Петр Карышковский - Восстание Спартака

Такая весть могла бы смутить самых сильных духом, но не таков был Спартак. Что же, если враги думают, что для восставших всё кончено, он сумеет доказать, что это далеко не так. Используя подъём, охвативший войско после победы над Скрофой, Спартак объявил, что готов идти на Рим. Если не удастся захватить его, по крайней мере такой поход будет достойным завершением трёхлетней борьбы, и такая цель — единственное, что может ещё вдохнуть мужество и дисциплину в поредевшие ряды соратников.

Со свойственной ему решительностью Спартак вёл теперь свои войска снова на север, через Луканию. Только бы поспеть к столице раньше Помпея! То-то будут удивлены надменные сенаторы, когда беглый гладиатор отважится на то, на что не осмелился посягнуть даже Ганнибал! И неужели в самом городе не найдётся никого, кто окажет поддержку восставшим?.. Впрочем, всё это ещё впереди, пока важно другое: войско утомлено, и ему нужен хоть краткий отдых. И Спартак остановился лагерем на границе Кампании, у верховьев реки Силара. Вот она, земля, откуда начался великий поход; кто знает, где он закончится...

Поход Спартака через Луканию на север не на шутку озадачил Красса. Кто возьмётся разгадать планы Спартака? Нет, поистине, за победу над таким противником впору получить не миртовый венок — им венчали в Риме полководцев, одержавших верх над врагами, которых римская гордость не признаёт настоящими противниками, вроде беглых рабов или пиратов, — но самые настоящие лавры. И неужели Помпей полагает, что его победа над Серторием была более трудной или более достойной римской славы? Впрочем, не рано ли вообще ещё рассуждать о победе? Спартак всё ещё силен, а Помпей уже близок; пора, наконец, покончить с ним. И Красс в свою очередь вёл свои войска быстрыми переходами вслед за войском рабов. Расположившись недалеко от врага, Красс распорядился копать ров и строить лагерь.

Когда весть о приближении Красса распространилась среди рабов, их трудно было удержать от битвы. Продолжать путь, имея в тылу Красса, а впереди Помпея, было не только опасно, но, пожалуй, и бессмысленно. Спартак решил дать бой.

Сражение началось с того, что небольшие отряды рабов стали нападать на римских воинов, работавших над возведением укреплений вокруг лагеря. С обеих сторон на помощь своим спешили всё новые отряды, и Спартак дал приказ строить всё войско в боевой порядок. Так началась последняя, решительная битва Спартака с римскими легионами.

Борьба была длительной, жестокой и кровопролитной. Спартак сражался в первом ряду, стремясь добраться до самого Красса. Из-за массы дерущихся и раненых Спартаку не удалось пробиться к нему, но он убил двух вступивших с ним в бой римских командиров. Ожесточённая битва всё же стала клониться к поражению; воины Спартака погибали, даже по отзыву врагов, «смертью, достойной отважных людей, сражаясь не на жизнь, а на смерть». Однако силы были неравны, да и Красс понимал, что решается его судьба. Наконец, Спартак попал в окружение врагов; бывшие с ним стали отступать. Но отступать было некуда, и Спартак отказался воспользоваться конём для бегства. Раненный дротиком в бедро, он продолжал сражаться, опустившись на колено и прикрываясь щитом. Окружённые превосходящими силами римлян, Спартак и его сотоварищи мужественно отражали удары врагов, но в конце концов были изрублены в куски. Сами римляне признавали, что предводитель рабов «погиб, как подобало бы великому полководцу».

После смерти Спартака войско его продолжало сопротивление, но, лишённое полководца, пришло под натиском римлян в беспорядок. Воины Красса никому не давали пощады, да и никто о ней не просил. Битва закончилась истреблением большей части спартаковцев. По римским источникам, достоверность которых не следует, впрочем, преувеличивать, из 90 тысяч бойцов 60 тысяч были убиты и только 6 тысяч попали в руки победителей. Тело Спартака не было найдено.

Несмотря на тяжёлое поражение, славное восстание рабов ещё не было подавлено полностью. Повсюду в Италии тлели искры великого пожара. Отдельные отряды ещё продолжали борьбу, другие ушли в горы. Красс преследовал их и жестоко расправлялся с теми немногими, кто попадал живым в его руки. Вдоль всей Аппиевой дороги, от Капуи до самого Рима, были расставлены кресты, на которых было распято несколько тысяч пленных. Пятитысячному отряду удалось всё же пробиться в Этрурию. Но там остатки грозного войска рабов встретились с войсками Помпея и были разбиты. Другие мелкие отряды также были постепенно истреблены при помощи засад многими римскими военачальниками. Последний из таких отрядов упоминается ещё десять лет спустя в Южной Италии, в районе города Турин, некогда бывшего временным местопребыванием Спартака.

Так расправился рабовладельческий Рим с рабами, поднявшими оружие в борьбе за освобождение угнетённых. Так закончилась гражданская война, которая велась во имя интересов трудящихся и была справедливой, освободительной борьбой против угнетателей.

Восстание Спартака продолжалось несколько лет. Оно охватило большую территорию, вовлекло много тысяч рабов в активную вооружённую борьбу против рабства. По всем направлениям пересекли отважные отряды восставших Италию, вселяя страх в рабовладельцев. Не один римский аристократ бежал в ужасе из своей роскошной виллы под защиту городских стен. Восстание было массовым. Тысячи рабов, присоединившиеся к войску Спартака, впервые за долгие годы вздохнули полной грудью, ощутили себя людьми, не говорящими орудиями, не живым товаром, а борцами, свободными и грозными для врагов. И в сердцах тех, кому не удалось с оружием в руках встать под знамёна Спартака, зарождалась и крепла надежда на избавление от невыносимых и унизительных условий жизни. Восстание оказало очень большое революционизирующее воздействие на огромные массы рабов.

Чего же хотели восставшие? Во имя чего поднимались они на неравную борьбу? До нас не дошло никаких; программных документов повстанцев, да их, быть может, и не было. Однако цель восстания ясна: рабы вступили в борьбу за свободу, за возможность вернуться на родину, за право жить, не зная над собой бича надсмотрщиков, за право трудиться для себя и для своих близких, за своё человеческое достоинство. Величие их дела состояло в том, что они старались вовлечь в борьбу как можно больше своих угнетённых и обездоленных собратьев, мечтали о полном ниспровержении общества, построенного на рабстве, на захватнических, грабительских войнах, на бесчеловечной эксплуатации, на уничтожении многих тысяч человеческих жизней, на превращении миллионов людей в живой товар, в человеческий скот, обречённый на беспросветный, изнуряющий труд на других. Это была великая борьба, и цель её была светла и благородна, но такая борьба была в тогдашних условиях обречена на неудачу. Стремясь к личному освобождению, рабы не могли выработать такую революционную программу, которая объединила бы и сплотила широкие массы эксплуатируемых. Рисовавшийся их воображению идеал общественного строя был слишком неясным. Во времена Спартака ещё не созрели исторические условия, которые могли бы привести к уничтожению рабства. В этом была историческая ограниченность восстаний рабов, и в этом была причина поражения. Восставшие рабы, говоря словами В. И. Ленина, «никогда не могли создать сознательного большинства, руководящего борьбой партий, не могли ясно понять, к какой цели идут», да и сама их цель была в сущности недостижима.