Николай Карпов - Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

Когда войска бывшего Ростовского фронта все же сосредоточились в районе Кущевской, Сорокин в своем вагоне созвал совещание командного состава, для разработки плана дальнейших действий. Обсуждалось два варианта отхода: один — по железнодорожной линии через Тимашевскую на Екатиринодар; второй — через Тихорецкую — Торговую на Царицын. По личному предложению Сорокина решено было отходить через Тимашевскую. План Кочергина прорываться на Царицын значил вообще оставить Северный Кавказ, и потому не был поддержан. Сорокин отдал приказ об отходе, но он не был выполнен. Командующий видел в этом происки командования украинских частей и отчасти был прав, так как Мокроусов, Мельников и Чернявский, посоветовавшись, решили, что если сразу повести войска дальше, то они просто не пойдут, а потому нужно как минимум два дня, чтобы заняться разъяснительной работой в них. Это и было сделано. После бурных прений бойцов удалось тогда уговорить только благодаря авторитету фронтового исполкома, возглавляемого Зверевым. Но время все-таки было упущено, и Сорокин лишний раз убедился в неблагонадежности украинских полков. У него было несколько нелицеприятных разговоров с их командирами, поэтому, когда одного из них, — Чернявского, солдаты убили самосудно, кто-то пустил слух, что это было сделано не без «просьбы» Сорокина.

Отойдя к Кущевке, части бывшего Ростовского фронта закрепиться там не смогли. Они не выдержали страшного натиска противника со стороны Сосыки, в это же время пали станицы Крыловская и Кисляковская. Перебрасываемые на этот участок подкрепления разбивались противником по мере их прибытия, они даже не успевали разгрузиться из эшелонов. Деморализация войск росла. Как вспоминает С.В. Петренко:

«Малейшего нажима со стороны Каяла оказалось достаточно, чтобы войска в панике бросались бежать. Паника началась почти без причины» [209] Там же. .

Сорокин принимал отчаянные усилия, чтобы стабилизировать ситуацию. Его штаб по заранее обдуманному плану переходит в Старо-Минскую. Этот узел железных дорог позволял сравнительно быстро произвести маневр силами, но войска побежали и дальше, бросая противнику богатую добычу, эшелоны, битком набитые имуществом и снаряжением разных отрядов. Остановить бегущих и привести их немного в порядок удалось только в Тимашовке. Отсюда Сорокин спланировал контрнаступление, и оно по началу дало блестящие результаты. Красные войска, двигаясь двумя колоннами на Выселки и Кореновскую, отрезали и наголову разбили группировку противника, пытавшуюся взять Екатеринодар, приблизились к Тихорецкой на 50 верст, и, главное, взяли инициативу в свои руки.

Те части противника, которые наступали от Тихорецкой, продолжали теснить красных на этом направлении, они разбивали по пути только начавшие формироваться новые красные отряды, и их остатки устремились в Екатеринодар, окончательно запрудив и город, и железнодорожную станцию. Здесь командовал фронтом Кобозев, но его руководство особо ни в чем не ощущалось. Офицеры старой армии, которых в городе скопилось достаточно много, ожидали приближения белых частей, чтобы тут же начать свое выступление. Части быстро разлагались, требуя перевыборов командования, занимались грабежами местного населения. Деморализованные красногвардейцы в разных частях города митинговали, а на митингах опять кричали: «Продали нас и пропили!» [210] Ковтюх Е.И. Указ. соч. С. 32.

В ситуацию вмешался находившийся в это время в войсках председатель армейского Комитета Северокавказской республики большевик И.И. Подвойский. Он потребовал от Чрезвычайного Штаба Обороны назначить нового командующего всеми войсками в районе кубанской столицы и дать тому самые широкие полномочия. Был проведен съезд представителей воинских частей, и на нем 20 июля по предложению таманцев большинством голосов был избран Е.И.Ковтюх, помощником командующего этим фронтом избрали Демуса. Штаба же фронта не существовало вообще. Вдвоем с Демусом, используя активную помощь Подвойского, а также имеющийся опыт руководства полуразложившимися частями, Ковтюх сутками работал в них, пытаясь заставить действовать организованно. Противник уже находился в 18 км от Екатеринодара, и Чрезвычайный Штаб Обороны готовился покинуть город.

Сразу же после своего избрания на пост командующего фронтом Ковтюх издал приказ: всем частям и отрядам, находящимся в городе, срочно покинуть его, выйти на фронт, войти в соприкосновение с противником и опрокинуть его. На недавнем съезде присутствовавшие представители более чем 50 частей единогласно заявили: «Ляжем костьми, но белым города не сдадим!». Поэтому Ковтюх был вправе рассчитывать на то, что так оно и будет. Но его приказ выполнили только два полка — 1-й Северо-Кубанский Рогачева и 1-й Екатеринодарский конный бывшего урядника Воронова, остальные остались в городе.

Несмотря на малочисленность сил, брошенных против белых в пригороде Екатеринодара, именно они задержали противника у станицы Динской, а 23 июля белые были выбиты из нее и отброшены на линию станицы Пластуновской. Но это было все, что можно было сделать в тех условиях. К белым прибывали подкрепления и нужны были новые силы. Ковтюх направил в Екатеринодар Демуса с задачей отправить на фронт все имеющиеся там части, а тех, которые приказа не выполнят, — разоружить. Только эти решительные действия дали кое-какой результат. Утром 25-го июля на фронт прибыли полки «Таврида» (400 штыков), «Свобода» (600 штыков), «Борец за свободу» (1000 штыков и 6 пулеметов), а также несколько отдельных рот и команд. Вместе с прибывшим бронепоездом, которым командовал Чикасов, эта группировка насчитывала свыше 6000 человек.

Ковтюх не был уверен в надежности прибывших частей, поэтому не стал давать им самостоятельных участков, а разместил между уже обстрелянных, доказавших свою боеспособность полков — Рогачева и Воронова. В ночь на 26 июля 1918 г. было предпринято наступление. Однако белые дали такой отпор, что некоторые недавно прибывшие из Екатеринодара части снова побежали обратно. Ковтюх предвидел это и держал наготове резервный дивизион. В критической ситуации он остановил бегущих и заставил их вернуться в свои боевые порядки.

К этому времени войска группы Сорокина сосредоточились уже в районе Тимашевской, а части группы Кочергина — в районе Брюховецкой. Здесь их застал приказ Калнина — собрать все силы в один кулак и нанести удар по Тихорецкой, восстановить положение и связь с Царицыным. На совещании был принят план дальнейших действий. Предварительно все войска были разделены на 4 колонны. Первой командовал А.С.Троцевский. Он наступал из Тимашевской на Выселки и дальше вдоль железной дороги на Тихорецкую. Вторая колонна под командованием П.К.Зоненко тоже должна была наступать на Тихорецкую, но левее железной дороги, через Березанскую. Третьей колонне под командованием Г.А. Кочергина было приказано наступать на левом фланге из Брюховецкой в направлении Тихорецкой. Четвертая колонна А.В. Мокроусова численностью до 9000 штыков и 800 сабель, со 100 пулеметами наносила удар из Тимашевской на Кореновскую. Общее руководство операцией теперь уже было поручено Сорокину.