Майкл Грант - Греческий мир в доклассическую эпоху

Писистрат окончательно утвердил афинское господство над Саламином (призвав в качестве третейского судьи Спарту, которая решила спор с Мегарами в пользу Афин), а также укрепил связи с другими островами Эгейского моря. Он решил оправдать представление об Афинах как прародине и предводительнице всех греков-ионийцев, положив начало ионийской стадии в аттическом искусстве и взяв под свою опеку Делосские празднества.

Не утратил он интереса и к прибрежным землям Фракии и Македонии, изобильным не только металлом, но и строевым лесом, и занимавшим выгодное расположение на хлебном пути из Причерноморья. Вдобавок вскоре после своего окончательного водворения в Афинах Писистрат установил — или восстановил — господство над Сигеем, лежавшим по ту сторону Геллеспонта (Дарданелл), передав его своему сыну Гегесистрату (Глава VIII, раздел 2). Обезопасив таким образом пути сообщения с Пангейскими рудниками (с какого времени были окончательно освоены местные Лаврионские рудники, точно не известно), по-видимому, именно Писистрат положил начало чеканке афинских монет (хотя некоторые предпочитают более ранние даты). Эта серия серебряных монет впоследствии получила немецкое название Wappenmiinzel («гербового чекана»), так как на них изображались геральдические эмблемы или значки. Ранее считалось, что это были самостоятельные и, быть может, даже соперничавшие между собой серии монет, чеканившиеся отдельными знатными родами — например, в ознаменование того, что их представитель был избран в архонты. Но скорее всего, это была единая серия, выпущенная самим Писистратом в знак примирения с домами евпатридов. (Другие мнения, согласно которым выбитые изображения были эмблемами либо наемных войск Писистрата, либо десяти фил, образовавшихся уже после Писистратидов, — не встретили широкой поддержки.) Возможно, появление на одной из монет народного символа — головы Горгоны — ознаменовало переход к чеканке, не связанной более с прославлением отдельных семей и родов.

В то же время Писистрат поощрял мелких и средних землевладельцев, достигших довольно прочного и независимого положения. Для них был создан государственный заемный фонд (необходимый шаг, ибо Солон запретил давать ссуды под залог личной свободы), а положение их было, пожалуй, защищено учреждением разъездных судов в составе тридцати человек. Они вытеснили суды, ранее чинившиеся местной знатью.

Но Писистрат пекся о земледельцах и крестьянах отнюдь не за счет самих Афин, от беднейших жителей которых частично зависела его власть (а число этих жителей постоянно росло из-за притока безземельных крестьян, надеявшихся найти в городе лучшую долю). Ибо он вознамерился сделать город богаче, и для начала принял меры, весьма обременительные для деревни — даже при том, что населявшие их земледельцы были поставлены в более сносные условия.

Доходы от разработки Пангейских руд, позволивших Пи-систрату удержаться у власти, дополнялись за счет афинской торговли (о расцвете которой свидетельствует широкое распространение чернофигурных ваз), за счет конфискации земель у Алкмеонидов, которые вновь пустились в бега, и за счет прямого налогообложения населения — самого раннего, насколько известно. Оно предусматривало подать на урожай (вероятно, в размере пяти процентов), ставшую возможной благодаря увеличению сельскохозяйственных богатств; кроме того, была введена пошлина на торговлю, возраставшая в зависимости от оборота.

Диктатор также вознамерился объединить полис и в религиозном отношении, усердно проводя централизацию культов. В Элевсине (раздел 2, выше) он перестроил Телестерион (теХеотфюу — «место посвящения») — здание, где собирались участники таинств. Новое сооружение выросло на диво всем греческим землям! его крышу поддерживали двадцать две колонны. Аристотель приписывал Писистрату учреждение Па-нафиней — греческих празднеств в честь богини Афины. И даже если в действительности Панафинеи (в более скромном масштабе) были основаны задолго до его правления, — именно при Писистрате этот праздник превратился в главное событие афинского календаря, соперничавшее по размаху с четырьмя всегреческими праздниками, отмечавшимися в Олимпии. Малые Панафинеи справлялись ежегодно, а Великие, особенно пышные, — раз в четыре года. По-видимому, они продолжались в течение восьми дней в июле (по крайней мере, в V веке до н. э., а может быть, уже и в эпоху Писистратидов). Афине преподносили в дар новый пеплос, и в ее честь проводились атлетические и музыкальные состязания. Победители игр получали в награду амфоры с маслом из священных рощ богини, а одержавшие победу музыканты оделялись деньгами.

Все это отчасти служило возвеличиванию Афины — покровительницы Писистратовых новых и великих Афин и самого Писистрата, их властителя. Вероятно, изначально Афина была местным божеством догреческого происхождения, затем превратившаяся в защитницу дворца-цитадели и покровительницу какого-то микенского правителя. Она сохранила свой атрибут — сову, — служивший напоминанием о древнем культе тотемных животных. Этой эмблеме суждено было стать главным изображением на афинских монетах. Ее чтили как Афину-Полиаду — богиню-мать земледельческих культов, и в то же время как Афину-Парфенос — женский архетип девы, одерживающей в мужском мире победу своим отвержением женского начала в пользу воинственной «мужской» мощи. Это качество странным образом уживалось в ней с рассудительностью, изобретательностью и мудростью; к тому же богиня всячески покровительствовала мирным ремеслам.

Другим большим празднеством, которое учредил — а скорее всего, лишь подхватил — Писистрат, стали Великие, или Городские, Дионисии, справлявшиеся весной в честь Диониса и занявшие важное место в афинской религиозной жизни. Культ этого божества пришел из Фракии (Приложение 2) и распространился весьма широко, так как был доступен всем, в том числе отпущенникам и рабам. Поэтому он оказался полезен диктаторам, стремившимся снискать себе поддержку широких слоев населения. И Писистрат позаботился о том, чтобы перенести культ Диониса-Элевтерия из Элевтер — деревушки в северо-западной Аттике, подвластной Афинам, — в свою «столицу», и поместил изваяние бога в святилище на юго-восточном склоне Акрополя, в сопровождении торжественных жертвоприношений и чествований. Однако связь с Элевтерами не была позабыта, потому что она удачно гармонировала с желанием тирана-аристокра-та поощрять крестьянство с его культами и всячески сближать горожан с селянами.

Помимо прочего, Писистрат задался целью поднять культуру в полисе, и для достижения этой цели он не скупился на средства — пусть отдача последовала и не сразу. Одним из плодов его культурной политики явилось возникновение совершенно нового и яркого литературного жанра — трагической драмы. Ибо именно в эпоху Писистрата представление трагедий стало непременной чертой празднеств Городских Дионисий.