Кирилл Соловьев - Самодержавие и конституция

Некоторые члены Думы и Государственного совета регулярно получали дотации от правительства. В годы премьерства П. А. Столыпина депутат А. С. Вязигин получил от Министерства внутренних дел 40-50 тысяч рублей на издание журнала «Мирный труд», Н. Е. Марков получал на поддержание газеты «Земщина» по 12 тысяч рублей в месяц. В. М. Пуришкевич получал субсидии на публикацию «Книги русской скорби» и журнала «Прямой путь». В 1913 году 40 тысяч рублей было выделено депутату графу В. А. Бобринскому на издание газеты «Галицкая Русь», 15 тысяч – члену фракции националистов В. Г. Ветчинину, 4 тысячи – В. М. Пуришкевичу. В 1914 году те же 40 тысяч получил В. А. Бобринский, 31 тысячу – В. М. Пуришкевич, 5 тысяч – Г. Г. Замысловский, 3 тысячи – член верхней палаты А. Д. Самарин. По сведениям С. П. Белецкого, Замысловский получал значительные суммы из средств, предназначенных для финансирования выборов. Совет министров выделял деньги и депутату Третьей Думы Н. К. Гюббенету. Член Государственного совета В. Н. Ознобишин получал правительственные субсидии на издание газеты «Волга». По словам С. Е. Крыжановского, целый ряд депутатов Третьей Думы были на фактическом содержании правительства. Отказывать в субсидиях часто было небезопасно. По сведениям С. И. Шидловского, интриги члена Государственного совета Витте против Коковцова во второй половине 1913 года объяснялись явным нежеланием действующего премьера выдать бывшему кредит в 400 тысяч рублей.

Самый простой способ контролировать газету – это ей платить. По сведениям С. Е. Крыжановского, в годы премьерства Столыпина правительство финансировало более 30 газет (правда, по его мнению, без особой для себя пользы). Наибольшие суммы шли на печатные органы в преддверии выборов. В ноябре 1911 года В. Н. Коковцов сокрушался: «Все наши средства напряжены теперь выборной кампанией. П. А. Столыпин приучил очень и очень многих к сравнительно широкой помощи и, к сожалению, допустил это в отношении таких предприятий, которые не сулят ничего доброго. Прервать эту помощь накануне выборов также невозможно и приходится поэтому делать то, чему я глубоко не сочувствую по одному сознанию бесполезности этих мер». Так, Коковцов, видимо преувеличивая, утверждал, что поддерживаемую правительством правомонархическую газету «Земщина» читают 50 человек.

Убыточным предприятием была и фактически правительственная газета «Россия». По сведениям С. Н. Сыромятникова, во второй половине 1906 года ее совокупный доход равнялся 7510 рублям. В следующем 1907 году предполагалось выручить значительно большую сумму – 40 тысяч. Однако и этого было явно недостаточно для содержания газеты. На одни гонорары авторам требовалось 4155 рублей в месяц, то есть около 49 тысяч рублей в год. При этом 43 200 рублей следовало платить журналистам построчно. В итоге, по расчетам Сыромятникова, минимальная сумма расходов «России» должна была составлять около 92 тысяч.

Значительные средства шли на финансирование провинциальной печати. Большинство губернаторов внутренних губерний страны получали по 10 тысяч рублей в год на содержание губернских ведомостей, которые должны были стать рупором правительственной политики. Однако, по мнению С. Е. Крыжановского, из этой затеи ничего не вышло.

Согласно расчетам Крыжановского, в 1906–1910 годах на подобные расходы правительство тратило более 600 000 рублей в год. С. Н. Сыромятников свидетельствовал, что только газета «Россия» получала 240 000. Всего через Крыжановского за время его пребывания в должности товарища министра внутренних дел прошло 3 168 000 рублей. После смерти П. А. Столыпина эти расходы были существенно сокращены. Однако ненадолго. После 1912 года объем средств, выделяемых на поддержание печатных органов, только увеличивался. В 1912 году он составлял 366 280 рублей, в 1913‐м – 825 478, в 1914‐м – 948 376, в 1915‐м – 1 068 724, в 1916‐м – 1 420 266. Самые значительные суммы шли газетам «Россия» (в 1912 году – 215 500 рублей, в 1913‐м – 214 000, в 1914‐м – 144 850), «Земщина» (в 1913 году – 132 000, в 1914‐м – 144 000, в 1915‐м – 145 000), «Колокол» (в 1913 году – 5000, в 1914‐м – 13 000, в 1915‐м – 20 000).

Кроме того, правительство финансировало издание агитационных брошюр. Авторство наиболее известных принадлежало И. Я. Гурлянду, который публиковался под псевдонимом «Васильев». Каждая печаталась тиражом 100 тысяч экземпляров и распространялась среди лиц, имевших хоть самый малый вес в обществе: сельских учителей, священников и т. д. Существовала особая секретная экспедиция, которая отвечала за рассылку этих книг: «Правда о кадетах» (1906), «Что такое трудовики?» (1907), «Вторая Дума» (1907), «Оппозиция» (1910).

Накануне Первой мировой войны Россия стремительно, до неузнаваемости менялась. Философ Ф. А. Степун так позднее описывал преображение Первопрестольной между двумя революциями: «Москва росла и отстраивалась с чрезвычайной быстротой. Булыжные мостовые главных улиц заменялись где торцом, где асфальтом, улучшалось освещение. Фонарщиков с лестницею через плечо и с круглою щеткой для протирания ламповых стекол за пазухой я по возвращении в Москву уже не застал. Когда керосиновые фонари уступили место газовым, я так же не могу сказать, как и того, с какого года газовое освещение стало заменяться электрическим. Помню только, что молочно-лиловые электрические шары, горевшие поначалу лишь в Петровских линиях, на Тверской и Красной площади, стали постепенно появляться и на более скромных улицах городского центра. Ширилась и разветвлялась трамвайная сеть. Уходили в прошлое милые конки с пристегом где одной лошаденки, а где, как например на Трубной площади или под Швивою горкою, и двух уносов. Становились преданием парные разлатые линейки, что в мои школьные годы ходили в Петровский парк и Останкино, может быть, и на другие окраины – не знаю». В деревне изменения происходили еще стремительнее: «В Московской губернии шло быстрое перераспределение земли между помещиками и крестьянством… Подмосковные помещики беднели и разорялись с невероятной быстротой; умные же и работоспособные крестьяне, даже не выходя на отруба, быстро шли в гору, смекалисто сочетая сельское хозяйство со всяческим промыслом… Большой новый дом под железной крышей, две, а то и три хорошие лошади, две-три коровы – становились не редкостью…» В пригородных кварталах городов теперь не нужно было ходить с собственным фонарем – туда пришло электричество. Появлявшимся в провинции автомобилям приходилось делить дорогу с пасущимся скотом. В украинских деревнях дома все чаще стали покрывать черепицей, в русских – железом. Те же тенденции фиксировал публицист, социал-демократ меньшевистского толка Н. Валентинов: «Вырастал новый быт, новый тип рабочего, новый тип крестьянина, новый тип интеллигенции».