Иван Лучицкий - Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции

Такое усиление значения и власти парламентов и других судебных мест было простою узурпациею, которой сильно покровительствовали короли. Они стремились ослабить влияние тех собраний, которые носили по праву название Парламента, присвоили это название нескольким советникам, расширили их права, увеличили прерогативы: ни один эдикт королевский не мог быть обнародован без согласия Парламента, ни один чиновник не получил бы какое бы то ни было место без их утверждения [1213] Holomani iurisconsulti. Francogallia. P. 163–164: «Publicum ordinum Concilium vetusta lingua Parlamentum dicebant, quod cum maximae auctoritatis esset, eamque auctoritatem imminuere Capevingii morientur, et certorum Senatorum numerus in ejus Concilia locum substituere, augustum illud nomen in ilium Senatum transulerunt». Cp. фр. перевод (Holman F. La Gaule française. Cologne, 1574. P. 723). . Королям было не трудно достигнуть желаемого: французы тогда только что начали знакомиться с римским и каноническим правом [1214] Holomani iurisconsulti. Francogallia. P. 342 ff. (Holman F. La Gaule française. P. 724). , и явилось немало лиц, проникнувшихся идеями этого права, готовых поддерживать власть. Эти личности выдвинулись теперь на первый план, благодаря покровительству Филиппа Красивого и других королей [1215] Hotman F. La Gaule française. P. 720. . Но зато, параллельно усилению этих лиц, усилению и возвышению парламентов, шло унижение знати, уменьшение ее влияния: Генеральные штаты оттеснялись все более и более на второй план, теряли прежний авторитет, прежнее значение. Торжество «софистической юриспруденции» становилось все большим и большим, и она радикально изменяла старые порядки: изменились формы суда, уничтожилась прежняя простота и краткость процессов, расплодилась целая ватага ( turba ) толкователей закона, увеличилось число лиц судебного ведомства, места для которых щедро создавались королями, нашедшими в этом богатый источник доходов [1216] Holomani iurisconsulti. Francogallia. P. 171 (фр. пер.: Hotman F. La Gaule française. P. 724–725, 727 etc.). . Результаты такого преобладания «адвокатов» и «крючков» были крайне плачевны: продажность, взяточничество, вымогательства сделались обычным явлением, и они уронили честь Франции в глазах иностранцев, осквернили ее [1217] Holomani iurisconsulti. Francogallia. P. 171 (фр. пер.: Hotman F. La Gaule française. P. 171–172). . Триста лет тому назад французы не знали, что такое жалоба, заботились об «общем благе» ( bien public ), заседая на Генеральных штатах, а теперь все занялись процессами в этом «царстве адвокатов и процесса».

Зато нет дворянина, нет аббата, нет епископа, нет купца, которые не были бы разорены [1218] Hotman F. Matagonis de Matagonibus… Monitoriale adversus Itallo-galliam sive Antifrancogalliam Antonii Matharelli Alvemogeni. Williorbani, 1593. P. 72, 74 ff. (юмористическое описание процессов, в которые замешан «бедный народ»). , зато страдает бедный народ [1219] Hotman F. Matagonis de Matagonibus… P. 72: «Domini officiarii Regis positi sunt ad tuendum populum communum pauperem; et tamen hi plus nocent uni pauperi, super conductione unius processus sex alborum, quam omnes talliae, omnes impositions et gabellae, et armigeri qui possunt eis venire in uno anno». .

Картина состояния Франции, ее унижения, благодаря юристам была нарисована даровитою рукою. Но в ней скрыта одна черта, которая составляет важнейшую часть картины, фон ее. Откуда, из какого сословия выходили все эти адвокаты, «крючки», эти деятели юриспруденции, деятели de la chicanerie ?

