Юлий Циркин - От Ханаана до Карфагена

Точное местоположение Офира неизвестно. Но, вероятнее всего, он располагался где-то в районе выхода из Красного моря в Индийский океан, скорее на аравийском, чем на африканском берегу (Wissmann, 1970, 969–976; Elat., 1979, 533). Чтобы достичь Офира, было необходимо установить тесные связи с Израильским царством. При царе Давиде и его сыне Соломоне это царство стало региональной мини-великой державой. Давид окончательно сокрушил филистимлян, и хотя филистимское Пятиградье продолжало существовать, его значение резко упало. Под властью Давида оказались и значительные территории Заиорданья и Сирии, Южная Палестина (Негев) с выходом в Красное море. Очень важным было то, что израильский царь теперь контролировал важнейшие торговые пути этого региона (Tadmor, 1981, 123). Это в первую очередь заставило тирского царя пойти на союз с Давидом. Другим импульсом к такому шагу была постоянная нужда в поставке продовольствия в Тир. Нельзя сказать, что в Тирском царстве совсем не существовало земледелия. Курций Руф (IV, 4, 20) упоминает тирских земледельцев ( cultores ). И все же собственного продовольствия Тиру явно не хватало. К тому же рост города как торгового центра явно вел к увеличению доли собственно городского населения. Недаром примерно в это время тирский царь Хирам предпринял работы не только по благоустройству города, но и по расширению его территории. И Хирам обращается к Давиду с предложением заключения союза.

К этому времени Давид захватил Иерусалим и сделал его своей столицей и важнейшим религиозным центром. Для укрепления положения Давида не только среди соплеменников, но и среди соседних царей необходима была постройка дворца. И тирский царь, которому принадлежала часть Ливанских гор с их лесными богатствами, поставлял в Иерусалим не только кедровые деревья, но также и плотников и каменщиков для строительства дворца (II Sam. 5, 11; I Chron. 14, 1). Этот акт ни в коей мере не означал признания тирским царем верховенства Давида (Katzenstein, 1973, 95), так же, как просьба Соломона нарубить ему деревьев и прислать их для строительства храма не означала признания верховенства тирского царя. Это был обычный дар одного царя другому в ожидание ответного дара или поступка (ср.: Bunnens, 1978, 7). Таким ответным поступком мог быть факт заключения договора, либо иная форма предоставления тирским купцам возможности использовать Израильское царство для своей торговли, или же поставки продовольствия в Тир. Своей цели Хирам явно добился, хотя конкретные детали события нам неизвестны. Во всяком случае, при восхождении на престол сына Давида Соломона Хирам отправил к нему послов со ссылкой на дружбу, связывавшую его с Давидом (I Reg. 5, 1).

В правление царя Соломона отношения между Тиром и Израилем еще более укрепились. Хирам оказал большую помощь Соломону в строительстве храма Йахве в Иерусалиме, прислав ему не только материалы, но и работников, включая медника, а также, по-видимому, архитектора Хирама, своего тезку (I Reg. 5–6; 7, 13–40). Это была далеко не бескорыстная помощь соседу. В ответ Соломон поставлял в Тир ежегодно двадцать тысяч мер пшеницы и двадцать мер оливкового масла (I Reg. 5, 11), а Иосиф Флавий (Ant. Iud. VIII, 5, 3) прибавляет к этому еще и вино, им, однако, дары Соломона не ограничились. В качестве платы за поставленное дерево и, видимо, искусных работников израильский царь передал Хираму двадцать городов Галилеи (I Reg. 9, 11). Правда, далее говорится, что Хирам, осмотрев эти города, отказался от них. То же повторяет Иосиф Флавий (Ant. Iud. VII, 5, 3), а в соответствующем пассаже II Книги хроник (8, 2) даже утверждается, что Хирам дал Соломону галилейские города. Последнее утверждение явно надо считать поздней фальсификацией. Утверждение же I Книги царей и явно взятое оттуда утверждение Иосифа Флавия требует некоторого внимания. Дело в том, что раскопки в этом районе показали наличие именно тирской крепости, связанной с районом города Акко, который в то время находился под тирской властью (Lipinski, 1985, 93; Gal, 1990, 93–97). Те же раскопки показали, что эта крепость и город были разрушены в середине VIII в. до н. э., вероятно, в результате похода Салманасара III (Gal, 1990, 97). Во второй половине VII в. до н. э. иудейский царь Иосия захватил часть Северной Палестины и провел религиозную реформу, утвердившую в иудейском обществе монотеизм (Шифман, 1987, 94–95; Tadmor, 1978, 186–189). Может быть, именно тогда и возникло предание об отказе Хирама от галилейских городов.

Союз с Соломоном открыл тирским судам путь к Офиру, откуда тирийцы привозили золото, красное дерево и драгоценные камни (I Reg. 10, 11). Израильский царь тоже использовал Эцион-Гебер как порт для достижения Офира. Но его флот явно играл второстепенную роль в этих экспедициях. Однако посмотрим внимательнее на библейский рассказ (I Reg. 9, 26–27), где автор говорит, что Соломон построил в Эцион-Гебере свой флот. Но далее идет речь уже только о флоте Хирама, который и доставил Соломону богатства Офира, а упоминания об участии подданных Соломона в этой экспедиции нет. Правда, об этом говорится во II Книге хроник (8.18), но в этой более поздней книге вообще отмечается стремление всячески возвеличить царя Соломона и приписать ему как можно больше великих деяний.

Соломон предпочел непосредственно участвовать в средиземноморской торговле Тира. В этом случае прямо говорится об участии израильского флота в тирской экспедиции на запад (I Reg. 10, 22). В этой сфере торговли Тира его царь едва ли был заинтересован в сотрудничестве с израильским владыкой, к чему стремился именно последний. Очень возможно, что согласие Соломона на использование тирскими кораблями Эцион-Гебера было обусловлено решением Хирама допустить корабль иерусалимского царя к торговле с далеким и баснословно (так, по крайней мере, считали на Востоке) богатым Таршишем, т. е. с Южной Испанией. Сотрудничество двух царей было оформлено как «хубур», т. е. торговое товарищество, подобное тому, какое во времена Ун-Амуна существовало между Библом и правителем Нижнего Египта, между Сидоном и находившимся в Египте Уректером (Elat, 1979, 539). Как распределялась прибыль от заморской торговли, мы не знаем. Но Соломону эта торговля приносила огромную выгоду. Описывая с восторгом несметные богатства царя Соломона и отмечая, что все сосуды и во дворце, и в храме были из золота, ибо «серебро во дни Соломона считалось ни за что», библейский автор считает причиной такого изобилия «таршишский корабль вместе с кораблем Хирамовым» (I Reg. 10, 22). В Библии говорится, что такой корабль приходил раз в три года. Едва ли это может означать, что само плавание длилось столь долго. Это значит лишь то, что израильский корабль включался в тирскую торговую эскадру один раз за три года, хотя трудно себе представить, что сами тирийцы ограничивались лишь такими, по существу, спорадическими, плаваниями. Вероятно, такое ограничение было условием заключения соглашения о «товариществе». Но даже при гаком ограничении числа экспедиций на крайний запад Средиземноморья участие в этой торговле, несомненно, было чрезвычайно выгодно. Древние евреи не были морским народом. Сведения о море вообще и о Средиземном море в частности в Ветхом Завете довольно смутные, даже о его восточном побережье известно лишь то, что там много песка, и об островах библейские авторы узнали довольно поздно (Schwarzenbach, 1954, 1–2). Поэтому сотрудничество с тирийцами было для них единственной возможностью подключиться к приобретению заморских богатств.