Инесса Магилина - Посольство монахов-кармелитов в России. Смутное время глазами иностранцев. 1604-1612 гг.

В РГАДА сохранился лишь отрывок из наказа князю И.П. Ромодановскому [368]. Сохранившийся отрывок из наказа представляет собой фрагмент из средней части документа, без начала и без окончания [369]. Н.М. Карамзин считал, что князь Ромодановский был отправлен в Персию для решения важных дел, связанных с Турцией и «христианскими землями Востока». Помимо этого, посольство должно было обсудить совместную политику Священной Римской империи и Персии против Османской империи [370]. По логике международных отношений – а по письмам Самозванца к римским понтификам понятно, что он хорошо разбирался в таких формальностях, – Лжедмитрий в первую очередь должен был сообщить Аббасу о своем восшествии на престол, при этом обязательно обосновать свои «законные» права. Учитывая силу и международный авторитет, который шах Аббас к этому времени завоевал в глазах европейцев, он, как суверенный государь, долгое время имевший тесные дипломатические связи с прежним правителем, мог и не признать «законного» государя. А это, в свою очередь, было чревато для русской стороны обострением обстановки на южных рубежах. Во-вторых, Лжедмитрий прекрасно понимал, чем мог заслужить мгновенное признание у шаха Аббаса, только решительными действиями в отношении османов, на которые так и не решился Б. Годунов. Поэтому посольство И.П. Ромодановского должно было посвятить шаха в антиосманские планы Лжедмитрия [371]. Таким образом, цели и задачи посольства князя И.П. Ромодановского совпадали с целями и задачами посольства кармелитов.

Кармелиты пробыли в Москве, при дворе Лжедмитрия, почти год. Лишь в марте 1606 г. из Рима пришла срочная депеша с предписаниями для отцов-кармелитов. Павел V настаивал на скорейшем отправлении в Персию. Международная обстановка ухудшалась, тяжелобольной император Рудольф не мог добиться от собственных сословий денег на продолжение «Долгой турецкой войны». Часть окружения императора во главе с его младшим братом эрцгерцогом Матиасом настаивала на заключении мира с османами. В этом случае шах Аббас оставался бы единственным противников османов. В своем письме в Рим о. Павел-Симон составил, пожалуй, первое в истории описание царя-самозванца: « Приблизительно 24 лет, превосходного телосложения, тонкого интеллекта, хорошей памяти, амбициозный, жаждущий славы, мужественный и храбрый, презирающий опасность, очень вспыльчивый, широких взглядов, склонный к переговорам, в то же время непостоянный, он не держит данное слово, врожденный недостаток в людях этого народа » [372].

Не укрылась от взгляда наблюдательного кармелита и окружавшая Лжедмитрия обстановка: « Он не имел около себя верного человека: все, кто его окружал, были молодые Поляки… Москвичи были очень не лояльны к Принцу. Во время нашего пребывания было много заговоров против него » [373]. Не меньшее подозрение вызывало у кармелитов близкое окружение Лжедмитрия, особенно « первый Секретарь, который сейчас пользуется безграничным расположением и вершит все дела. Он принадлежит к польской нации, благородной семье; его зовут Станислав Бониский; он кальвинист. ‹…› Эта личность, в присутствии Принца и знатных московитов, высказывает страшные богохульства против Римской святой Церкви и против Высшего Понтифика, этими богохульствами он вдохновляет дух московитов против латинян и подтверждает их в схизме. Он предлагает еретические и позорные книги Принцу, которые содержат изречения, написанные некими еретиками против отцов-иезуитов » [374].

Павел-Симон сообщает Павлу V и еще одну интересную подробность из короткого «царствования» Лжедмитрия. « Упомянутый Секретарь беседует и содействует всем еретикам, которых очень много в этом городе, особенно немецких и английских. Они добились у Принца новых привилегий для себя, и он подтвердил те, которые уже получили при Борисе, и они содействовали тому, чтобы Его Высочество назначил 300 гвардейцев с тремя капитанами из их числа (людей) для охраны и эскорта его персоны » [375]. Кроме этого, Павел-Симон обращает внимание понтифика на положение Лжедмитрия и причины ненависти к нему. « Московиты мало верны Принцу. Много заговоров было против него во времени, пока мы находились здесь. Два были открыты. Последний был 15 дней назад [376] . Заговорщиками были три сенатора. Один из них очень содействовавший Принцу, так как он всегда был рядом с ним. Они пытались отравить его. Они движимы чувством ненависти, которую они естественно питают по отношению к полякам; и отчасти потому, что они боятся, что их заставят изменить свою веру, или, вернее, оставить свои заблуждения; потому что они настолько упрямы, что даже в присутствии великого князя говорят, что скорее умрут, чем изменят своим религиозным взглядам » [377]. Позднее, другой участник кармелитского посольства, о. Иоанн-Фаддей напишет: « В атмосфере московского двора чувствовался запах предстоящей гибели государя » [378].

Кармелиты, по их собственным словам, были «одержимы идеей» поскорее добраться до пункта назначения, так как выехали из Рима в конце весны 1604 г. Польские послы Н. Олесницкий и А. Гонсевский, отправленные в Москву Сигизмундом III, знали о том, что кармелиты везли письма от папы, императора, польского короля, поэтому ходатайствовали за миссионеров перед «императором». Содействие и поддержку кармелитам оказывала и будущая «императрица» – Марина Мнишек. Согласно запискам о. Иоанна-Фаддея, с которым Марина Мнишек достаточно близко сошлась, кармелиты познакомились с ней еще в Польше [379]. Марина просила кармелитов присутствовать на ее свадьбе, этого желал и Лжедмитрий. Однако кармелиты отказались от предложенной «чести» [380].

На отпускной аудиенции Лжедмитрий объявил, что они поедут в Персию вместе с Зайнуль Абдин-беком, который в качестве представителя персидского шаха «поздравлял» его с восшествием на престол. Лжедмитрий снабдил кармелитов надежными помощниками – тремя «благородными московитами» и переводчиком по имени Софроний, который хорошо знал польский, итальянский и греческий языки [381]. Кроме того, в Москве к кармелитам присоединился волох, греческой веры, хваставшийся, что хорошо знает турецкий язык. Лжедмитрий просил послов дождаться сборов его собственного посольства, но, по словам самих отцов, « они больше не думали ожидать решения проблемы посольства, которое должно было отправиться от царя Димитрия в Персию, но искали взаимопонимания с послом персидского короля, чтобы поскорее оставить Москву, где заговоры и государственные перевороты происходили беспрерывно » [382]. Тем не менее Лжедмитрий пояснил, что даже если кармелиты отправятся в путь с Зайнуль Абдинбеком, то все равно в Казани они должны будут дождаться приезда московских послов. Это объяснялось тем, что лед на Волге, по которой предполагалось сплавляться до Астрахани, вскры вался только в мае месяце.