правили своими вотчинами. А Константин все больше мрачнел. Его стала мучить какая-то неизвестная болезнь.

Боль возникала вдруг в левой стороне груди. И постепенно левую сторону тела словно сжимали мощные клещи. Врачи были бессильны. Их рецепт — маковый лист, растолченный в меде, — снимал боль лишь на время, потом опять начинался приступ.

Он решил немедленно ехать в Иерусалим, чтобы посетить построенный его матерью храм Гроба Господня. Он слышал, что на этом месте Христос излечил много больных, и надеялся на свое чудесное исцеление.

Вдохновившись такой надеждой, Константин на время даже простился с болью. Он не захотел ехать в колеснице, а приказал — для быстроты — плыть морем. Срочно снарядили специальную галеру. С собой Константин взял и Евсевия, самого близкого к нему в последние годы человека.

Кстати сказать, отношения императора и епископа весьма тонко характеризует один эпизод, зафиксированный Евсевием в его «Истории». Он относится к тридцатилетию царствования Константина, которое широко праздновалось в 336 году.

В своей торжественной речи Евсевий, обращаясь к юбиляру, произнес: «Ты блажен, потому что в этом мире Бог поставил тебя властелином над всем, и в будущем веке твое земное царство превратится в небесное».

Лесть показалась Константину настолько неумеренной, что он счел своим долгом прервать Евсевия и попросил его воздержаться от столь явных преувеличений.