Борис Никольский - Загадка гибели линкора «Новороссийск»

В ходе дальнейшей совместной “линкоровской ” службы — на “Архангельске”, а затем — на “Новороссийске” встречаться с ним мне приходилось нечасто (что, впрочем, для большого корабля вполне закономерно), и сложившееся при первой встрече мнение оставалось неизменным».

Описывая переход «Архангельска» из Ваенги в Англию, Юрий Лепехов приводит любопытные факты. Так, несмотря на то что в качестве старшего механика на переход пошел начальник технического управления флота, до этой должности служивший командиром БЧ-5 линкора, во время штормования в Северной Атлантике на корабле выявилось много безобразных явлений по части обеспечения живучести, грозивших линкору большими проблемами. Лепехов вспоминал: «Вода в носовых помещениях продолжает прибывать и уже затопила две, расположенные одна над другой, провизионные кладовки, причем уровень воды в соседних помещениях значительно ниже; значит, источник водотечности где-то под кладовыми. А как туда проникнуть? Надо бы, все-таки, попытаться откачать из кладовых воду. Вспоминаю, что у нас есть несколько английских переносных погружных электронасосов. Старшина команды Давыдов скептически морщится: “Да вы же знаете, какие они… ” Действительно, перед походом мы их осматривали, проверяли и убедились, что ветхая электрочасть, мягко говоря, “не внушает… ” Просили электриков попытаться привести их в порядок, но у тех, по какой-то причине, “руки не дошли”, а мой доклад комдиву капитану 3-го ранга Бабенко по этому поводу тоже остался без последствий. Однако ничего другого у нас нет, даже такие простые и надежные водоотливные средства, как отечественные переносные водоструйные эжекторы, были сданы перед походом на берег во исполнение строгого приказа — ничего отечественного на корабле не оставлять! Кстати, по этой же причине мы пошли в поход, не имея на борту ни единого действующего огнетушителя: отечественные “богатыри” также были сданы, а возвращенные английские “минимаксы”— в нерабочем состоянии, т. е. переносных средств пожаротушения не было вообще».

С одним из эпизодов борьбы с поступавшей в трюма водой на «Архангельске» мы ознакомились, а если бы на борту линкора в штормовом море случился пожар?

Как вы оцените такой уровень подготовки линкора к серьезному океанскому походу? Это при том, что Николай Кошкарев командовал «Архангельском» более трех лет. Несмотря на тот факт, что старшим перехода был опытный моряк капитан 1-го ранга Петрищев, никто не снимал ответственности за подготовку линкора с командира капитана 2-го ранга Николая Кошкарева, командира дивизиона движения капитана 3-го ранга Ивана Резникова, и особенно с командира дивизиона живучести — капитана 3-го ранга Степана Бабенко. Можно еще упомянуть Юрия Городецкого, отправившегося в этот переход в качестве командира 1-й машинно-котельной группы. Капитан 3-го ранга Иван Резников на тот момент уже имел опыт службы механиком на эскадренных миноносцах, капитан 3-го ранга Степан Бабенко до «Архангельска» служил командиром БЧ-5 на сторожевых кораблях и эсминцах. Это к тому, что значительной части офицеров и сверхсрочников «Архангельска» предстояло в дальнейшем служить на «Новороссийске». Уместно было бы задать вопрос: насколько качественные навыки по обеспечению живучести корабля получались экипажами линкоров, служившими под командованием Николая Кошкарева? Следует принять во внимание и вполне логичный психологический настрой части офицеров и мичманов — в условиях Арктики и Северной Атлантики успешно выполняли боевые задачи, так что же, нам, северянам, в мирных, «санаторных» условиях Черноморья особенно напрягаться!?

