Олекса Гайворонский - Повелители двух материков. Том. 1: Крымские ханы XV— XVI столетий и борьба за наследство Великой Орды

Иерархия чингизидских и западноевропейских титулов не вполне тождественны между собою, но, в целом, титул хана можно соотнести с титулом короля. Однако Иван ставил себя выше европейских королей и признавал равными себе лишь германского императора и османского султана [609]— стало быть, в глазах Крыма он дерзнул провозгласить себя даже не ханом, а «ханом над ханами», то есть, падишахом, хаканом… [610]

Для споров с Западом у Ивана была готова легенда о происхождении московских правителей от древнеримских императоров, [611]а для споров с Востоком — труднооспоримый довод: кем же еще, как не «ханом над ханами», может зваться правитель, которому давно служат ханы-Чингизиды в Касимовском юрте? Недавние события на Волге лишь укрепили эту аргументацию: тот, кто овладел двумя ханствами, может являться лишь ханом («царем»). [612]Приверженцы Москвы в Великом Улусе (как, например, Исмаил), стремясь польстить своему покровителю, уже давно присвоили ему этот титул, величая Ивана «Белым падишахом» и даже заявляя — вопреки здравому смыслу — о его прямом чингизидском происхождении. [613]

Так на просторы Улуса выступил самопровозглашенный хакан, намерившийся утвердить на смену Старому Сараю Бату-хана и Счастливому Сараю Менгли Герая свой «Новый Сарай» [614]Москвы. Он вступил в борьбу с природными потомками Чингиза за наследство Золотой Орды, и на его стороне стояли сила и военная удача. Для того, чтобы стать единовластным обладателем этого наследства, ему оставалось лишь победить нынешнего хакана Великого Улуса.

То есть, завоевать Крым.

Нападения на Крым днепровских и донских казаков — Неудачи очередных ханских походов на Москву — Переговоры Девлета Герая с Иваном IV — Сыновья и беи предостерегают хана от заключения мира с Москвой — Хан безуспешно требует от Москвы освободить Казань и Хаджи-Тархан

Московский царь, чье слово и дело редко расходились одно с другим, безотлагательно перешел в наступление на Крымский Юрт.

Еще в 1555 году, утвердив на хаджи-тарханском престоле Дервиш-Али, Иван IV пригласил Исмаила двигаться дальше. Царь звал ногайцев ударить следующей весной на Крым и воцарить там московского ставленника — Джан-Темира, сына Дервиш-Али. [615]Но Исмаил опять увяз в междоусобицах, а Джан-Темир скоро потерял всякое доверие Москвы, поскольку его отец сбросил царскую зависимость и стал союзником Девлета Герая. Поэтому Иван решил действовать против Крыма самостоятельно.

Удобный для нападения момент настал, когда Девлет Герай отправился в поход на Черкессию, где после падения Хаджи-Тархана назрела новая проблема: некоторые черкесские князья, надеясь с помощью царя выйти победителями в бесконечных внутрикавказских усобицах, начали переходить в московское подданство. [616]

Едва хан покинул Крым, как Иван послал к границам Юрта воеводу Шереметева с 13-тысячным отрядом. Узнав о наступлении противника, крымское войско повернуло от Кавказа на Москву. Однако, как и в прошлый раз, царь поджидал хана на подступах к своей столице в полной боевой готовности. Девлету Гераю пришлось опять разворачивать армию под Тулой и возвращаться в Крым. Ему перерезал дорогу Шереметев, в тяжелой битве с которым погибли два ханских сына — калга Ахмед Герай и Хаджи Герай. На помощь вовремя подоспел третий сын Девлета — Мехмед, которому было поручено на время кампании охранять Крым. Узнав о затруднениях похода, Мехмед Герай рискнул оставить полуостров и поспешил к отцу. Шереметев был разгромлен, а крымское войско вернулось домой. [617]

Тем временем Исмаил заявил Ивану, что готов продолжить непримиримую борьбу с Крымом. Он брался сам выйти в поход и просил царя прислать к нему нового кандидата на крымский престол — Александра, десять лет назад родившегося в Казани под именем Отемиш Герай, [618]но Иван предпочел не рисковать столь ценным пленником.

Похоже, в Крыму росло разочарование ханом, который за считанные годы выпустил из рук всю волжскую часть Великого Улуса и бесславно вернулся уже из второго похода на Москву. Исмаил уверял царя, что крымская знать готова свергнуть своего правителя. [619]Бей знал, о чем говорил: против Девлета Герая в Бахчисарае был составлен заговор, во главе которого стоял Тохтамыш — живший в Крыму брат небезызвестного Шах-Али. Покушение сорвалось: хан узнал о его подготовке и Тохтамышу пришлось бежать из Крыма. [620]

Весной 1556 года Девлет Герай в третий раз повел своих людей на Московию и вновь потерпел неудачу: проведав от беглых пленников о приближении крымцев, Иван успел перекрыть пути к Москве.

Тогда Девлет решил идти на Черкессию и завершить прерванный прошлогодний поход — но невезение как будто следовало за ним по пятам. Хану пришлось отменить кавказскую кампанию и с полдороги вернуться домой: стало известно, что на крымских границах появились царские казаки, спустившиеся в судах по Днепру и по Дону. Пользуясь отсутствием хана, днепровский отряд захватил и разграбил крымскую пограничную крепость Ислям-Кермен и напал на Ак-Чакум. Вся ханская армия рванулась к Днепру, чтобы перехватить нападавших — но те отбили преследование и ускользнули. [621]Это была явно не последняя атака, поскольку на подмогу русским вышел украинский князь Дмитрий Вишневецкий. Будучи знатнейшим вельможей и управляя от имени польского короля всем украинским Поднепровьем, Вишневецкий задумал добиться еще большей самостоятельности. Он стал (в точности, как нурэддин Исмаил) искать себе нового покровителя, причем его поиски тоже начались со Стамбула. Потерпев неудачу в переговорах с турецким султаном, Вишневецкий обратился к Девлету Гераю. Князь просил у хана земель на Днепре, обещая взамен воевать против короля на стороне Крыма. [622]Когда и это предложение было отвергнуто, Вишневецкий перешел на службу к московскому царю — тот принял его с готовностью.

Вначале князь отправил трехсотенный отряд на помощь царским казакам в их речной вылазке на Ислям-Кермен, а затем и сам встал у крымских границ на днепровском острове Хортица, вооружившись там захваченными в Ислям-Кермене пушками. Девлет Герай осадил Хортицу и со второй попытки выбил Вишневецкого оттуда, но тот вскоре вернулся с московским войском и подступил к самому Перекопу. [623]

Натиск на Крым усиливался с каждым годом. В 1558 году Вишневецкий наступал на Юрт уже с Дона, а вниз по Днепру следовала казацкая флотилия Адашева. Выйдя из реки в море, Адашев высадился на крымском степном побережье и разграбил близлежащие селения. [624]Тем временем на востоке Вишневецкий осаждал Азак, а подвластные царю черкесы попытались вторгнуться в Крым через Керченский пролив — но Девлет разгромил кавказцев и схватил их вожаков. [625]