Готоман не дает прямого ответа на этот вопрос. Являясь защитником политических интересов кальвинистской партии и главным образом интересов знати в ту эпоху, когда успешный исход борьбы зависел, да мог зависеть, от большей или меньшей искренности в отношениях знати к буржуазии, Готоман не мог, — да это было, как яснее обнаружится ниже, вне политических расчетов знати, — указывать прямо на среднее сословие, на буржуазию как на главного виновника зла. Но то, чего он не высказывает явно, что только подразумевается у него, то высказали еще до него его современники, видевшие, как мы имели случай показать [1220] См. выше. , в занятии судебных и финансовых должностей людьми среднего сословия верный признак усиливающегося значения этого сословия. А это усиление совершалось насчет знати, к которой буржуа питала слишком мало сочувствия. «Безрассудная вражда большинства лиц среднего сословия против знати проявляется в делах как мелких, так и важных, так что необходимо защищаться от их ударов», — писали дворяне королю [1221] См.: Requeste presentee au Roy par la noblesse de Forestz (Рукопись Императорской Публичной Библиотеки, Отд. И. № 104. § 43). , и они жаловались на то, что все судебные места в руках не дворян, а среднего сословия [1222] Ibid. § 56–57, 70 et al. , жаловались на его ненасытимость и честолюбие [1223] Ibid. § 57 et al. , на то, что оно вытеснило знать изо всех должностей [1224] Requeste presentee au Roy par la noblesse de Forestz. § 70 et al. , старается разорить его, как и бедных крестьян [1225] Ibid. § 69, 73, 77 et al. , что оно достигает этого тем, что судебная власть в его руках [1226] Ibid. § 57 et al. . Они указывали при этом на жителей городов как на главных виновников зла [1227] Ibid. § 69. .

Итак, главная причина зла заключается в преобладании среднего сословия, в чрезмерном усилении благодаря этому королевской власти и в крайнем ослаблении власти и влияния знати.

Выносить подобное положение было, по мнению Готомана, менее всего не только в интересах знати, но и в интересах всего государства, так как оно лишало страну правосудия, этого коренного начала всякого благосостояния. Чтобы спасти страну, необходимо вырвать власть из рук и среднего сословия, и «льстецов и угодников королевского сластолюбия» [1228] См. французский перевод в « Mémoires de l’estat ». Holman F. La Gaule française. P. 732: «Elle (la nation) laisse manier les afaires à un petit nombre de flateurs et ministres de voluptez des Roys». Cp.: Francisci Hoto-manni icti celeberrimi Franco-Gallia… Frankfurt, 1665. P. 342. , необходимо обуздать власть короля, которая «в силу собственной своей природы склонна обратиться в тиранию» [1229] Holomani iurisconsulti. Francogallia / Ex officina Jacobi Stoerii. Genevae, 1573. P. 8–9: «Regalis dominatus, si sine freno relinquatur, ubi in tantam omnium rerum potestatem, tauquam in lubricum locum, venerit, facillime in tyrannidem delabitur». . Тогда народ не будет управляться, как стадо скота, и в качестве свободных людей, разумные существа — люди — не будут подчиняться доброй воле короля или его доброму желанию [1230] Ibid. P. 80: «Nam quod Régna quaedam unius Regis arbitrio ac nutu gubernantur, — non hominum liberorum et lumine ingenue utentium, sed pecudum petius et brutorm consilii expertium eam gubernationem esse». Cp. фр. пер.: Mémoires de l’estât. T. II. P. 680. . Но как вырвать власть из рук тиранов, где материал, где силы для борьбы?

Франция всегда была страною, в которой царствовала свобода, и всегда ее сыны защищали эту свободу. В те отдаленные времена, когда на французской почве обитали Галлы, свобода была уже ее достоянием. Вся Галлия делилась на республики, управлявшиеся по собственной воле, но образовывавшие федерацию; все они вместе, в известное время года собирались для обсуждения дел, касающихся всей страны. Все жители принимали участие в управлении и не могли снести над собою тиранической власти одного. Овернские Штаты судили на смерть Цельтилия за то, что он вздумал провозгласить себя королем [1231] Hotomani iurisconsulti. Francogallia. Cap. I («De statu Galliae prius-quam a Romanis in provinciam redigetur»). P. 6–7. . Правда, короли существовали в некоторых частях Галлии, но их избирал народ, и они не имели абсолютной власти и имели больше сходства с пожизненною должностью, чем с королевскою властью [1232] Ibid. P. 8: «Ilia régna nihil aliud, nisi magistratus perpetui, viderentur». .