Бонифатий Кедров - О «Диалектике природы» Энгельса

Когда современный читатель обращается к «Диалектике природы», то, учитывая состояние, в каком осталась рукопись этой книги после смерти Энгельса, он может задать себе вопрос: что намеревался написать Энгельс — учебное пособие по диалектике с привлечением примеров из области естествознания или же теоретическое исследование, целью которого было бы конкретное применение диалектического метода к анализу коренных проблем отдельных естественных наук и всего естествознания в целом, а также к критическому разбору чуждых и враждебных материалистической диалектике течений внутри естествознания? Отвечу сразу: Энгельс не собирался в своей книге давать развернутое изложение самой по себе диалектики, а тем более писать учебник по диалектике. Он ставил перед собой совершенно другую задачу: показать, как «работают» (употребляя современное выражение) законы, принципы и категории диалектики в области математики и естествознания, как они должны применяться здесь конкретно, подобно тому, как они конкретно применялись Марксом в «Капитале» и других произведениях.

Сам Энгельс предупреждал относительно «Диалектики природы»: «Мы не собираемся здесь писать руководство по диалектике, а желаем только показать, что диалектические законы являются действительными законами развития природы и, значит, имеют силу также и для теоретического естествознания. Мы поэтому не можем входить в детальное рассмотрение вопроса о внутренней связи этих законов между собой» [4-1] [4-1] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 385. .

Теперь встает следующий вопрос: в каком порядке надо располагать отдельные энгельсовские заметки при их публикации, т.е. где их помещать внутри «Диалектики природы»? Если бы Энгельс собирался на естественнонаучном материале изложить в систематическом виде марксистскую диалектику, то он, естественно, строил бы книгу так, что формулировал бы отдельные законы, принципы и категории диалектики, а затем иллюстрировал бы их фактами, взятыми из самых различных областей естествознания, дабы показать всеобщность приведенных диалектических положений.

Так, для иллюстрации закона взаимного проникновения противоположностей (мы зовем этот закон сейчас, вслед за Лениным, законом единства и «борьбы» противоположностей) Энгельс мог привести примеры, касающиеся: явлений полярности в неживой (электричество, магнетизм) и живой (изменчивость и наследственность, эволюционная теория) природе; категорий диалектики (их называют «парными»), таких, как тождество и различие, случайность и необходимость и др.; противоположных приемов и способов мышления, таких, как индукция и дедукция, анализ и синтез и т.д.

Тогда целью книги было бы проиллюстрировать как можно полнее и разностороннее один и тот же закон или принцип диалектики. Для этого следовало сосредоточивать в одном месте, а именно там, где упоминается данный закон или принцип, как можно больше разнородного фактического материала, взятого из самых различных разделов естествознания, и чем более разнородного, тем лучше: ведь в данном случае цель изложения — помочь как можно яснее понять из приведенных примеров существо того или иного закона или принципа диалектики.

Именно так пишутся у нас некоторые учебники и учебные пособия по философии: сначала приводится положение, потом — некоторое количество примеров, его иллюстрирующих, иногда хорошо подобранных, иногда плохо.

Затем идет следующее положение и снова энное число примеров к нему. Такой способ изложения я буду называть в дальнейшем «учебным» или же способом «положение — пример».

Но Энгельс предупредил читателя своей книги, что он не собирается писать учебника (руководства) по диалектике. Ведь в таком (учебном) случае задача ограничивалась бы лишь показом того, что такое диалектика с её законами, принципами и категориями, и полностью выпадала бы задача показать, как «работают» эти её принципы, законы и категории в применении к конкретному естественнонаучному материалу, а именно это было для Энгельса самым важным. Но тогда надо поступать как раз наоборот: не подбирать сумму примеров из разных отраслей естествознания в целях иллюстрации одного и того же изолированно взятого положения диалектики, а провести конкретный диалектический анализ отдельных естественнонаучных проблем с привлечением каждый раз по возможности всех необходимых для этого анализа категорий, принципов и законов диалектики.

Такой способ изложения я буду называть «исследовательским» или «конкретным», Ф. Энгельс избрал второй путь и заявил об этом со всей четкостью.

Однако тому, кто не понял или даже вовсе не заметил разницы между обоими вариантами создания книги по философским вопросам естествознания, может показаться, что совершенно безразлично, как располагать внутри «Диалектики природы» относящиеся к ней материалы: можно излагать по первому (учебному) варианту, группируя их вокруг законов и принципов диалектики, можно излагать и по второму (исследовательскому) варианту, группируя материалы вокруг соответствующих проблем самого естествознания. Первый вариант несравненно легче и проще: ведь для его осуществления надо только знать формулировки и наименования соответствующих законов и принципов диалектики, а это достаточно хорошо известно; поэтому никакого особого труда не стоит подбирать в виде примеров к ним все подходящие заметки из всего остального материала рукописи Энгельса.

Второй вариант значительно сложнее, труднее; при его осуществлении надо прежде всего понять скрытый замысел Энгельса в каждом отдельном случае, а именно понять, каким образом предполагал провести и отчасти начал уже проводить Энгельс методологический анализ данной естественнонаучной проблемы. С помощью каких категорий и принципов диалектики он собирался это сделать или уже частично успел сделать? А это требовало глубокого изучения по существу всей работы Энгельса, как уже проделанной, так и еще только намечавшейся и оставшейся неначатой. Более того, это требовало серьезного овладения естествознанием не только того времени, но и современным, подтверждавшим предвидения Энгельса. Словом, выполнить такую работу нельзя было механически, перемещая заметки Энгельса в соответствии с упоминающимися в них философскими вопросами (законами и категориями диалектики), что, повторяю, не требовало проведения особой предварительной исследовательской работы, а могло быть выполнено и без серьезного проникновения в существо самих заметок. Достаточно было констатировать, что в данной заметке упоминается, скажем, отрицание отрицания или переход количества в качество, как она немедленно и просто, почти автоматически находила свое однозначное место в книге, а именно там, где, по предположению (но, как я покажу далее, совершенно ошибочному), Энгельс собирался будто бы иллюстрировать, скажем, общие вопросы диалектики и её главные законы.