Серена Витале - Черная речка. До и после - К истории дуэли Пушкина

Меня весьма порадовало то, что вы пишете об Альфонсе [30] Барон Альфонс Лотар Дантес (1813—1884) — младший брат Ж.Дантеса, учившийся в Страсбурге. Проводил летние каникулы в Сульце, где и познакомился с гостившим там Геккереном. , это доказывает: он всё тот же, каким я его оставил. Конечно, невозможно быть более, чем он, внимательным и заботливым к отцу, который, безусловно, заслуживает этого во всех отношениях, ибо он достойнейший и почтеннейший из людей. Впрочем, вы ведь уже там и можете сами в этом убедиться. Я знаком со всеми, о ком вы писали, люди они крайне славные, но не думаю, чтобы они могли вас устроить, так как они занимательны не более, чем предписывают правила вежливости. Едва не забыл попенять вам: когда врачи заставили вас уехать из Петербурга, они хотели, чтобы вы не только сменили климат, но и отошли от дел и дали отдых уму; теперь же, судя по вашему письму, ваше воображение работает и вы без конца строите планы, а при вашем характере это не может вас не утомлять. Посему не беспокойте себя, мой драгоценный друг, поправляйте хорошенько здоровье, пусть оно будет таким, чтобы мы смогли вместе провести жизнь там, где климат наиболее благоприятен для вас, и будьте уверены, что мы везде будем счастливы, ведь вы заслуживаете этого во всех отношениях.

Вы, должно быть, помните, что в последнем письме я сообщал о некоем генерале Донадьё, приехавшем в Петербург под видом путешественника. Дорогой мой, я и не думал, что настолько скоро узнаю, для чего он явился, и одному Богу ведомо, как я нуждался в ваших советах. Надо вам сказать, что я был выбран посредником между ним и одной значительной персоной […], чтобы содействовать в решении разнообразных вопросов и в передаче его просьб, но этого я не могу доверить бумаге, поскольку секрет это не мой; дабы успокоить вас насчёт моего поведения, скажу лишь вот что: завершив это дело, продолжавшееся две недели, я для очистки совести написал графу Орлову [31] Граф Алексей Фёдорович Орлов (1786—1861) — генерал-адъютант, командир бригады, в которую входил Кавалергардский полк, с 1844 г. шеф жандармов и начальник III отделения. и попросил о приёме, и он весьма любезно принял меня. Я представил ему полный отчёт обо всём, что делал и говорил, он же вполне одобрил то, как я действовал, и предложил обращаться к нему всякий раз, как потребуется совет, заверив, что всегда будет рад выказать мне своё расположение; а сегодня генерал отправился отсюда пароходом, как и прибыл. Никогда в жизни не вспоминал я столь часто ваших высказываний о французской манере вести дела, как в этой ситуации; мне пришлось убедиться, что и здесь вы не обманулись: вы просто не можете себе вообразить, до какой степени человек этот, исполняя порученное дело, полагался на свои личные достоинства, причём во всех разговорах демонстрировал, что подобное поручение для него столь же привычно, как послеобеденная прогулка.

Я всё забывал рассказать, что Суццо [32] Князь Михаил Георгиевич Суццо (1784—1864) — бывший господарь Молдавии, с декабря 1834 г. чрезвычайный посланник и полномочный министр Греции при русском дворе, знакомый Пушкина. Дантес мог быть знаком с семейством Суццо ещё по Парижу, где тот до назначения в Россию также был послом Греции. Малышка Мари — одна из его дочерей, княжна Мария Суццо. уехали из Петербурга, были в Швеции, а оттуда отправятся в Грецию; думаю, его туда вызвали. Перед отъездом малышка Мари прислала мне весьма уродливый коврик, с просьбой отослать его вам в Баден-Баден; я сказал ей, что отправил и вы нашли его прелестным.

