Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 2]

Что касается космического пространства в целом, в том числе ближайшего окружения Земли, то здесь пока еще не существует полного запрета военной деятельности. Среди частичных мер, ограничивающих военное использование космоса, важнейшее значение имеет обязательство участников Договора по космосу 1967 года «не выводить на орбиту вокруг Земли любые объекты с ядерным оружием или любыми другими видами оружия массового уничтожения… не размещать такое оружие в космическом пространстве каким-либо иным образом».

В соответствии с широко принятым толкованием термина «оружие массового поражения» он охватывает такие виды оружия, как ядерное, химическое, биологическое и другие, сравнимые с ними по разрушительному или поражающему действию виды оружия, в том числе и те, которые могут быть сделаны в будущем. Размещение всех этих видов оружия на орбите вокруг Земли или «каким-либо иным образом» в космическом пространстве запрещено. Некоторые ограничения военного использования космоса (как в количественном, так и в качественном отношениях) содержатся и в двусторонних советско-американских соглашениях.

Так же как и создание, испытание и развертывание противоракетных систем или компонентов космического базирования запрещены ст. 5 Договора об ограничении систем противоракетной обороны 1972 года. Согласно этому Договору, СССР и США обязались иметь лишь по одному району размещения зональных систем ПРО и не более 100 противоракет на стартовых позициях. И ничего общего с этим не имела так называемая «широкая интерпретация», которую пытались придать Договору некоторые представители американской администрации. В рассматриваемый период времени подобное толкование положений Договора было первым сигналом, свидетельствующим о том, что американская сторона не намерена выполнять требования этого основополагающего документа. Вопреки прямым запретам, содержащимся в Договоре, представители американской администрации утверждали, что он якобы «санкционирует и разрешает» развертывание и испытание систем ПРО космического базирования или по меньшей мере проведение исследований и испытаний в целях создания таких систем.

В соответствии с Временным соглашением о некоторых мерах в области ограничений стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1), подписанным в 1972 году, СССР и США взяли на себя обязательство ограничить количество межконтинентальных баллистических ракет, что также налагало определенные количественные ограничения на военное использование космического пространства. Вступление в силу Договора ОСВ-2, подписанного в 1979 году, позволяло ввести новые количественные и качественные ограничения. Этим Договором предусматривалось обязательство сторон не создавать, не испытывать и не развертывать «средства для вывода на околоземную орбиту ядерного оружия или других видов оружия массового уничтожения», частично включая и орбитальные ракеты. Была надежда на то, что принятие этого обязательства послужит дополнительной гарантией соблюдения запрета на размещение в космосе оружия массового уничтожения.

Кроме перечисленных запретов и ограничений, многосторонние и двусторонние международные соглашения включали ряд положений, которые можно было охарактеризовать как косвенные ограничения военной деятельности в космосе. К ним были отнесены требования о проведении консультаций в случае, если деятельность или эксперимент в космосе, запланированные государством, могут создавать помехи мирному исследованию и использованию космоса другими государствами (Договор по космосу 1967 г.), запрещение чинить помехи национальным техническим средствам другой стороны, используемым для контроля за соблюдением положений Договора ОСВ-1 и Договора об ограничении систем ПРО.

Все предложения нашего государства имели своей целью полностью исключить применение силы в космосе и из космоса в отношении Земли, ликвидировать материальные предпосылки такой опасности, создать надежные гарантии того, чтобы космические объекты не представляли военную угрозу для других государств и сами находились в безопасности. Именно на решение этих задач были направлены:

• проект Договора о запрещении размещения в космическом пространстве оружия любого рода (1981 г.);

• проект Договора о запрещении применения силы в космическом пространстве (1983 г.);

• проект резолюции Ген. Ассамблеи ООН о международном сотрудничестве в мирном освоении космического пространства в условиях его немилитаризации (1985 г.).

В целях достижения позитивных результатов на переговорах наша страна в августе 1983 года в одностороннем порядке ввела мораторий на вывод в космос каких-либо видов противоспутникового оружия, а в июне 1984 года предложила США установить на взаимной основе мораторий на испытание и развертывание космических вооружений, к которому могли бы присоединиться другие государства. Принятие наших предложений обеспечило бы устранение угрозы распространения гонки вооружений на космос, способствовало дальнейшему продвижению вперед в деле ограничения и сокращения вооружений в целом и создало бы благоприятные условия для развития международного сотрудничества в исследовании и использовании космического пространства в интересах всех государств. Вместе с тем, для придания видимости законности программе разработки ударного космического оружия, администрация США не скупилась на заверения в том, что их программа осуществляется в полном соответствии со всеми международными обязательствами США. С такими заверениями многократно выступали Пентагон, госдепартамент и, наконец, сам президент США. «Мы никогда не будем нарушать этот Договор», — заявлял Р. Рейган в беседе с советскими журналистами относительно Договора между СССР и США об ограничении систем ПРО.

А каким образом в действительности соотносились обязательства США по международному праву с целями программы широкомасштабной ПРО и практическими действиями по ее реализации?

Со времени своего вступления в силу в 1972 году Договор об ограничении систем ПРО повсеместно рассматривался как краеугольный камень всей системы международных соглашений по ограничению и сокращению вооружений. Особая роль этого бессрочного (?) Договора определялась органической связью между стратегическими наступательными и оборонительными вооружениями. Наличие такой связи и взаимозависимости вооружений нашло свое прямое подтверждение в преамбуле Договора по ПРО, где говорится, что «эффективные меры по ограничению ПРО явились бы существенным фактором в деле сдерживания гонки стратегических наступательных вооружений и привели бы к уменьшению опасности возникновения войны с применением ядерного оружия».