Майкл Грант - Греческий мир в доклассическую эпоху

Более того: занимая выжидательное положение и наблюдая за происходящим, они обладают собственными характерами и суждениями, по-своему толкуя смысл и значение мужских поступков. Гомер — далекий от «мужского шовинизма», почти как никто другой среди всех античных авторов, — предоставляет своим героиням изрядную степень свободы. Агамемнон и Одиссей, отправляясь на войну, оставили свои царства на попечение жен; а последующее предательство Клитемнестры, жены Агамемнона (которому предстояло лечь в основу Эсхиловой Орестеи), явилось опаснейшей угрозой общественному строю, в котором главенствовал мужчина.

Обретя завершенную форму, Илиада и Одиссея в свой черед стали достоянием целого «цеха», или клана, певцов-исполни-телей, чье искусство отличалось наибольшей отточенностью среди прочих ионийских ремесел той эпохи. Это были Гоме-риды, предтечи будущих профессиональных декламаторов — рапсодов, вероятно, получивших такое прозвание от жезла (ράβδος), который они держали в руках, вместо того чтобы аккомпанировать себе на лире. Возможно, певцы-Гомериды, впоследствии объявившие себя его потомками, изначально принадлежали кругу самого поэта и происходили с острова Хиос. Но они, как позднее и рапсоды, много странствовали (они стали первыми из греков, кто ввел странствия в обыкновение) 11, поэтому Илиаду с Одиссеей вскоре узнали повсюду.

И в самом деле, на протяжении целого тысячелетия античной истории эти две поэмы — возможно, чуть видоизмененные при афинских диктаторах Писистратидах, а позднее, в III веке до н. э., разделенные каждая на двадцать четыре книги, или песни, — непрестанно оказывали на греков благотворное влияние, образуя основы их литературных, художественных, нравственных, общественных, воспитательных и политических воззрений. Долгое время в сколько-нибудь связной истории древности просто не было необходимости, ибо Илиада и Одиссея отвечали любым требованиям. Они снискали всеобщее благоговейное почтение, ибо служили источником житейской мудрости, доводом в пользу героичного, но и человечного, благородства и достоинства, побуждением к решительным (нередко воинственным) мужественным поступкам, неистощимым кладезем цитат и толкований: иными словами, гомеровский эпос превратился в общегреческое достояние, составившее противовес центробежной раздробленности греческого мира.

Ок. 600 г. до н. э. Хиос начал выпускать монеты из электра (бледного золота), а позднее, в большем количестве, — из серебра. Чеканом служила государственная эмблема — сфинкс с прихотливо выгнутым крылом, как нельзя лучше символизировавший благоразумие полиса, который славился чутьем и осмотрительностью в финансовых делах.

Говорили, что именно на Хиосе жил мастер Главк — первый из греков, кто додумался сваривать или спаивать железные пластины и бруски, вместо того, чтобы по старинке скреплять их гвоздями или клепать. Кроме того, на острове процветали школы камнерезов, которым особенно удавались изваяния кор; лучшие из этих статуй относятся ко второй половине VI века до н. э. Порой Хиос даже называют родиной этого искусства; местные скульпторы славились своим умением передавать в мельчайших подробностях струящиеся очертания белого ионийского хитона — одеяния, занимавшего видное место в декоративном убранстве статуй этих кор. Некоторые хиосские резчики по мрамору нанимались на работу к афинянам, так как афинские правители Писистратиды поддерживали тесные отношения с островом.

Среди таких художников, чьи имена сохранили для нас надписи на Акрополе, был прославленный Архерм 12, чей дед Мелан, согласно Плинию Старшему, основал целую семейную «мастерскую» ваяния (прежде чем была основана сики-онская школа), которая просуществовала в продолжение четырех поколений и пользовалась в качестве материала белым паросским мрамором. Говорили, что Архерм первым из скульпторов изобразил Нику крылатой 13, и ему приписывали различные произведения с подобным сюжетом. На Хиосе в VI веке до н. э. изготовляли и вазы; среди находок в египетском Навкратисе оказалась группа сосудов — как считалось прежде, местной работы, — но впоследствии выяснилось, что изготовили их хиосские мастера. Это подтверждало, что островитяне играли важную роль в этом отдаленном торговом городе. Для хиосского «кубкового стиля» (ок. 580–570 гг. до н. э.) характерно изящное отсутствие заполняющего орнамента, а броские вазы более позднего периода отличает натуралистичная манера полихромной росписи.

Хиос был богат зерном, фигами и камедью. Но особенно знаменит был остров своим вином, которое широко вывозилось и считалось лучшим во всех греческих землях. Тем же прославилась и Маронея, хиосская колония на побережье Фракии (основана до 650 г. до н. э.). Вожди фракийских племен, населявших внутренние земли, поставляли хиосцам рабов; кроме того, рабы в огромных количествах свозились из Малой Азии, Иллирии, Скифии и Причерноморья. Хиос, благодаря выгодному географическому положению, стал (раньше Делоса) главным «пересылочным пунктом» работорговли. Считалось, что граждане Хиоса первыми — после фессалийцев и спартанцев, — начали использовать труд рабов-варваров, при этом не захватывая их в плен в ходе войны, а покупая за деньги, как товар (и тем навлекая на себя — как тогда верили — божественную кару). Таковой промысел, постепенно развивавшийся в течение VI века до н. э. и порождавший экономическую экспансию, превратился в основной род занятий хиосцев; большое количество рабов на острове отмечалось и в следующем столетии.

Такое обилие рабов соседствовало с уважительным отношением к правам свободных граждан, — что, впрочем, никак не мешало строгому правлению 15. Хиосцы весьма пеклись о государственном порядке: это явствует из надписи ок. 575–550 гг. до н. э. с законодательными распоряжениями, касавшимися отправления правосудия 16. Вначале управление полисом осуществлял Совет трехсот (возглавляемый группой из пятнадцати человек), но позже аристократическое правительство было явно низложено и заменено строем, обладавшим, судя по неоднократным упоминаниям «законов» (или указов) дамоса (δαμος, то есть δήμος, — народа), определенными чертами демократии — например, народным собранием с правом голосования. В чем-то они были сопоставимы с мерами Солона (или даже опережали их), который поколением раньше провел свои реформы в Афинах. Хиосские граждане имели право обращаться с обжалованиями к особому совету, предположительно сосуществовавшему со старинным Советом, главенствовавшим в эпоху родовых отношений. Этот новый совет, состоявший из пятидесяти представителей — по одному от каждой гражданской филы, — собирался ежемесячно для ведения важных дел, в том числе слушания жалоб. Что касается исполнительной власти, то верховным государственным сановникам, все еще звавшимся по старинке «царями», или басилеями (βασιλείς), теперь противостояли и новые должностные лица — «народона-чальники», или дамархи (δάμαρχοι). Местная власть всячески пеклась о благополучии граждан, и на острове на удивление рано развилась образовательная система; сохранилась запись о том, что ок. 494 г. до н. э. обрушилась крыша школы, похоронив под собой сто девятнадцать детей.