Виктор Наумов - Царевна Софья

Несомненно, это удивительное назначение столь неподходящего человека на важнейший государственный пост вызвало схожую реакцию и у Софьи Алексеевны.

Другие правительственные назначения были, в общем, вполне обоснованными и диктовались стремлением Петра I и Нарышкиных сосредоточить основные государственные должности в руках своих сторонников. Тихон Никитич Стрешнев сосредоточил под своим началом управление тремя весьма важными учреждениями: Разрядом, Сыскным приказом и приказом Розыскных дел. По современным понятиям, он стал одновременно министром обороны и руководителем службы безопасности. Стрелецкий приказ перешел в руки князя Ивана Борисовича Троекурова. Иноземный, Пушкарский и Рейтарский приказы оказались объединены под началом князя Федора Семеновича Урусова. Боярин Петр Абрамович Лопухин, младший брат тестя Петра I, оказался во главе приказа Большого дворца и Дворцового судного приказа. Поместный приказ был доверен боярину Петру Васильевичу Шереметеву. Нарышкины поделились властью и с приближенными царя Ивана Алексеевича: князь Петр Иванович Прозоровский получил в свое ведение приказ Большой казны. {463} 463 См.: Соловьев С. М. Указ. соч. Кн. 7. С. 453; Богоявленский С. К . Приказные судьи XVII в. М.; Л., 1946. С. 29, 51, 59, 80, 126, 138, 148, 152, 169, 196.

К началу следующего года относятся последние известные репрессии в отношении лиц, входивших прежде в окружение правительницы Софьи: 10 января у дьяка Разрядного приказа Еремея Полянского «по памяти из Стрелецкого приказа чин за вину отнят и велено жить в деревне». {464} 464 Цит. по: Лавров А. С . Регентство царевны Софьи Алексеевны. С. 189.

Князь Борис Алексеевич Голицын, так много сделавший для завоевания власти Петром I, по возвращении двора из Троице-Сергиева монастыря в Москву утратил значение главного фаворита царя. Причинами этому стали заступничество князя за своего двоюродного брата Василия Голицына и происки Нарышкиных, которые явились к молодому государю во главе с его дедом Кириллом Полуектовичем и со слезами умоляли покончить с чрезмерным влиянием Бориса Голицына. Как сообщает Невилль, князь Борис даже подвергся опале, однако она была краткосрочной. Тем не менее позиции правительственного лидера были утрачены Голицыным навсегда. Он сохранил за собой почетную должность кравчего, однако ему не нашлось места ни в Боярской думе, ни в руководстве приказами. В январе 1690 года Патрик Гордон в дневнике назвал Льва Нарышкина «новым любимцем, или первым министром». Софья могла только сетовать по поводу новых правительственных назначений и сожалеть, что важнейшие государственные посты доверены людям, способностями столь явно уступавшим лицам из ее бывшего окружения.

Царевна продолжала интересоваться семейными делами брата Ивана. Невестка Прасковья Федоровна производила на свет только девочек, окончательно развеяв мечты Софьи о продолжении старшей ветви царского рода по прямой мужской линии. После первенца, царевны Марии, прожившей всего три неполных года, родилась Феодосия, умершая в возрасте одиннадцати месяцев. В 1691 году на свет появилась Екатерина, которой суждено было продолжить царский род, хотя и по женской линии. Через полвека она стала бабкой младенца-императора Ивана Антоновича. В 1693 году родилась Анна — будущая герцогиня Курляндская и русская императрица. Так на российском престоле продолжилась линия потомков Милославских, находившихся у власти с февраля 1730 года. Дворцовый переворот в ноябре 1741 года привел к окончательному торжеству отпрысков рода Нарышкиных в лице императрицы Елизаветы Петровны.

В 1694 году родилась последняя дочь Ивана Алексеевича и Прасковьи Федоровны Прасковья. Она прожила 37 лет и была замужем за видным соратником Петра Великого генералом и сенатором Иваном Ильичом Дмитриевым-Мамоновым. Царь дал согласие на этот морганатический брак, но официально он не был объявлен. {465} 465 См.: Пчелов Е. В . Романовы: История династии. М., 2004. С. 80.

Царица Прасковья Федоровна не кичилась положением супруги государя и всячески старалась угождать деверю. Как отмечает историк М. И. Семевский, «она не входила в сношения с нелюбезными ему сестрами, неосторожно судившими и осуждавшими Петра и его сторонников. Имея возможность часто навещать заключенную царевну Софью, Прасковья уклонялась от этих свиданий». {466} 466 Семевский М. И . Указ. соч. С. 95.

Царь Иван тем временем продолжал формально быть соправителем брата, присутствуя на всевозможных торжествах и церемониях рядом с ним, но не играя при этом никакой реальной роли. Вероятно, старший государь тяготился утомительными обязанностями монаршего сана, которые отвлекали его от излюбленных молитвенных занятий и вынуждали напрягать изнуренный болезнями организм. Он умер 29 января 1696 года в возрасте неполных тридцати лет, страдая, как и его старшие братья, от многочисленных недугов, вызванных наследственной «цинготной хворью». Исследовательница Л. Хьюз пишет: «Хотя он был заложником политических амбиций Софьи, можно с уверенностью сказать, что царевна была искренне привязана к нему и мысленно присутствовала на его похоронах в Архангельском соборе, состоявшихся на следующий день после его кончины». {467} 467 Хьюз Л . Указ. соч. С. 307–308.

Трудно сказать, какие чувства испытала Софья Алексеевна, получив 25 января 1694 года известие о смерти 42-летней царицы Натальи Кирилловны. Однако вряд ли уход из жизни давней соперницы обрадовал царевну — она была слишком религиозна и чиста душой, хотя и не имела особых причин скорбеть о мачехе.

В источниках не удалось обнаружить никаких данных о визитах Петра к сестре до сентября 1698 года. Правда, историк С. Ф. Либрович на основании каких-то сведений неустановленного происхождения утверждал, что государь навестил царевну незадолго до своего отъезда в Европу в 1697 году, но «нашел ее до того надменною, холодною и непримиримою, что в крайнем волнении вышел из Новодевичьего монастыря». Однако, думается, это всего лишь легенда. Так же считает Л. Хьюз: «Вряд ли бы Петру захотелось нанести „визит вежливости“ своей сестре, с которой у него были связаны столь неприятные воспоминания». {468} 468 Либрович С . Петр Великий и женщины. СПб., б. г. С. 23; Хьюз Л . Указ. соч. С. 308.

Вне всякого сомнения, сестры передавали Софье слухи, рассказывали, что народ недоволен поведением царя, пренебрегающего древними традициями и отдающего предпочтение «поганым немецким обычаям». Бывшая правительница отнюдь не придерживалась консервативных убеждений и не считала Европу источником зла, однако ее собственная прозападная ориентация была несравненно мягче, чем грубые и решительные действия Петра в его стремлении к копированию голландской и немецкой жизни. Великого реформатора привлекали образцы протестантской культуры, тогда как Софье и Федору была более близка католическая Польша. Вместе с тем она, возможно, полагала, что настроения народа могут дать ей надежду на возвращение утраченной власти.