В обоих письмах я забывал упомянуть тех, кто постоянно справляется о вас. В особенности молодая графиня Бобринская [33] Графиня София Александровна Бобринская, урожд. Самойлова (1797—1866) — жена графа А.А. Бобринского, приближённая императрицы Александры Фёдоровны, великосветская знакомая Пушкина, с которой он, по словам П.И. Бартенева, находился «в приятельских отношениях». Во время суда над Дантесом покровительствовала ему перед императрицей. Один из её малышей — Александр (р. 1823 г.), Владимир ( р. 1824 г.) или Лев (р. 1831 г.). : всякий раз, встречая меня, она просит вам кланяться. У бедняжки было много тревог. На днях едва не умер один из её малышей, но теперь ему значительно лучше. Ещё я писал в последнем письме о своих опасениях, что во время манёвров у меня не хватит денег, но, по счастью, ошибся, так что если несколько месяцев я буду бережливее, то смогу выплыть, причём даже не слишком себя стесняя. Наш друг Геверс стал совершенным придворным. Жизнь свою он проводит в Петергофе, где, к тому же, влюбился в одну из фрейлин императрицы; правда, похоже, что при всём при том он и дела свои устраивает недурно. Брей рассказал мне, будто он предлагал свои услуги в качестве персоны, пребывающей в фаворе, всем товарищам по дипломатическому корпусу. Со дня на день мы ожидаем графа Лерхенфельда [34] Граф Максимилиан фон Лерхенфельд-Коферинг (1779—1843) — баварский посланник в Петербурге (1833—1838). 25 июля, после возвращения из отпуска, гр. Лерхенфельд представлялся Николаю I (С.- Петербургские Ведомости. 1835. 1 авг. № 173. С. 695). и чрезвычайно любопытствуем увидеть его жену: судя по рассказам Кутузова [35] Граф Василий Павлович Голенищев-Кутузов (1803—1870) — однополчанин Дантеса, позднее генерал-майор. [Возврат к примечанию [61] ] , близко знакомого с нею по Мюнхену, она должна быть прелестной.

От меня уходят Ленский [36] Ленский — вероятно, младший из побочных детей графа Томаша Лубенского, носивших эту фамилию. Наиболее известен был в свете Адам Ленский, но он был значительно старше Дантеса, который называет в других письмах упоминаемого им Ленского молодым человеком. и Платонов [37] Валериан Платонович Платонов — младший из внебрачных сыновей князя Платона Александровича Зубова, последнего фаворита Екатерины II. Старший из братьев, Александр Платонович (1806—1894), — однополчанин Дантеса. [Возврат к примечанию [82] ] и просят передать вам самые дружеские пожелания.

До свиданья, мой дорогой. Надо отдать мне справедливость, хоть я пишу и не часто, да зато длинно, впрочем, не знаю, право, насколько эта болтовня может занимать вас.

Прощайте, добрый и дорогой друг, нежно обнимаю.

Всецело преданный вам

Дантес

Из письма явствует, что между Геккереном и гр. С.А. Бобринской, каждый раз при встрече с Дантесом передававшей приветы Геккерену, существовали дружеские отношения. По переписке Бобринских мы знаем о её контактах с Геккереном, относящихся ещё к 1820-м гг. К примеру, из письма к ней её матери Е.С. Самойловой от 29 июня 1827 г.: «Я была недавно в театре. Экерн просил об нём тебе вспомнить». Из письма самой гр. С.А. Бобринской к мужу от 22 октября 1834 г. мы узнаём о болезни Геккерена: «Геккерен поднялся со смертельной болезни. Трепетали за его жизнь. Мозговая горячка подвергла его жизнь опасности, он поправился, что радует всех его друзей». Ее несомненные дружеские чувства к Геккерену подтверждает и настоящее письмо Дантеса. Это нисколько не мешало ей восторженно относиться к Пушкину. Бобринская — человек безусловно незаурядный, она интересуется литературой, неизменно следит за творчеством Пушкина.