Александр Кравчук - Троянская война. Мифы и история

Гордый победой, Гектор сказал, обращаясь к Патроклу:

— Ты, Патрокл, надеялся, что разрушишь Трою и, взяв в плен наших жен, повезешь их на судах к себе на родину. Мет, за них мчатся на битву могучие кони Гектора. Я со своим копьем вместе с троянскими героями спасу их от рабства. А тебя растерзают вороны! Бедный! Не спас тебя могучий Ахилл!

Едва дыша, Патрокл отвечал:

— Радуйся, Гектор! Ты одержал победу с помощью Зевса и Аполлона. Боги меня победили. По и тебе недолго осталось жить. Близка твоя смерть, твоя участь — пасть от руки Ахилла.

Тут смерть настигла Патрокла. Отлетев от тела, душа снизошла к Аиду, плачась на жребий печальный и бросая и крепость, и юность [120] XVI, 790–857. .

Па следующий день Ахилл ринулся в бой, чтобы отомстить за смерть друга. На нем были новые доспехи — за ночь их выковал для пего Гефест, потому что его доспели, которые оп одолжил другу, снял с Патрокла его убийца Гектор. Много троянцев погибло тогда от руки царя мирмидонян, и среди них трое сыновей Приама.

Под натиском пылающего гневом Ахилла троянцы отошли к реке и городским стенам. Они все еще отважно сопротивлялись. Он же неудержимо рвался вперед. Но вот герой встретился с сыном Приама Полидором. Отец запретил Полидору браться за оружие. Из многочисленных сыновей Приама Полидор был младшим и любимым. Юноша всех побеждал в беге и по детской неразумности, похваляясь быстротой своих ног, рыскал в передних рядах воинов, пока не погубил свою душу. Промчавшийся мимо, быстроногий Ахилл пронзил его медным дротиком. Вскрикнув, Полидор упал на колени. Черная тьма закрыла его глаза. Когда Гектор увидел, что его брат, пронзенный копьем, держит в руках свои внутренности, оп не смог больше оставаться в задних рядах и пошел против Ахилла, потрясая сверкающим копьем. Со страшным криком, горя желанием убить Гектора, Ахилл ринулся на него с огромной пикой. Но Аполлон спас сына Приама. Он окутал героя глубоким мраком, и Ахилл, нападая, вонзал копье лишь в мрак. Налетев в четвертый раз, он крикнул страшным голосом:

В тот день Ахилл отогнал бежавших в ужасе троянцев — одних к городу, других к реке Скамандру. Ища спасения, сыны Трои бросались в воду. Многих из них Ахилл убил в реке. Там же он встретил сына Приама Ликаона. Не так давно юноша уже побывал у него в руках. Как-то ночью Ахилл прокрался в сад Приама, расположенный у самых стен города, где царевич обтесывал ветки смоковницы, готовя их для колесницы. Ахилл похитил юношу и продал на остров Лемнос. Друг Приама Гаэтий выкупил Ликаона и отослал в Арисбу, откуда царевич бежал и вернулся в отчий дом. Одиннадцать дней юный сын Приама веселился с друзьями, а на двенадцатый снова попал в руки Ахилла, которому суждено было низринуть его душу в Аид, хотя она идти туда не хотела.

Ликаон стоял нагой на берету реки. Он был без щита, без шлема и копья. Ликаон едва держался на ногах от усталости. При виде его Ахилла обуял гнев.

— О боги! Я вижу великое чудо! Стало быть, и убитые мною троянцы воскреснут и выйдут из подземного царства, если вернулся этот юноша, проданный мной в Лемнос. Значит, его не удержала и морская пучина, которая держит многих. Пусть теперь он отведает моего копья. Я хочу увидеть, вернется ли он из царства мертвых, или мать-земля удержит его, как она держит и более сильных.

Так говорил Ахилл, а юноша подходил к нему полумертвый от страха, готовый обнять ноги героя — так он желал избежать смерти. Когда Ахилл занес копье, готовый ударить, Ликаон упал и обнял его ноги; копье, просвистев над его головой, воткнулось в землю дрожа. Юноша левой рукой обнимал колени Ахилла, а правой схватил копье и, не выпуская его из рук, молил о пощаде.

— Я обнимаю твои колени, Ахилл, пощади и помилуй! Я достоин пощады! Вспомни, в тот день, когда ты меня полонил в цветущем саду моего отца, ты угощал меня хлебом. После ты меня продал в Лемнос, разлучив с отцом и друзьями. Ты получил за меня сто тельцов. Ныне же я готов откупиться тройной ценой. Сегодня лишь двенадцатый день, как я вернулся в Трою после многих страданий. И пагубный рок вновь вверг меня в твои руки! Видно, я ненавистен Зевсу, если вторично попадаю в твои руки. На краткую жизнь родила меня мать Лаофоя, дочь престарелого Алта, царя племени храбрых лелегов. Лаофоя была одной из жен Приама, она родила ему двоих детей, и обоих ты убиваешь. Врата Полидора ты уже сразил, заколол его острым копьем. То же случится и со мной. Знаю, мне этого не избежать, если так хочет бог. Но я прошу тебя, и ты прими мою просьбу к сердцу: не убивай меня! Гектор, лишивший тебя благородного, нежного друга, не единоутробный мой брат.

Но Ахилл ответил ему без жалости:

— Что ты говоришь мне о выкупе, безумный? Пока Патрокл наслаждался сиянием солнца, я иногда миловал троянцев. Многих я полонил и за многих принял выкуп. Но теперь никому не будет пощады. Всех вас, троянцев, и особенно сыновей Приама, ждет смерть. И ты умри! О чем ты рыдаешь? Умер ведь Патрокл, который был несравненно прекраснее тебя! Видишь, каков и я — красив, могуч, сын богини и знаменитого отца! Но и мне своей судьбы не избежать. Настанет утро, вечер или полдень, и враг исторгнет мою душу копьем или крылатой стрелой.

При этих словах у Ликаона дрогнуло сердце. Он уронил копье и, дрожа, сел. Ахилл же, выхватив обоюдоострый меч, вонзил его в шею юноши, около ключицы. Меч вошел по самую рукоять. Юноша упал ниц, и кровь залила землю [122] XXI, 34–119. .

Среди троянских воинов, в ужасе бежавших с ратного поля, искавших спасения от разгневанного Ахилла в стенах города, Приам не нашел ни Ликаона, ни Полидора. Несчастный отец еще надеялся, что их взяли в плен. Может быть, пленников удастся выкупить? Он не пожалел бы ни золота, ни серебра. Приам боялся не только за этих двух сыновей, но и за Гектора, который остался в поле, за воротами, а потом вступил в единоборство с Ахиллом.

Стоя на городской стене, царь следил за поединком. На его глазах погиб любимый сын. А потом он увидел, как Ахилл привязывает за ноги убитого Гектора к своей колеснице и волочит его, осыпанного пылью родной земли, вокруг города.

Вопль поднялся в граде Приама. Мать рвала на себе волосы, горько рыдал отец, плакали граждане. Приам хотел выйти из города в поле, его с трудом сдерживали троянские мужи, а он просил пустить его одного — он хотел умолять Ахилла сжалиться над его старостью и отдать ему тело сына, о котором он сокрушался больше, чем о всех остальных сыновьях [123] XX, 423–425. .

Оплакивая Гектора, Приам осыпал злыми словами и несправедливыми упреками остальных своих сыновей.