Стивен Гринблатт - Ренессанс. У истоков современности

Cicero, Tusculanae disputationes («Тускуланские беседы»), trans. J.B. King. Loeb Classical Library. 141 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1927), 1.6.10.

Ibid., 1.21.48-89.

Высказывание принадлежит Тимократу, брату Метродора, ученика Эпикура, переставшего посещать его школу: Diogenes Laertius, Lives of the Eminent Philosophers, trans. R.D. Hicks, 2 vols., Loeb Classical Library, 185 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press 1925), 2:535.

Seneca. Ad Lucilium Epistulae Morales, trans. Richard Gummere, 3 vols. (Cambridge: Cambridge University Press, 1917), 1:146.

Письмо Менекею. У Диогена Лаэртского: Lives of the Eminent Philosophers, 2:657.

Philodemus, On Choices and Avoidances, trans. Giovanni Indelli and Voula Tsouna-McKirahan, La Scouola di Epicuro, 15 (Naples: Bibliopolis, 1995), pp. 104-106.

Ben Jonson, The Alchemist, ed. Alvin B. Kernan, 2 vols. (New Haven: Yale University Press, 1974), II. ii. 41-42; 72-87. Джонсон продолжил традицию представлять Эпикура в роли святого покровителя кабаков и борделей, как и Чосер, назвавший в «Кентерберийских рассказах» своего героя Франклина «Epicurus owene sone» («достойным сыном Эпикура»).

Maxim № 7: Diogenes Laertius, Lives of the Eminent Philosophers, trans. R.D. Hicks, 2 vols., Loeb Classical Library, 185 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1925; rev. ed. 1931), 1:665.

Ватиканское собрание изречений 31: A.A. Long and D.N. Sedley, The Hellenistic Philosophers, 2 vols. (Cambridge: Cambridge University Press, 1987), 1:150.

Moritz W. Schmidt, De Didymo Chalcentero (Oels: A. Ludwig, 1851) and Didymi Chalcenteri fragmenta (Leipzig: Teubner, 1854).

David Diringer, The Book Before Printing (New York: Dover Books, 1982), pp. 241ff.

Andrew M.T. Moore, «Diogenes's Inscription at Oenoanda», in Dane R. Gordon and David B. Suits, eds., Epicurus: His Continuing Influence and Contemporary Relevance (Rochester, NY: Rochester Institute of Technology Cary Graphic Arts Press, 2003), pp. 209-214. См.: The Epicurian Inscription (of Diogenes of Oinoanda), ed. and trans. Martin Ferguson Smith (Naples: Bibliopolis, 1992).

Aristotle, Historia animalium, trans. A.L. Peck, Loeb Classical Library, 438 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1965—1991), 5:32.

Цитирует Уильям Блейдс: William Blades, The Enemies of Books (London: Elliot Stock, 1896), pp. 66-67.

Ovid, Ex ponto, trans. A.L. Wheeler, rev. G.P. Goold, 2 ndedn. (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1924), I. 1. 73.

Horace, Satires. Epistles. The Art of Poetry, trans. H. Rushton Fairclough, Loeb Classical Library, 194 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1926), Epistle 1.20.12.

In Greek Anthology, trans. W.R. Paton. Loeb Classical Library, 84 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1917), 9:251.

Kim Haines-Eitzen, Guardians of Letters: Literacy, Power, and the Transmitters of Early Christian Literature (Oxford: Oxford University Press, 2000), p. 4.

Цитирует Лайонел Гассон: Lionel Gasson, Libraries in the Ancient World (New Haven: Yale University Press, 2001), p. 77.

Leila Avrin, Scribes, Script and Books: The Book Art from Antiquity to the Renaissance (Chicago: American Library Association, 1991), p. 171. См. также cc. 149-153.

О женщинах-копиистах см. Haines-Eitzen, Guardians of Letters.

По некоторым оценкам, в период между 1450 и 1500 годами напечатано столько же книг, сколько их было выпущено за всю историю человечества до 1450 года. Такое же количество книг было издано с 1500 до 1510 года и вдвое больше в следующем десятилетии.

О писцах см.: L.D. Reynolds and N.G. Wilson, Scribes and Scholars: A Guide to the Transmission of Greek and Latin Literature, 2 ndedn. (London: Oxford University Press, 1974); Avrin, Scribes, Script and Books; Rosamond McKitterick, Books, Scribes and Learning in the Frankish Kingdoms, 6 th-9 thCenturies (Aidershot. UK: Variorum, 1994); M.B. Parkes, Scribes, Scripts, and Readers (London: Hambledon Press, 1991). О символической значимости писца: Giorgio Agamben, Potentialities: Collected Essays in Philosophy, ed. Daniel Heller-Roazen (Stanford: Stanford University Press, 2000), pp. 246ff. У Авиценны примером «совершенной умственной потенции» являются способности искусного писца в момент, когда он не пишет.

