Валерий Дуров - Юлий Цезарь: человек и писатель

У нас имеется свидетельство о том, что Цезарь оставил какие-то ученые книги о движении звезд, использовав в них знания, полученные им в Египте (Plin. Nat. hist., 18, 234–237; ср. Macrob. Sat., 1, 16, 39). Это сочинение по астрономии было написано, по всей видимости, не самим Цезарем, а по его поручению в связи с реформой римского календаря.

Светоний в биографиях римских поэтов приводит небольшой фрагмент из шести стихов, возможно, из поэмы Цезаря на литературно-критическую тему, в которых содержится отзыв о комедиях Теренция (Свет. Тер., 5).

Как мы видим, литературная продукция Цезаря в жанровом отношении была весьма разнообразной: в разные периоды своей жизни он написал поэмы, трагедию, политический памфлет, исторические записки, грам матический трактат, речи, письма, и, возможно, научное исследование. Светоний, перечисляя сочинения Цезаря, называет и "Dicta collectanea" («Сборник изречений»), не разъясняя, однако, что он собой представлял. Наряду с юношескими опытами Цезаря, поэмой о Геркулесе и трагедией «Эдип», Август [160] Октавиан Август (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.) — приемный сын Юлия Цезаря, с 43 г. управлявший Римским государством. запретил издавать и эти изречения (Свет. Бож. Юлий, 56). Об этом сборнике было известно Цицерону, который в письме к Луцию Папирию Пету, датированном июлем 46 г., упоминает о «свитках изречений» (volumina αποφθεγμάτων) как уже законченных к тому времени Цезарем, продолжающим, тем не менее, собирать глубокомысленные и остроумные высказывания, в частности, остроты самого Цицерона (Циц. К близким, 9, 16, 4) [161] Книга высказываний (апофтегм) самого Цицерона была составлена в 46 г. Гаем Требонием (Циц. К близким, 15, 21). .

Сам собой напрашивается вопрос: почему Цицерон в середине 46 г. вспомнил о каких-то юношеских, по всей видимости, предназначенных для личного пользования, рабочих записях Цезаря? Ответ может быть один. Цезарь не расставался со своим увлечением и в зрелые годы, возможно, вернувшись к нему по прошествии какого-то промежутка времени.

Тяга римлян к сентенциозной нравоучительности общеизвестна. Еще Аппий Клавдий Слепой, видный государственный деятель, живший на рубеже IV–III вв. до н. э., составил сборник «Сентенции». Среди его афоризмов была знаменитая сентенция «Каждый — сам кузнец своего счастья», которую приводит в «Письмах к Цезарю» Саллюстий (1, 1) [162] Еще раньше эта мысль встречалась у Плавта в комедии «Три монеты» (стих 363) и в виде стихотворной цитаты у Корнелия Непота в биографии Аттика (11, 6). . Видимо, Аппий Клавдий стал первым собирать и редактировать народные дидактические пословицы, используя при этом богатейшую гномическую литературу греков.

Какое-то собрание моралистических наставлений составил в свое время Квинт Энний. Оно так и называлось — «Наставления». Известно, что Марку Порцию Катону Старшему, крупному политическому деятелю и прозаику, принадлежал сборник изречений под названием «Апофтегмы», частью переведенных с греческого.

Для самого Катона был характерен сжатый и четкий способ выражения, о чем можно судить по дошедшим до нас фрагментам его сочинений, в частности речей, а также по тому большому количеству афоризмов, которые приписываются ему позднейшими авторами (Плут. Кат. Старш., 8–9).

Спрос на дидактическую сентенциозную мудрость был высок и среди простого народа, о чем свидетельствует популярность мимов современника Цезаря вольноотпущенника Публилия Сира. Его произведения были насыщены таким множеством сентенций, что из них была составлена целая антология [163] Как многие аналогичные собрания, эта антология дошла до нас в переработанном виде, причем значительная часть сентенций в ней явно не принадлежит Публилию Сиру. . Римский мимиограф сочинял свои сентенции, имеющие характер рекомендаций на все случаи жизни, в форме одностиший, явно в подражание греческому комедиографу Менандру, чрезвычайно популярному в Риме. Цезарь хорошо знал и любил комедии Менандра. Как уже отмечалось, сохранился небольшой отрывок из его поэмы, в которой он сравнивает Менандра с Теренцием, отдавая предпочтение первому.

Вряд ли можно сомневаться в том, что в «Сборнике изречений» Цезаря, о котором упоминают Цицерон и Светоний, цитаты из Менандра занимали значительное место. В решающий для него и судьбы Рима момент, при переходе с войском через Рубикон вечером 11 января 49 г. Цезарь произнес ставшую исторической фразу: Iacta alea esto («Да будет брошен жребий» — Свет. Бож. Юлий, 32). Как сообщает Плутарх, эти слова были произнесены Цезарем на греческом языке (Плут. Помп., 60). Это вполне правдоподобно, поскольку фраза представляет собой цитату из комедии Менандра «Флейтистка». В сохранившемся отрывке из этой комедии один из собеседников пытается отговорить другого от женитьбы, но получает в ответ: «Дело решено. Пусть будет брошен жребий» (фр. 59, 4). Согласно Плутарху, «это слова, обычные для людей, вступающих в отважное предприятие, исход которого сомнителен» (Плут. Цез., 32).

В силу своей тяги ко всякого рода нормативности, правилам и образцам римляне питали особую слабость к заучиванию на память для демонстрации своей образованности. Умело и кстати употребленная в речи цитата — свидетельство культуры говорящего. Не случайно Цезарь в «Записках о галльской войне» счел очень важным сделать следующее отступление: «Мне кажется… со многими людьми бывает, что они, находя себе опору в записи, с меньшей старательностью учат наизусть и запоминают прочитанное» (6, 14, 4).

При чтении Цезарь выписывал понравившиеся ему изречения [164] По всей видимости, записи такого рода вели многие образованные римляне, чему в большой степени способствовала система школьного образования в Риме, канонизировавшая целый ряд греческих и римских авторов. . Некоторые из цитат стали расхожими в его устной речи. Цицерон, а вслед за ним и Светоний, сообщают, что на устах Цезаря всегда были стихи из «Финикиянок» Еврипида (524–525): «Коль преступить закон — то ради царства;/А в остальном его ты должен чтить» (Циц. Об обяз., 3, 21, 82; Свет. Бож. Юлий, 30). Еврипид, наряду с Менандром, дал немало сентенций для коллекции Цезаря [165] В своде менандровских изречений к подлинным стихам Менандра примешано множество строчек Еврипида. .

Круг чтения Цезаря в школьные годы в общем известен. Это Гомер, Софокл, Еврипид, Менандр; из римлян — Ливий Андроник, Энний, Теренций. В книжном шкафу Цезаря, разумеется, находились сочинения греческих ораторов, подлежащих изучению всеми, кто готовился к ораторской деятельности. Произведения этих и других авторов [166] Светоний сообщает, что незадолго до своей смерти Цезарь читал «Киропедию» греческого историка Ксенофонта (Бож. Юлий, 87). В свою памятную книжку Цезарь наверняка заносил изречения греческого философа Эпикура, самое популярное произведение которого «Главные мысли» имело форму афоризмов. Цезарь не только хорошо знал, но и тщательно изучал; они сыграли значительную роль в формировании, с одной стороны, культуры его устной речи, писательского стиля — с другой.