Инесса Магилина - Посольство монахов-кармелитов в России. Смутное время глазами иностранцев. 1604-1612 гг.

Глава босоногих кармелитов Петр Богоматери сразу назначил для миссии Павла Иисуса-Марии и Иоанна Св. Елисея. Третьим участником посольства стал преподобный о. Викентий Св. Франциска, тоже испанец, из Валенсии, в миру Хуан де Гамбар. Он принял постриг в достаточно зрелом возрасте в Риме, в монастыре Санта-Мария делла Скала, в 1599 г. [335]Сразу после этого он начал обучение на богословском факультете, с чего и началась его религиозная карьера. Безукоризненно исполняя любые поручения, о. Викентий быстро стал делать успехи по службе. Отец Викентий совершил три длительных и опасных путешествия на Восток, последний раз – в качестве заместителя генерала ордена. Наконец, о. Викентий был назначен настоятелем монастыря в Палермо, где и скончался в 1623 г.

Остальные члены миссии, числившиеся «секретарями» при отцах-кармелитах, кроме всего прочего, выполняли особые поручения, возложенные на них орденом.

Иоанн Успения стал послушником в Риме в 1601 г. В миру Джан Батиста Анджели, происходил из дворянской семьи города Губбио, в Умбрии. Начальство характеризовало его как человека честного и порядочного. Чтобы попасть в состав миссионеров, он более строго, чем того требовал устав ордена, постился, не вкушал пищи и проводил ночи в молитвах. В результате брат Иоанн Успения был назначен в миссию в качестве сопровождения отцов-кармелитов. Во время поездки Иоанн Успения прекрасно выполнял свой долг, проявляя образец стойкости и мужества. Однако он закончил свой жизненный путь во время зимовки кармелитов в Царицыне в 1607 г.

Единственным мирянином маленькой миссии был Франсиско Риодолид Пералта. По происхождению он также был арагонцем, из бедной, но благородной семьи. Риодолид Пералта был профессиональным военным и долгое время служил наемником во Фландрии и командовал ротой артиллеристов. Будучи непосредственным участником сражений между испанскими войсками и гезами, Риодолид на себе испытал все ужасы войны, что, собственно, и привело его на путь служения Богу. Он обосновался в Неаполе, где близко сошелся с о. Иоанном Св. Елисея. Именно это знакомство оказало на Риодолида такое сильное впечатление, что он решил посвятить свою дальнейшую жизнь битвам на духовном фронте. Генерал-комиссар ордена так охарактеризовал его: «Это был испанец благородного рода, и занял с честью первые военные места; но он стал более известным все еще из-за даров Святого Духа и из-за усердной практики молитвы. Это постоянное упражнение привело его к горячему желанию сопровождать наших миссионеров в Персию, для того чтобы показывать свою пользу в области духовных сражений. Он был создан для больших путешествий, и, ввиду его большой осторожности, он мог бы служить хорошим подспорьем для наших отцов-миссионеров» [336]. Тем не менее Климента VIII уведомили, что мирянином, имеющим богатый военный опыт, Риодолид может быть более полезен делу миссии. Климент VIII направил Риодолида в Персию в качестве военного советника для формирующейся армии шаха. Руководитель миссии о. Павел так говорил о задачах Франсиско Риодолида: «Папа послал испанского дворянина, для того чтобы увидеть, каких именно королю Персии отправить военных инженеров и других людей для ведения войны, которых король просил у Его Святейшества, в помощь ему против турок, и что, если было бы благоприятно их отправить, Риодолид увидел бы, какого рода инженеров и профессиональных военных ему (шаху) нужно» [337]. Поэтому Риодолид Пералта поехал с миссионерами в одежде мирянина. К сожалению для миссионеров и для Аббаса I, Риодолид умер, как и брат Иоанн Успения, в Царицыне от цинги.

На последней аудиенции у Климента VIII о. Павел и о. Иоанн, кроме инструкций и благословения, получили имена личных патронов-заступников апостолов Св. Симона Кананита и Св. Фаддея, которые первыми пролили кровь на миссионерском поприще. Теперь преподобные отцы стали именоваться Павлом-Симоном и Иоанном-Фаддеем. Также папа Климент VIII потребовал от миссионеров, чтобы они приняли три дополнительных обета: 1) идти проповедовать Евангелие туда, куда их пошлет руководство, 2) принять смерть за веру, если потребуется, и 3) не брать (получать) ни золота, ни серебра, ни драгоценных камней. Это последнее предписание папы сильно осложнило, как будет видно далее, и без того весьма трудную жизнь миссионеров [338]. Территории и страны, через которые они должны были добираться до пункта назначения, имели самые разные климатические условия, местности, которые были практически безлюдными и где нельзя было ничего купить, а лишь выменять. Но наши монахи вынуждены были в таких условиях неукоснительно следовать принесенным обетам.

Субсидировал посольство духовный сын о. Иоанна-Фаддея благородный калабриец дон Франсиско Чимино, барон Какурри, который хотел основать в Неаполе духовное училище для юношей-иноверцев, с целью их обращения в католичество. Преподобный о. Иоанн-Фаддей уговорил направить его помыслы в русло организации миссионерской деятельности. Римская канцелярия снабдила кармелитов рекомендательными письмами ко всем папским нунциям, которых они могли встретить на пути, монахам-августинцам, которые находились в это время при дворе шаха Аббаса. Были составлены рекомендательные письма и к европейским государям. И здесь можно наблюдать первую странность в организации столь сложного и опасного предприятия. Письма были адресованы шаху Аббасу, императору Священной Римской империи Рудольфу II, королю Польши Сигизмунду III, далее было письмо на имя «Федора, Принца самого могущественного из московитов» [339]. В таком порядке перечисляет дипломатическую корреспонденцию о. Флоренсио дель Ниньо. В «Хронике кармелитов» есть указание, что в письме к московскому государю вообще не было проставлено имя. Этот факт нельзя объяснить забывчивостью или невежеством папской канцелярии. Три года назад в Русское государство в Персию добирались Диего да Миранда и Франсиско Дакоста. Более того, они, как уже отмечалось, имели радушный прием при дворе Годунова и в своих отчетах неоднократно упоминали события в Москве. В Римской курии хорошо знали, кто такой Борис Годунов, с которым в 1595 г. вел переговоры папский посланник Алессандро Комулео, кстати по вопросу «составления лиги противу Турок» [340]. Могло ли быть это случайностью, или это было связано с тем, что посольство не определилось с маршрутом и верительная грамота для русского государя была не столь актуальна? Возможно, это просто случайность, но события, с которыми столкнутся кармелиты сразу же после отбытия из Рима, говорят об обратном.

Кроме этих документов, генерал ордена о. Петр Богоматери вручил миссионерам практические инструкции, которые в будущем должны были стать руководством для всех кармелитских миссионеров, отправлявшихся в страны иноверцев. Более того, преподобный о. Петр обязал кармелитов вести «дневники», в которых они должны были не столько отмечать происшествия, происходившие с ними, сколько описывать народы, привычки, языки и места, по которым они должны были следовать. Благодаря именно этим дневникам мы имеем бесценные свидетельства событий, происходивших в Русском государстве в начале XVII в.