В огромные хранилища, располагавшиеся на южной окраине Александрии, баржами свозилось зерно, выращиваемое на плодородных землях речных равнин. Здесь его инспектировали дотошные чиновники, проверяя, чтобы «в нем не было примесей грунта или ячменя, чтобы оно было без гнили и хорошо просеяно». — Christopher Haas, Alexandria in Late Antiquity: Topography and Social Conflict (Baltimore: John Hopkins University Press, 1997), p. 42. Мешки с зерном затем доставлялись по каналу в гавань, где его ожидали корабли. Отсюда суда уходили в города, населению которых уже недоставало провианта с близлежащих местностей. Александрия была одним из важнейших поставщиков хлеба для Древнего мира, она обеспечивала стабильность и потому могла владычествовать. Но Александрия контролировала не только рынок зерна. Купцы города торговали винами, льном, гобеленами, стеклом и папирусом. Болотистые низины возле города были исключительно пригодны для выращивания тростника, из которого изготавливали бумагу. Во все времена — от Цезарей до франкских королей — «александрийский папирус» был излюбленным материалом, на котором бюрократы, философы, поэты, священники, купцы, императоры и ученые записывали свои долги и мысли.

Птоломей III (246—221 гг. до н.э.), как свидетельствуют историки, обратился ко всем правителям с просьбой прислать книги для копирования. Чиновникам было приказано конфисковать книги на проходивших судах. Эти манускрипты переписывались, копии возвращались на корабли, а оригиналы передавались в библиотеку, и в каталогах помечалось «с судов». Царские агенты рыскали по всему Средиземноморью в поисках книг — покупали их или одалживали для копирования. Владельцы неохотно одалживали книги, потому что они обычно не возвращались, или требовали огромный залог. Когда после долгих упрашиваний Афины согласились одолжить Александрии бесценные тексты Эсхила, Софокла и Еврипида, они потребовали залог в размере пятнадцати талантов золотом. Птоломей дал залог, получил манускрипты, скопировал, отослал копии обратно и, потеряв деньги, передал оригиналы в Мусейон.

Ammianus Marcellinus, History, Loeb Classical Library, 315 (Cambridge, M.A.: Harvard University Press, 1940), 2:303. См. у Руфина: «Все сооружение состояло из арок с большими окнами над каждой из них. Внутренние палаты отделялись друг от друга и предназначались для ритуалов и тайных обрядов. Дворики для отдыха и маленькие часовни с изображениями богов располагались на верхнем уровне. Повсюду возвышались роскошные дома, в которых жили жрецы. По всему периметру тянулась галерея-портик, стоявшая на колоннах и обращенная вовнутрь. В центре высился храм, весь в мраморе и колоннах из благородного камня. Внутри храма стояла статуя Сераписа, настолько большая, что обе руки божества касались стен». Цитирует Хаас: Haas, Alexandria in Late Antiquity, p. 148.

Александрия была важным стратегическим центром и не могла избежать конфликтов, которые раздирали римское общество. В 48 году до н.э. Юлий Цезарь загнал своего соперника Помпея в Александрию. По приказу египетского царя Помпея умертвили и его голову продемонстрировали Цезарю, который изобразил огромное горе. Хотя Цезарь и имел в своем распоряжении не более 4000 солдат, он решил остаться в городе. Противостояние длилось девять месяцев, и немногочисленное римское войско оказалось перед угрозой уничтожения египетским флотом, входившим в гавань. Используя просмоленные и намазанные серой факелы, солдаты Цезаря подожгли корабли. Огонь поднялся неистовый, поскольку корпуса кораблей тоже были просмолены, а палубы навощены. (Подробности поджога заимствованы у Лукана: Lucan, Pharsalia, trans. Robert Graves [Baltimore: Penguin, 1957], p. 84, 111:656-700). Огонь перекинулся с кораблей на берег, распространившись на склады и библиотеку или по крайней мере на отдельные книгохранилища. Конечно, никто не хотел поджигать манускрипты, они просто послужили легковоспламеняющимся материалом. Поджигатели о них даже и не думали. Цезарь поручил владычество завоеванным городом сестре свергнутого царя деятельной красавице Клеопатре. Утраты библиотеки можно было довольно быстро восстановить. Через несколько лет влюбленный Марк Антоний подарил Клеопатре 200 тысяч свитков, захваченных в Пергаме. (Колонны Пергамской библиотеки и сейчас стоят среди руин когда-то великого города на турецком берегу Средиземного моря.) Манускрипты, украденные в одной библиотеке и отданные другой, естественно, не могли заменить то, что уже утрачено. Библиотекари Александрии все сделали для того, чтобы восстановить потери, и Александрия по-прежнему оставалась важным интеллектуальным центром. Но пожар доказал: Марс — опасный враг книжной культуры.