Возвращаясь к периоду командования Кошкаревым линкором «Новороссийск», возникает вопрос: была ли возможность в ходе нескольких заводских ремонтов устранить те конструктивные недостатки, что были обнаружены на линкоре и явно снижали возможности экипажа по обеспечению живучести корабля? Кстати, в период командования кораблем капитаном 1-го ранга Кошкаревым линкор пять раз официально находился в заводском ремонте:

• 12 мая — 18 июня 1949 года — докование, Севморзавод (г. Севастополь);

• июль 1950 года — текущий ремонт, Севморзавод;

• 29 апреля — 22 июня 1951 года — докование, Севморзавод;

• октябрь 1951 года — текущий ремонт, Севморзавод;

• июнь 1952 года — отдельные работы, СРЗ № 13 (г. Севастополь).

• август — сентябрь 1955 года — отдельные работы в Севморзаводе.

Офицеры, служившие на кораблях, знают, что есть способы не числить корабль в ремонте, чтобы не лишать личный состав так называемой «плавающей» надбавки к окладу. Кстати, в июле — сентябре 1955 года линкор стоял в заводе, без вывода его из числа кораблей боевой готовности. Уже только в этой связи трудно сказать, сколько раз за свою шестилетнюю службу в составе нашего флота линкор «Новороссийск», скажем так, пользовался ремонтными услугами завода. Если учесть, что за шесть лет нахождения линкора в составе нашего флота он пять раз находился в заводском ремонте, то возникает немало вопросов.

Безусловно, прокладки на горловинах, люках и дверях следовало заменить в ходе первого же ремонта. Кстати, для поэтапной замены изолирующих прокладок на дверях и горловинах вовсе не обязательно было ставить линкор в завод.

Как вывод: сразу же по вступлении в должность командира Николай Кошкарев обязан был потребовать установки на линкоре размагничивающего устройства, без которого в условиях повышенной минной опасности было чрезвычайно опасно не только выводить корабль в море, но и находиться в пунктах базирования на Черном море.

Что нам известно о Федоре Дмитриевиче Измайлове, принявшем командование «Новороссийском» у Кошкарева?

Для начала следует отметить, что юношу с такой откровенно «народной» внешностью на пушечный выстрел не подпустили бы к Императорскому морскому кадетскому корпусу. Ну а в тридцатые годы прошлого, XX века именно таким ребятам «из народа» стали доступны самые престижные учебные заведения и в перспективе — высокие служебные посты. В 1937 году Федор Дмитриевич по окончании артиллерийского отделения ВМУ им. Фрунзе был назначен артиллеристом на минный заградитель «Томск», на котором артиллерия как таковая предусматривалась разве только для расстрела всплывавших мин. Через четыре года, отучившись на артиллерийском отделении Высших офицерских классов, получил назначение командиром артиллерийской боевой части эскадренного миноносца «Резкий», на котором служил до июля 1941 года. Получив назначение командиром БЧ-2 на лидер «Баку», Федор Дмитриевич служил на этой должности до сентября 1943 года, затем был назначен помощником командира лидера. В самый разгар операции по освобождению Заполярья, осенью 1944 года, был направлен на учебу на командном отделении Высших офицерских классов. По окончании учебы, в ожидании начала боевых действий на Дальнем Востоке, был направлен в распоряжение командующего Тихоокеанским флотом. Видимо, не дождавшись более престижной должности, был назначен командиром перегонного экипажа американского эскортного корвета «ЭК-25». Вместе с личным составом убыл в командировку в ВМБ Колд-Бей (п-ов Аляска), где принял американский корвет № 25 ВМС США в счет ленд-лиза и привел его в г. Петропавловск-Камчатский. Поскольку командировка на Аляску продлилась до октября 1945 года, вести речь об участии Федора Измайлова в боевых действиях против японцев некорректно. В октябре 1945 года Федор Измайлов был назначен командиром эскадренного миноносца «Резкий», на котором начинал службу командиром БЧ-2. В декабре 1946 года капитан 3-го ранга Измайлов был назначен командиром лидера эскадренных миноносцев «Тбилиси» и в этой должности прослужил до октября 1948 года. С ноября 1948 года по декабрь 1952 года капитан 2-го ранга Измайлов командовал крейсером «Лазарь Каганович» в составе 5-го Военно-морского флота.