Юлий Циркин - Гражданские войны в Риме. Побежденные

Положение становилось тем серьезней, что один из цезаревских полководцев Марк Эмилий Лепид, который в то время собирал солдат для отправки их в Галлию, вывел их на площадь, а консул Марк Антоний стал собирать цезаревских ветеранов. В таких условиях Децим Брут решил, что лучше всего вообще покинуть Рим. Он обратился к Антонию с просьбой предоставить лидерам заговора «свободное посольство»: это была поездка сенатора или должностного лица по своим частным делам, но на правах служебного путешествия с соответствующей защитой. Но Брут и Кассий решили пока остаться в городе. Они собрали своих сторонников на Капитолии, а затем туда созвали и народ на сходку. Сходка ( contio ) отличалась от народного собрания тем, что на ней не принималось никакого закона и не избирались должностные лица. И Брут снова обратился к народу с разъяснением происшедшего. Он не отвергал всей деятельности Цезаря и заверял собравшихся, что он не требует отмены распоряжений покойного диктатора, в том числе и относительно предоставления земель ветеранам. Это сыграло свою роль, и на этот раз среди народа появились у Брута и Кассия какие-то сторонники. Однако большинство толпы, а особенно цезаревские ветераны, было настроено враждебно. Антоний и Лепид собирали силы. Брут отпустил с Капитолия всех тех, кто боялся возможного нападения, а с оставшимися он вместе с Кассием стал укрепляться. Рим подошел к грани новой гражданской войны. Но перейти эту грань ни Бруте Кассием, ни Антоний с Лепидом не решились. И уже на заседании сената 17 марта Антоний называл Брута и Кассия не убийцами, а «славнейшими мужами». Он стал уговаривать их спуститься с Капитолия, послав им в качестве гарантии безопасности своего сына и сына Лепида.

А 17 и 18 марта в храме богини Теллус (богини земли) собирался на свое заседание сенат, и на этих заседаниях Цицерон предложил компромисс: Цезаря тираном не объявлять, похоронить его за государственный счет, утвердить все его распоряжения, а цезареубийцам объявить полную амнистию и предоставить им все должности, которые Цезарь им назначил или собирался назначить, судя по его бумагам. Сенат принял это предложение, и казалось, что в Риме воцарился мир.

Однако все изменилось уже 20 марта. Вечером этого дня состоялись грандиозные похороны Цезаря, на которых Антоний выступил с поджигательской речью, восхваляя покойного и вызывая ненависть к его убийцам. Было оглашено завещание Цезаря, в котором тот, в частности, дарил народу свои роскошные сады за Тибром и каждому бедняку по 300 сестерциев. Это окончательно изменило чувства римского плебса. В городе начались беспорядки. Толпа бросилась поджигать дома заговорщиков; был убит некий Цинна, которого спутали с одним из убийц Цезаря. В испуге заговорщики бежали из Рима. Сенат и сам Антоний испугались размаха народных волнений и сурово расправились с их зачинщиками. После этого заговорщики вернулись в Рим. Но ненадолго. Под разными предлогами они скоро снова стали из него уезжать. Брут и Кассий были преторами и поэтому волей-неволей должны были оставаться в Риме.

Так прошел почти месяц. Напряжение возрастало. Ни Брут, ни Кассий практически ничего не предпринимали для укрепления своего положения. Да и сторонников у них в Риме становилось все меньше, а Антоний все более укреплял свои позиции. И 13 апреля Брут и Кассий уехали из Рима. С Брутом покинула Рим и его жена Порция. « Я — дочь Катона и жена Брут а», — гордо заявила она. В Италии у Брута и Кассия оказалось больше сторонников, чем в Риме. Два италийских города даже признали их своими патронами. Было принято решение начать собирать в италийских муниципиях вооруженные отряды, но вскоре от этого отказались. Брут и Кассий метались по Италии, то живя в своих поместьях, то приезжая в гости к Цицерону, то посещая те или иные муниципии. Через Аттика Брут организовал от своего имени в Риме игры, надеясь этим привлечь на свою сторону горожан, но напрасно. С другой стороны, и Антонию не хотелось, чтобы Брут и Кассий оставались в Италии. Чтобы их удалить оттуда под благовидным предлогом, он провел через сенат постановление, по которому Брут должен был отправиться в Африку, а Кассий — на Сицилию для сбора там хлеба и отправки его в Рим. Брут был готов выполнить это постановление, но Кассий счел его оскорблением и решительно отказался ему подчиниться. Консул Антоний и преторы Брут и Кассий обменивались эдиктами, направленными друг против друга. Еще Цезарь определил, что после претуры Брут станет наместником Македонии, а Кассий — Сирии. Но по настоянию Антония сенат изменил это решение Цезаря: Бруту был определен Крит, а Кассию — Киренаика. Брут и Кассий, естественно, это постановление не признали. А Рим становился все более цезарианским. На месте сожжения тела Цезаря был воздвигнут алтарь, месяц квинтилий, в котором Цезарь родился, был переименован в июль ( lulius ), а так как Цезарь еще раньше был объявлен «отцом отечества», то его убийцы стали и «отцеубийцами». Во время и в честь побед Цезаря на небе появилась комета, и теперь все были уверены, что это душа убитого диктатора поднялась на небо и отныне Цезарь будет пребывать в сонме бессмертных богов. Вокруг Брута и Кассия сжималось кольцо.

В скором времени в городе Анции собрались руководители республиканцев, включая Цицерона, и на этом собрании, которое проходило под руководством матери Брута Сервилии, решали, что делать дальше.

Сервилия, разумеется, очень беспокоилась о сыне, но, с другой стороны, ее зятем был Лепид и выступать против него она тоже не хотела. В конце концов все же решили, что Брут и Кассий должны уехать из Италии. И 17 сентября 44 г. до н. э. Брут отплыл из города Велии в Афины, а оттуда направился в Македонию, которую он продолжал считать своей провинцией. Порция вернулась в Рим. Ее никто не преследовал, но впечатление от совершившихся событий, от явного поражения республиканцев было слишком тяжелым, и вскоре она заболела и умерла. Кассий еще некоторое время оставался в Италии, но, видя полную бесперспективность борьбы на Апеннинском полуострове, отплыл в Сирию.

Положение в Сирии было довольно сложным. Цезарь назначил ее правителем своего родственника Секста. Но в провинции все еще сильны были круги, связанные с Помпеем и его «партией». Этим воспользовался некий Квинт Цецилий Басс, который поднял восстание против Цезаря. Секст Цезарь был убит, а его воины перешли к Бассу. Некоторые города Сирии оказали Бассу сопротивление, но в целом восстание развивалось довольно успешно. Значительная часть Сирии его все же поддержала, и на помощь к нему пришли окрестные племена и вассальные царьки, которые, видимо, хотели использовать ситуацию для возвращения полной независимости. Сменивший Секста Цезаря Гай Антистий Вет пытался подавить восстание и осадил Басса в Апамее. Но тому на помощь пришли парфяне, решившие и на этот раз воспользоваться смутами в римской провинции и захватить ее. Парфянская армия во главе с царевичем Пакором была готова к действию, и под угрозой войны с превосходящими силами Пакора Вет был вынужден снять осаду. Тогда Цезарь направил против восставших три легиона под командованием Люция Стация Мурка, но тот не сумел подавить восстание, и на помощь ему был послан наместник Вифинии Квинт Марции Крисп еще с тремя легионами. Басс был снова осажден в Апамее, но упорно сопротивлялся, так что взять город цезарианцы не смогли.